Прыжок в катастрофу. Тот день, когда умерли все боги. Том 2 - Стивен Дональдсон

Лен раздраженно передернул плечами.

– Капитан Вертигус!

– Мистер президент, позвольте я отвечу, - с усмешкой предложил Клитус Фейн. - Иначе старший советник не даст мне закончить мою речь.

Он с притворной досадой пригладил усы и бороду.

– Хотя я не понимаю тех людей, которые возражают против пушек нашей станции - тем более, в момент амнионской агрессии.

Койна могла бы внести поправку. Она без труда уловила позицию Вертигуса. Согласно указам Совета, околоземные станции не имели права оснащаться торпедами и орудиями дальнего боя. Тем не менее, Хэнниш промолчала. Время ее атаки еще не пришло.

– Возможно, вы правы, мистер Фейн,- со вздохом произнес Эбрим Лен. - Прошу вас, продолжайте.

– Спасибо, мистер президент,- с поклоном ответил первый исполнительный помощник.

Он грозно повернулся к старому советнику.

– Да будет вам известно, капитан Вертигус, что устав Концерна рудных компаний не имеет пунктов и статей, связанных с оружием. То есть он не разрешает и не запрещает оснащение нашей станции любыми видами вооружения. При желании вы можете лично ознакомиться с этим документом. Если хотите, я с удовольствием отошлю вам его копию.

– Не беспокойтесь, - проворчал Вертигус. Фейн с усмешкой пожал плечами и продолжил:

– При отсутствии конкретных ограничений мы установили щиты и плазменные пушки. Это было сделано потому, что так решил наш генеральный директор Холт Фэснер.

– Вы удовлетворены, капитан? - скрывая досаду, спросил председатель.

– Я? Удовлетворен?

Голос Вертигуса вибрировал от ярости.

– Конечно нет! Но я умолкаю. Будьте так любезны, разбудите меня, когда подойдет моя очередь!

Клитус еще раз поклонился и сел в кресло. Склонившись к его плечу, Койна тихо прошептала:

– Неужели вы действительно считаете, что управление планетой нужно передать директору Фэснеру?

Ее реплику никто не мог услышать, но в глазах Клитуса промелькнул испуг.

– Из-за промахов, допущенных Диосом, нам угрожают пушки амнионского сторожевика, - ответил он шепотом.- Ваш босс не предусмотрел этой проблемы и ее последствий. Он отказался говорить с генеральным директором и помчался на «Затишье» принимать решения за всю человеческую расу. Кто знает, возможно, он сейчас на самом деле спасает наши жизни. Или просто прикрывает свои ошибки. Совет в этой ситуации бессилен. Уорден может прятаться за пунктом о военном положении до тех пор, пока амнионы не превратят нас в золу. Вы не думаете, что пора отдать власть над планетой тем людям, у которых имеются мозги и реальное чувство ответственности?

Встретив его взгляд, Койна сладко улыбнулась.

– Лично я, мистер Фейн, проголосовала бы за вас.

Когда Клитус смущенно нахмурился, она повернулась к помосту и Эбриму Лену. «Иногда статус женщины - причем красивой женщины, - подумала она, - дает значительные преимущества». Это было превосходно, но Койна сейчас нуждалась в большем. Ей требовалась система рычагов. Без достоверных доказательств ее обвинительная речь могла дать Фэснеру то, чего он добивался, - тотальный контроль над полицией. И тогда он стал бы единственно реальной силой в человеческом космосе.

«Ничего не изменилось. Действуйте».

Она молилась, чтобы Диос как-то помешал такому бедствию.

Президент Лен решил открыть прения. Не зная, что еще сказать, он объявил:

– Если мы выяснили наше отношение к регламенту, то давайте перейдем к обсуждению вопросов данной сессии. Я не собираюсь ограничивать какие-либо дискуссии, но призываю вас к порядку. Надеюсь, вы будете сдержанными и не станете отвлекаться от тем, перечисленных мной. В противном случае мне придется прерывать ваши выступления. А сейчас я предоставляю слово старшему советнику от Восточного союза Сену Абдуллу.

Словно снимая с себя всю ответственность, Эбрим положил жезл на стол и сел в президентское кресло. Сен тут же вскочил на ноги.

– Мистер президент! - в истерическом крике начал он свое выступление. - Советники!

Наверное, он пытался скрыть за громким голосом испуг.

– Я не первый, кто использовал здесь слово «предательство», и обещаю, что не буду последним. О таких преступлениях надо говорить вслух и как можно чаще. Да, именно предательство! Уорден Диос предал не только Руководящий Совет, но и всю планету! Все человечество! Пользуясь правилами регламента, я передаю свое право голоса особому советнику Максиму Игенсарду.

