Газета Завтра 850 (9 2010) - Газета Завтра

     Нет никаких разумных оправданий тому, что натворил Гайдар в экономике — в рамках логики любой из хозяйственных систем. Фанатизм и мессианские замашки номенклатурного завлаба несовместимы даже с самым диким капитализмом. П. Хлебников писал: "Когда Егор Гайдар разрушил плановую экономику, отпустил цены и отменил Госплан, следствием стал хаос. Промышленные предприятия не знали, куда отправлять продукцию, как за нее получать деньги, где брать поставки… Политика команды молодых реформаторов Ельцина оказалась и примитивной, и разрушительной".

     Чубайс восхищается качествами Гайдара: "ясности понимания прошлого, настоящего и будущего, готовности принимать тяжелейшие, но необходимые решения". На деле мы видели полное отсутствие "ясности понимания" и "тяжелейшие решения", свойственные носорогам, обезумевшим от подкожных вшей.

     Гайдар экспроприировал сбережения граждан в размере 400 млрд. долларов и обесценил счета предприятий, оставив их без оборотных средств. Этим он сразу разрушил финансовую систему и нанес по хозяйству удар посильнее, чем гитлеровская Германия в первые два года войны. Председатель Высшего экономического совета Верховного Совета России В. Исправников заявил тогда (08.04.1992): "Никакой финансовой стабилизации не добиться, если идет безудержный спад производства. Происходит обратное тому, что прогнозировалось еще в начале года. Останавливаются даже высокорентабельные птицефабрики. Так называемая финансовая стабилизация нанесла удар по лучшим предприятиям".

     Где тут интеллект и ясность понимания? Прогноз оказался ошибочным, но программа действий никак не корректируется, правительство прёт напролом и переводит кризис в состояние катастрофы. Глупость или измена? Есть признаки и того, и другого, но нет ни следа интеллекта и морали.

     Вспомним "тяжелейшее решение" о разгроме российской науки, который учинил Гайдар (этот, по словам Чубайса, "великий ученый, великий государственный деятель"). Как сообщала 2 июня 1992 г. "Российская газета", "начался лавинообразный развал науки — исследовательских и проектно-инженерных коллективов, целых научных школ. Только в Москве за два месяца уволилось около 120 тысяч ученых из различных НИИ и КБ". А всего, по прогнозам Министерства труда, в 1992 г. безработными должны были оказаться 2-2,5 млн. работников научно-технической сферы. К 1994 г. число научных работников (исследователей) в России сократилось в два раза. Науке был нанесен удар, от которого она так и не смогла оправиться.

     Доктрина реформы в науке, принятая правительством Гайдара, была основана на совершенно безумных постулатах и предположениях. Ну, кому еще в России могла прийти в голову мысль, что брошенные после ликвидации министерств на произвол судьбы отраслевые НИИ вдруг начнет финансировать "частный бизнес"? В условиях кризиса потребность в научном знании резко возрастает, Гайдар же парализовал научную систему России.

     Зарплата научных работников к концу 1992 года упала относительно средней зарплаты по всему народному хозяйству в два раза, а на исследования вообще не осталось ни копейки: средства выделялись только на эту скудную зарплату и на воду с отоплением. Зарплата — индикатор. Если доктор наук, то есть специалист высшей квалификации, в НИИ, имеет зарплату в 5 раз меньшую, чем мелкий служащий в банке, то всем ясно — науке "приказано умереть". Это состояние не имело аналогий ни в советской науке, ни в западной, ни в науке стран "третьего мира". Ученые России встали в очередь за подачкой от Сороса и других западных фондов — по 50 долларов на нос (за это они должны были представить полный отчет о своем исследовании). Глупость или измена?

      МЫШЛЕНИЕ ГАЙДАРА и его команды — небывалый феномен в истории культуры, во всяком случае русской. Они вырабатывали свои доктринальные планы и приводили их в исполнение, нисколько не интересуясь реальным устройством тех систем, которые брались реформировать. Это вещь настолько необычная, что требует самого пристального изучения.

     Симон Кордонский — член одной из трех групп, которые замышляли реформу, и соратник Гайдара, говорил на лекции 11 мая 2004 г.: "Мое глубокое убеждение состоит в том, что основной посыл реформаторства — то, что для реформатора не имеет значения реальное состояние объекта реформирования. Отсутствие интереса к реальности было характерно для всех поколений реформаторов начиная с 1980-х годов до сегодняшнего времени... Что нас может заставить принять то, что отечественная реальность — вполне полноценна, масштабна, очень развита, пока не знаю".

