Один день из жизни Ворона - Удалов

   Попытка встать тут же прервалась протяжной конвульсией, заставив до скрипа сжать зубы. Бесполезно...как бы он не старался, но сдвинуться хоть на сантиметр, не получалось. Тело словно превратилось в огромный кусок льда, с крохотной искоркой разума внутри, заточенном на вечные страдания и муки в такой же холодной и равнодучной тишине...Переполненный ужасом взгляд мечется из стороны в сторону, растворяясь в серой дымке окружающего мира. Прямо перед собой он видит камни...много камней, целую груду камней, беспорядочно наваленных на землю и именно в том месте, где должно быть его тело ... Крик...дикий, душераздирающий крик должен был вырваться из изувеченного тела, сотрясая воздух, растворяясь в черных, обрушенных сводов зданий... Но вокруг лишь шелест плачущего дождя...

   -Только бы не парализовало...- шепчет он, стараясь ощутить свои конечности, вновь и вновь отправляя мозгом отчаянные импульсы,- Пошевелись! Пошевелись!

   Легкий, едва различимый укол, словно вонзившаяся в тело игла... Пальцы на руках слабо вздрогнули, принося дикий, неописуемый восторг, через мгновения смытый болью, столкнувшей разум в бездну...

   Сколько прошло времени, он не знал. Перед глазами мелькали лишь размытые картины, некогда знакомого мира. Дождь не прекращался не на миг, превратив дорогу в вязкую грязь, в которой утопали, кровоточащие от глубоких ран, ноги. Небеса затянула толстая, серая пелена, извергающая на землю огромные, холодные капли. Его взгляд устало взирал за горизонт, где в небо поднималось сотни черных, дымовых столбов, упиравшиеся в небосвод словно колонны. Величественного города больше не было, его блестящие шпили высотных домов исчезли, истаяв в грозовых облаках, извергавшие на землю огненные ленты ветвистых молний

   Среди опустевших зданий, черными пятнами застыли обезображенные остовы автомобилей, бесполезно взирая в мрак помещений провалами безжизненных фар...Вокруг не было никого. Где-то далеко, протяжно и жалобно вывала сирена, заполняя пространство пронзительным гулом. А на фоне мрачного неба вырисовывалась длинная полоска серой дороги убегавшая далеко вперед. Ничего больше не оставалось... Ничего...

     Что бывает, когда ты начинаешь день в одном мире, а продолжаешь его в другом? Или, возможно, это уже не этот день? Ведь никогда не знаешь, сколько время ты проведешь без сознания, придавленный грудой обломков от кирпичной стены? Но...имеет ли все это значение, когда в твоем разуме буйствуют нотки безумия, выплясывая на остатках здравого смысла свой дьявольский танец? Имеет ли значение то, что мир вокруг превратился в огромную воронку из камней и грязи, а горизонт перед твоими глазами пылает алым заревом... имеет ли хоть малейшее значение для этого Нового мира...кто выжил, а кто нет? Скорее всего, нет...теперь, ничего не имеет значения,...все кончено...мир рухнул...

   Мрачные, продолговатые здания складов, чернели в тусклом свете дня своими покосившимися остовами. Искореженные деревья, с которых чудовищная сила полностью смела всю листву, лежали на земле, подставляя, свои изодранные корни, яростному ветру. Небо затянула толстая пелена облаков, в глубине которых огненными змеями рождались длинные молнии. Далеко впереди, убегала вдаль серая лента дороги, местами, скрытая за уродливыми грудами древесных стволов, беспорядочно наваленных друг на друга. В такт яростного ветра, не весть, откуда доносился протяжный вой сирены, замолкавший лишь иногда, чтобы через миг возродится вновь, разрывая дымку отчаяния, которая медленно принимала умирающий мир в свои объятия. Жалобный вой звучал словно зов, последний крик уходящей эпохи зовущий к себе всех тех, кому посчастливилось выжить. Посчастливилось?

   Повинуясь отчаянному зову, по выгоревшей земле брел одинокий, сгорбившийся силуэт человека. Под истерзанными лоскутами одежды, судорожно дрожало тело, сгибаясь под холодными порывами ветра, впивающимися в тело ледяными иглами. В глубине опустевших глаз царил ужас, переплетаясь с обреченностью густыми, черными красками...

   Боль - задумывался ли кто-нибудь, что означает это понятие? Каково на самом деле это ощущение? Это острый укол, который заставляет вас одернуть руку от горячей плиты, или сжать зубы от впившейся в кожу занозы? А возможно, это сильная боль, от перелома руки или ноги, после которой вы гордо рассказываете друзьям о своих приключениях? Быть может, это чувство пустоты, от несчастной любви или потери дорогого человека, которое черной кляксой пожирает вашу суть изнутри? Чтобы это ни было, но здесь это понятие приобретает другой, более ужасный, жестокий...животный смысл. Она выходит на новый уровень, дабы изощренно и методично уничтожать все, что осталось от твоей личности, разрывая разум жуткими щупальцами отчаяния и опустошенности...БОЛЬ.