Лен прикрыл глаза рукой и медленно кивнул.

«О, черт, - подумала Койна. - Вот откуда все идет». Не от Фэснера и Клитуса, а от Игенсарда. Вероятно, Фейн не хотел выглядеть заказчиком интриги. Или, возможно, он действительно не участвовал в ней. Да и зачем? Ведь ясно, что Максим возьмет на себя всю грязную работу.

Минуту назад ее напугала фанатичная ярость Сена Абдулла. Но теперь она знала, что старший советник от Восточного союза был более легким соперником, чем Игенсард. Даже Фейн не представлял такой угрозы. Абдулл имел слабую сторону: его ненависть к Диосу выглядела слишком откровенной и узкопартийной. Он не мог повлиять на Совет. В свою очередь Клитус работал на Холта Фэснера. Он получал за это большие деньги. А Максим был независимым чиновником. Он не защищал интересы избирателей и, следовательно, мог пользоваться доверием советников. Пока Игенсард выполнял свою работу, он находился под надежной защитой - независимо от результатов его служебного расследования. С такими амбициями и интеллектом он был идеальным инструментом для уничтожения Уордена Диоса.

Максим поднялся с кресла и, скромно потупив глаза, направился к помосту. Подойдя к трибуне, он ухватился руками за ее края, словно нуждался в поддержке. Несмотря на его средний рост, над трибуной возвышались только голова и плечи. Он умел показать свою мнимую незначительность.

– Мистер президент.

Игенсард послал вежливый кивок Эбриму Лену.

– Члены Руководящего Совета Земли и Космоса. Первый исполнительный помощник Фейн. Руководитель службы протокола Хэнниш. Благодарю вас за ваше внимание. Кто-то может подумать, что я превышаю свои полномочия, обращаясь к вам с этой трибуны. Мне поручено вести расследование по так называемому делу Энгуса Термопайла. Я должен выяснять аспекты ареста и последующего бегства известного пирата, а не обсуждать вопросы военной политики. В связи с этим мне хотелось бы прояснить два момента. Во-первых, я здесь по той причине, что старший советник Сен Абдулл передал мне свои полномочия.

Максим уважительно кивнул советнику от Восточного союза.

– Таким образом, я имею право обращаться к вам. Вы можете воспользоваться терминалами и найти в файлах Совета письменное подтверждение моих слов.

Аудитория пришла в движение: советники давали указания своим помощникам, и те проверяли достоверность заверений Игенсарда. Койна сохраняла неподвижность. Она была уверена, что Максим подготовился к выступлению основательно и не допустил ни одной процедурной ошибки.

– Во-вторых, - продолжил особый советник, - я убежден, что «дело Термопайла» имеет непосредственное отношение к вторжению амнионов в наше пространство. Следовательно, мое обращение к собранию целиком и полностью соответствует темам чрезвычайного заседания. Нравится вам это или нет, но я снова буду вынужден использовать термин «предательство».

Койна не сдержалась.

– Извините меня, мистер Игенсард, - громко и четко сказала она. - «Предательство» - это слишком веское и эмоциональное слово. Вы пока не заслужили права пользоваться им.

– Нет, я обладаю этим правом, директор Хэнниш, - возразил Максим. - Более того, я собираюсь задать вам несколько вопросов. Возможно, вы ответите на них и правдиво подтвердите обоснованность моих обвинений. Но даже если вы откажетесь помогать расследованию, я все равно докажу, что имею право на любые веские суждения.

Немного помолчав, он обратился к Совету:

– Как вы помните, президент Лен запланировал эту сессию еще до того, как «Затишье» объявилось в околоземном пространстве. Он созвал чрезвычайное заседание после заявления главы полиции о том, что амнионский сторожевик класса «Бегемот» вторгся в систему Массива-5. Эту информацию Диос получил от дронов, запущенных с «Вэлдор Индастриал» и крейсера полиции «Каратель». Первый дрон сообщал о сражении «Затишья» с «Карателем». Второй дрон, отправленный директором Мин Доннер, рапортовал о выходе крейсера из боя: частично потому, что корабль полиции получил значительный ущерб и не мог продолжать атаку; и частично из-за необходимости защиты еще одного полицейского судна - скаута «Трубы», за которым гналось «Затишье».

Особый советник не пользовался записями. Судя по всему, он не нуждался в них. Временами казалось, что его прекрасная память ничем не уступала компьютеру. Игенсард повысил голос, выпрямил плечи, и его фигура за трибуной почти физически увеличилась в размерах.