     Это признание чудовищно, такая без-ответственность не укладывается в голове.

     В конце 1993 г. на международном симпозиуме в Москве американский экономист, эмигрант из СССР, И. Бирман в своем докладе так сказал о типе мышления реформаторов команды Гайдара: "Он и его команда гордились тем, что они никогда не были ни на одном предприятии. А недавно люди, стоящие у власти, позволили себе сказать, что они никому не объясняли, что они делали, потому что их бы не поняли. Это заявление руководителя правительства. Для меня, уже много лет живущего на Западе, это ужасное заявление. После этого человеку надо немедленно уходить в отставку".

     Любая реформа порождает хаос, но обязанность реформаторов в том и состоит, чтобы спроектировать и затем создать "аттракторы", которые втянут в себя этот хаос и преобразуют его в желаемый порядок. Если новые аттракторы жизнеспособны, жизнь после травмы течёт по новому руслу, а созданные стpуктуpы понемногу улучшаются в ходе реформ. Аттракторы служат матрицами, на которых хаос структурируется и превращается в структуры обновленного жизнеустройства. Драма России была в том, что тот "системный" хаос, в который погрузилась Россия в 1992 году, не обнаруживал никаких признаков творческой потенции. Его создатели — бригада реформаторов — обнаруживала и уничтожала зародыши порядка, которые бы сделали возможным переход к развитию. И сейчас сгустки бедствий то возникают, то рассеиваются. Из хаоса высовываются то верхушка, то хвост зарождающегося там нового порядка — порядка катастрофы.

     Правительство Гайдара блокировало аттракторы советской системы, но не создало аттракторов рыночной экономики — точнее, создало уродливые матрицы, на которых стали складываться уродливые структуры "криминального капитализма". Экономическая система не получила новых матриц, на которых возникли бы "институты развития". Напротив, реформы вели к полной дестабилизации системы, и хаос порождал структуры, несовместимые с длительной жизнью страны — преступный и теневой бизнес, массовые неплатежи зарплаты, дикие формы найма и расчетов, черный рынок с мелочной торговлей и тотальную коррупцию.

     Мы видим сегодня, каких огромных усилий потребует их преодоление, как раз за разом проваливаются попытки то инновационного развития, то модернизации или хотя бы стабилизации порядка. Власть борется за сохранение статуса-кво, но создаваемые ею аттракторы (типа национальных проектов и т.п.) не порождают потоков энергии и сплоченных общностей, которые могли бы превратить хаос в конструктивный порядок. Это — наследие 90-х годов, гиря на ногах, которую очень трудно сбросить.

     Не сработал главный аттрактор реформы — частная собственность, которой был придан такой уродливый характер, что приватизация натолкнулась на подспудное сопротивление всей культурной среды. В результате эта "частная собственность" так и осталась в массовом сознании нелегитимной. Она не признана российским обществом, и это ставит крест на всех "рыночных реформах". Новые "промышленники" могли бы легитимировать ее своим честным и умелым трудом предпринимателей на благо России (не забывая и себя). Но они по этому пути не пошли, а стали скупать недвижимость во Франции, футбольные клубы в Англии, строить в Германии яхты размером с "Титаник". Они сразу вывезли огромные ценности в виде запасов сырья и материалов, которых советской промышленности в любой ситуации должно было хватить на год работы. Они, опираясь на "административный ресурс" Гайдара, стали спекулировать нефтью, получая баснословные барыши.

     Но и все остальные аттракторы, предложенные либералами-рыночниками в лице Гайдара, Чубайса и их единомышленников: свобода, демократия, раскованная культура, — оказались фальшивками, симулякрами самого низкого пошиба. Они оскорбили русского человека своей пошлостью, торжеством сытости и наглости посреди всеобщего бедствия.

     И эти люди имеют нахальство называть себя либералами-западниками! Какое дикое представление и о либерализме, и о Западе! Гайдар не просто опорочил, а буквально испохабил понятия демократии и либерализма. Одним этим он нанес российскому обществу невосполнимый ущерб. Множественный и всеохватывающий ("системный") кризис наложился на лавинообразный процесс отказов и уродливых трансформаций всех институтов России.