   Кровь, огненной жижей разливалась по его ногам, обжигая кожу теплыми потоками. Руки обессилено свисали вниз, задевая изорванные в клочья джинсы. Под горстью лоскутов ткани, некогда бывшими рубахой, тяжело вздымалась покрытая синяками и ссадинами, грудь, издавая сдавленный хрип с каждым новым вздохом. В опустевших глазах царил страх, заставлявший зрачки дико метаться, открывая разуму все новые ужасающий картины. Он упал на колени, жгучая боль превратила мышцы в стальные нити, докрасна раскаленные в дьявольском огне. Его спина уперлась в холодную, кирпичную стену одного из складов, прямо за которым виднелось серое полотно дороги.

   Изувеченные руки обхватили колени, невольно поджавшиеся к животу. Будто налитая свинцом, голова рухнула на предплечья, отсекая от пустого взора окружающий мир. На мгновенье, ему стало легко...приятный мрак окутал сознание, в голове вспыхнули образы видения, которое явилось ему несколько часов, а может и дней, назад:

   - Я хочу жить...- медленно прошептал он, но тут же осекся, - жить?...зачем... что теперь? Что дальше? Его дом...его семья? Его мир?... больше нет ничего, это все пропало, испарилось, как снег в лучах яркого солнца...Больше ничего нет...остался лишь он. А если он один? Если в этом проклятом месте больше никого нет? Если это...,-голова метнулась вверх, ударяясь затылком о стену. Тупая боль разлилась по голове и устремилась по спине вниз, превращаясь в пульсирующее тепло, растекшееся по всему телу. Прямо перед ним возвышались обломки здания, больше похожие на античные руины, простоявшие века в запустении, точь-в-точь как в передаче "Загадки ушедших цивилизаций". Перед распахнутыми воротами, врылся в землю скелет грузовика, взирая на него черными глазницами фар.

   -Если это ад?- вновь прошептал он. И краешков его рта коснулась улыбка, она росла и становилась все шире, через мгновенье, он безумно улыбался, глядя в никуда пустым, бездушным взглядом,- я умер! Я УМЕР!!!- закричал он, заливаясь диким, безумным хохотом, разнесшимся в рухнувших сводах, за его спиной, противным, каркающим эхом.

   - Я умеееер!!!! Я умер...я ...- смех сменился надрывистым плачем... Грязные слезы растекались по его щекам длинными бороздами, оставляя на коже черные, извилистые линии. В последний раз он плакал когда ему было пять...тогда он разбил хрустальную вазу, подарок отца годовщину совместной жизни с матерью... в тот день отец сказал ему, что плачут лишь только те, кто слаб духом... сильные люди принимают все как есть, они не сдаются проблемам, они остаются твердыми духом... И он не плакал...он не плакал, когда на его глазах погиб его любимый пес, превратившись в месиво из костей и мяса, под колесами автомобиля...Он не плакал, когда его отец ушел, оставив его и мать одних в один из самых тяжелых периодов становления этой гребанной страны... Он не плакал, когда на его глазах, лучшие друзья превращались в наркоманов и падали на самое дно общества...он не плакал...Но сей час...сей час все было по-другому, мир изменился...да что там, мира больше нет. Все погибло...все исчезло. Живы ли его родные? Успели ли спастись? Что-то говорило ему, что думать об этом ему уже не стоит...больше ни о чем не стоит думать, да и что тут думать...это АД. Это все не по настоящему, как кошмарный сон, который никогда не закончится...

   Его взгляд опустился к земле, там, среди груды камней и обломков, тускло поблескивал тонкий осколок стекла. Дрожащие пальцы испещренной кровоподтеками, руки коснулись гладкой поверхности, на удивление ловко подхватив блестящий кусок стекла. Кончик указательного пальца медленно скользнул вдоль острого, ребристого края. Он знает выход...он спасет себя от кошмара... Острое, словно лезвие стекло, легло на синие линии вен левой руки...Он спасется...если это ад, то хуже от этого не станет...если же нет, то скоро он его увидит...

   Осколок плясал в его руках, оставляя на коже тонкие, кровавые борозды, сочащиеся алой сукровицей. Из карих глаз на руку и землю падали слезы, оставляя в пыли глубокие, влажные выбоины. Пальцы сжали осколок и...

   Пространство разорвал дикий крик, стекло отлетело в сторону, описав в воздухе кривую дугу. В его глазах вспыхнуло два ярких, пылающих искрами огня. Это не выход, смерть не выход, он должен выжить, должен идти. Несмотря ни на что.