Ее Звали Карма - Светлана Поли

— Ненависть к мужчине? Месть? Клятва? Что же это может быть?

— Не знаю, раджа. Все может быть. Те народы неведомы нам…

— Ее имя Карма — значит судьба, то есть то, что предначертано свыше, — задумчиво проговорил Нури. — Может она умалишенная?

— Нет, Нури. Нет…

— Но, что толкает ее на убийство? Кто она? Жрица? Почему так яростно защищает свою честь даже будучи рабыней? — удивлялся раджа. — Как бы это узнать? — он сощурил глаза, размышляя над загадкой этой чаровницы.

— Нури, — насторожился Равинанда, — я не зря рассказал тебе все это. Сам не почувствуешь, как окажешься в ее власти. Мой молодой друг, заклинаю всеми богами!..

— Не беспокойся, мудрейший. Я очень хорошо подумаю, прежде чем кинуться в омут с головой. Я обещаю тебе, — хитро улыбнулся Раджа.

— Это радует мое сердце, благородный раджа. И прежде, чем Нури вступит в схватку с судьбой, может мы поохотимся для начала на тигров? — улыбнулся Равинанда.

— О-очень своевременное предложение, — заметил Нури, обрадовавшись.

3

Утром другого дня свита Махараджи и его гости отправились на охоту. К Равинанде и Нури присоединилась местная знать. У каждого из них был свой боевой слон.

Охота обещала быть интересной и богатой: заранее в лесу вырыли несколько глубоких ям, замаскировав их пальмовыми листьями, заготовили поленья, обмотанные дратвой и пропитанные смолой, наточили копья и рогатины. Старые и опытные охотники шли впереди, осторожно пробираясь сквозь заросли, принюхиваясь и прислушиваясь к малейшему шороху. Нужно было найти логово тигра и, выкурив его из ущелья или бурелома, удачно загнать в ловушку.

Охотники разделились и стали окружать предполагаемое местонахождение тигриного семейства. А обнаруженные звериные следы только подтвердили их догадку. Образовавшаяся цепь из людей и слонов начала смыкаться. Смельчаки запалили факелы и стали ими размахивать. Те, кто помоложе, рубили короткими мечами кусты и высокую траву, мешавшую общему продвижению.

Вскоре послышался знакомый рык, и неожиданно быстро из зарослей выскочил тигр. Он кинулся на ближайших охотников с рогатинами. Но другие, с факелами, заставили его попятиться, поджав хвост. Отойдя назад метров на пять, хищник вновь бросился на людей, но уже не нападая, а желая прошмыгнуть между ними и исчезнуть в джунглях, зовя их за собой и отводя от логова с детенышами.

— Заходи справа, справа! — кричали одни.

— Гоните на нас! — кричали другие, держа факелы.

— Быстрее, быстрее! Держи его! — подгоняли на слонах.

Тигр заметался, потеряв ориентир. Еще немного усилий — и зверя загнали в ловушку. Теперь предстояло добраться до остальных полосатых. Это оказалось совсем не просто: тигрица с малышами забралась глубоко в пещеру. Понадобилось много времени, прежде чем смельчаки выкурили их оттуда.

Махараджа был доволен охотой. Все звери были доставлены в дворцовый питомник. Равинанда ходил возле клеток, и с гордостью показывал Нури коллекцию зверей. Здесь были и львы, и крокодилы и даже носороги, не говоря уже о местной фауне.

В следующий раз охота была с трофеем, и Нури решил подарить шкуру тигра Карме. Отослав подарок со слугой, он велел тому передать красавице на словах, что раджа искренне удивлен умением белой женщины так изящно и пластично двигаться в чужеземных танцах и просит принять от него скромный подарок — шкуру убитого на охоте тигра.

За обедом Нури снова заговорил о Карме:

— Она очень хорошо танцует и поет, — обратился он к Равинанде.

— Возможно, этому ее научили в рабстве.

Нури задумался.

— Почему она плакала?..

— Что?

— А может Карма полюбила принца?

— А-а-а, ты об этом… Не знаю, раджа. Я только не хочу твоей смерти, ведь сын Багалала стал Махарадже как родной.

— Я вовсе не собираюсь так глупо умирать. Не тревожься, мудрейший… Махараджа все еще держит Карму взаперти?

— Нет. Она может свободно гулять в садах и по женской половине дворца.

Вернувшись в свои покои, Нури поинтересовался у слуги:

— Как приняла подарок женщина?

— Благодарила за щедрое подношение, всемилостивый господин, — поклонив-шись, ответил тот.

— Больше ничего не сказала?

— Нет.

— Узнай, куда выходят окна ее комнат.

— Слушаюсь, мой господин, — поклонился слуга и удалился.

Нури присел на ковер и стал размышлять. «Без сомнения, она поняла от кого подарок и теперь будет наблюдать за мной. Пойдем от обратного. Если все тянутся к ней, она — от них, а если я — от нее, тогда она будет заинтригована. На том и остановимся…» Раджа хитро улыбнулся и, поднявшись с ковра, отправился к Махарадже.

* * *

Звучала чарующая мелодия ситара. На берегу расположился небольшой пикник. Равинанда потчевал ученых гостей. Тут же перед ними придворные танцоры оживляли образы эпических поэм в костюмированных сценках.

Нури время от времени поглядывал на окна Кармы. Та, лежа на ковре, читала увесистую книгу в тяжелом золоченном переплете, изредка погружаясь в раздумье.

Наконец, поэты решили посоревноваться в своем мастерстве.

Дернув за струну музыкального инструмента, седовласый творец песен прикрыл глаза от избытка нахлынувших чувств и заголосил протяжно:

Я так долго тебя искалСреди чужих сердец и лиц,И вот в толпе тебя узнал:Явилась ты в лице судьбыПод звон божественных колец…

Услышав пение, девушка оторвалась от чтения и прислушалась.

Любовь сумеет выжить там,— пел уже другой, —Где не под силу жить и мхам.А может рухнуть в райском саде,В душе оставив горький шрам.

Отложив книгу, она подошла к окну и, спрятавшись за портьеру, осторожно выглянула.

— Друзья мои, — обратился к собравшимся сухонький старичок. — Позвольте мне высказать мысли, только что посетившие мою почтенную старость.

— Конечно, уважаемый, — отозвались певцы.

— Уже писалось, и не разО цвете губ, о блеске глаз.Но каждый чувствует в свой часИ вкус тех губ, и блеск тех глаз.

Карма улыбнулась незамысловатым строчкам. А белобородые поэты уже восхваляли красоту женского тела и лица, восторгались любовью и юностью красавиц, сравнивая их с цветами, небесными светилами и природными явлениями.

Настала очередь Нури петь свою песню. Раджа дотронулся до струн ситара и начал повествование. Он рассказывал слушателям не только о физической красоте женщины. В его словах она стала мудрой и верной помощницей мужа, ласковой и заботливой, чуткой и таинственной, умной и знающей, сильной и мужественной. Вся песня была пронизана уважением к хрупкому и изящному существу.