Комбо-Психо. Книга 1 - Юрий Розин

могу научить тебя магии. Вот скажи, каково это — жить каждый день в окружении магов, не в силах изучить хотя бы простейшего заклинания? Ты ведь сам сказал, что работаешь уборщиком. Если с моих времён сохранился расизм, то и дискриминация тоже никуда не делась, и никто не стал бы учить тебя магии.

Он был не совсем прав, я знал два заклинания, одному из которых меня даже специально научили… чтобы я лучше исполнял обязанности уборщика.

Чёрт побери, естественно, я хотел большего! Все пятнадцать лет с тех пор, как очнулся в теле младенца, хотел большего! Но…

— То есть ты будешь просто гостить в моём теле, пока…

— Пока тебе не надоест и ты не найдёшь мне новое, в котором смогу стать полноправным хозяином. Если тебе так жаль людей, то можешь найти мне какого-нибудь умалишённого. Ему от моего соседства будет только лучше.

— А моё тело ты не захватишь?

— Клянусь, что не захвачу. К тому же, как я и говорил, я слишком слаб сейчас, ты с лёгкостью дашь мне отпор даже со своим первым кругом маны.

В голове лихорадочно крутились мысли. Конечно, я хотел лучшей жизни, хотел научиться магии, хотел расквитаться с Карлом, Арне и Дарианом, и со всеми остальными, кто вытирал об меня ноги. Но доверять тому, в чьей эпитафии были слова “Зло извращённого разума”? Это было будто бы выйти на площадь и заорать во весь голос: “Я — идиот!”

А с другой стороны, он ведь был прав. Когда меня найдут тут, то не станут разбираться. И Мариус — мой опекун и единственный союзник в этом враждебном мире, уже не поможет. Меня просто выкинут на улицу. И там “остроухого” ждёт либо долгая голодая смерть, либо быстрая смерть от ножа какого-нибудь патриота. Такая себе перспектива. И что-то сомневаюсь, что мне светит второе перерождение.

И что, я действительно собирался упустить предоставленный мне впервые за пятнадцать лет шанс даже не столько на лучшую жизнь, сколько банально на спасение? Уж лучше было рискнуть, чем прожить остаток жизни, жалея об упущенной возможности.

— Ты обещаешь меня слушаться?

— Обещаю.

— Поклянись.

— Клянусь тебе, Алистер, что я, Бафомет, буду помогать тебе и слушаться тебя, если ты поможешь мне выбраться.

К чёрту. Живём, как говорится, один раз. Ну, вернее, два раза.

— Хорошо, что я должен сделать?

— Для начала, попробуй просто подойти.

— Так просто? Этот… кувшин вроде как защищают десятки печатей царя мудрости.

— Попробуй.

Решив, что попытаться будет проще, чем спорить, я подошёл к канату заграждения и… просто перешагнул его. Ничего не произошло. Ещё несколько шагов — и вот медный кувшин оказался у меня в руках. Действительно… слишком просто.

— Открой его.

— Ты помнишь, что обещал?

— Помню, Алистер, открывай уже!

Глубоко вдохнув, будто перед нырком в воду, я одним движением вырвал деревянную пробку…

И уже через пару секунд ощутил, будто меня отрывают от собственного Я. Сначала пальцы ног, потом пальцы рук, ступни, ладони — начали неметь и будто бы пропитываться холодом. Сволочь хотела не просто поселиться в моём теле, она хотела захватить его!

Мне захотелось крикнуть: “Ты ведь поклялся!” — но губы отказывались слушаться, да и я понимал, насколько это глупо.

Всё-таки ты — идиот, Алистер! Послушался запечатанного царём мудрости монстра! Конечно же он будет белым и пушистым! Конечно он будет держать данные обещания! Конечно он не попытается ничего тебе сделать! Наивный идиот, поведшийся на сказки о светлом будущем!

Но как бы я ни был наивен, отдавать своё тело древнему монстру без боя я был не намерен.

Правда, я не имел ни малейшего понятия, что именно нужно делать. Так что сделал единственное, что пришло мне в голову. Зажмурился и изо всех сил, всеми своими мыслями, всем своим естеством начал тянуться к некой абстрактной, но такой невероятно важной для меня сейчас победе.

Не отдам, не позволю, не смей, не бывать этому, ни за что, никогда, нет! Моё тело — это моё тело, я в нём хозяин!

В памяти всплыли воспоминания, горькие воспоминания двух жизней.

В прошлый раз я умер довольно рано, мне не исполнилось и тридцати.

Никаких межпространственных грузовиков, к сожалению. Куда хуже. Рак лёгких.

Мне диагностировали его в шестнадцать и я боролся с ним практически всю “взрослую” жизнь, проводя долгие месяцы в больницах и долгие годы за реабилитацией. Ремиссия наступала дважды, и дважды я, уже готовый забыть об этом кошмаре, слышал от врачей новости о рецидиве.

Эти американские горки были невероятно утомительны как для меня, так и для моих родных. Настолько, что после третьего диагноза даже моя мама однажды сказала, мол: “Сынок, может быть стоит потратить оставшиеся годы на то, чтобы жить, а не на то, чтобы выживать?”

Я понимал, что эти слова были продиктованы усталостью и отчаянием. Но слышать такое от самого близкого человека даже с этим пониманием не было менее больно. Я накричал на неё тогда, в сердцах наговорив гадостей, и просто ушёл, хлопнув дверью. Я не хотел умирать, не хотел “жить напоследок”. Я думал, что вновь справлюсь с болезнью и на этот-то раз она отступит окончательно, и меня будет ждать долгая и счастливая жизнь…

К сожалению, не всё в этой жизни можно было решить просто усилием воли. Я умер за пару месяцев до своего двадцатисемилетия, лёжа на больничной койке, не способный даже поднять руку, ощущая, несмотря на обезболивающее, адское пламя, полыхающее в умирающих лёгких.

За пару дней до того ко мне, чтобы попрощаться, пришли родные. Но, хоть я и успел помириться с мамой, видеть их я не хотел. Не хотел, чтобы встреча с ними, их слова и слёзы, заставили меня задуматься, что, возможно, выбрав борьбу, я поступил неверно.

До последнего момента я цеплялся за жизнь, вопреки всякой боли и вопреки всё чаще посещавшим меня мыслям о том, что смерть лучше, чем такая жизнь. И я не хотел умирать, разочаровавшись в этой борьбе — последнем, что у меня осталось.

И, похоже, я всё сделал правильно. Потому что моя настойчивость настолько впечатлила вселенную, что мне дали второй шанс. По крайней мере, мне нравилось думать, что это произошло именно поэтому. И я родился вновь, в ином мире, полном магии и чудес.

Вот только, к сожалению, и этот мир не был ко мне добр, просто иным образом. Эльф-полукровка в мире людей, ненавидевших эльфов. Надо мной самого раннего детства издевались все, кому не лень. И, конечно, Карл и парочка