За пределами вселенной. Поэмы - Вадим Ферзь

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

1999г. Осенние мысли

Дышало небо сильным жаром,Как в доменной печи. И дальКлубилась светлым лёгким паром.Свет солнца кожу обжигал.Ну, вот заканчивалось лето,А зной стоял всё, лишь поройПрохладно было пред грозой —И больше нравилось всем это;Созрели вкусные плоды,Работают повсюду люди.Небесное синеет блюдо,Под ним – красуются сады.

Восток сгустился. В белых тучахСвет солнечный плывёт волной;Людей немилосердно мучитНесносный раскалённый зной.Вон облачко плывёт, как вата, —И по долине лезет тень.Ликует, торжествует день,А под забором пахнет мята.Стоит и зеленеет лес,Трава, украшена цветами,Лежала пёстрыми коврами.О, сколько летних есть чудес!

Теперь и осень наступаетИ сеет золотые сны,И власть свою жара теряет.Длиннее ночи стали. Дни —Короче. Щедрая нам осеньБогатый дарит урожай.И отчего ж, теперь не рай?Скажу я, люди, вам, что оченьСезон осенний я люблю,Тогда душа моя в нем тонет,Тогда сижу я на балконе,На запад пламенный смотрю.

Вон пенится шампанским запад,Сияньем золотым облит,Деревья стал закат царапатьЛучами, ветви золотит.Темнеет. Кычут совы громко,То смолкнут, то кричат опять.Стал алый вечер догорать,Встаёт на небо месяц тонкий.И паутинки к небесамОтносит ветерок. Да! ЭтоВсего лишь было бабье лето,Оно так мало грело нам!

Как много разных размышлений,Воспоминаний мне несётО прошлом осень. Дни, как тени,Промчались – и зима идёт,Снег падает, и ветер воет,Настанет скоро Новый ГодИ радость людям принесёт:Друзья, шампанское, застолье!Люблю я очень Новый Год!Люблю нарядную ель очень;Люблю, когда толпа бормочетО том, о сём; когда поёт,

Под музыку крутую пляшет;Люблю я музыку и сам,Но современную, ведь нашеИ поколение тем днямПрошедшим не чета – и модаМеняется всё день за днём.Скажу, читатель, я о томТебе, что в новые я годыПишу поэму и на лад,На современный; так что людиМеня за это не осудят,Ну, надо всё, как есть, писать!

Сергей ждал праздник с трепетаньем,И сердце прыгало в груди,Ведь круглой даты ожиданьеИ стол шикарный впереди!Как очарованный, СерёгаГлядит на тучи, что горят;Он Пушкину стал подражать,В душе Сергея мыслей много!Но он еще не совершен,А стать мечтает эпопеей…C пахучих далей ветер веет,Приносит много перемен.

Чтоб стать легендой – для началаИметь дар нужно и трудуЖертв надо принести немало!К вершинам тяжело идут.Серёжа сон свой вспоминает,Бьёт сердце и волнует грудь.Какой же в жизни будет путьЕго? Он этого не знает.Не знал он также, что знакомОн будет с кем-то, кто-то будетС ним связан – и его полюбит,Как самого себя потом.

Сергею что-то в сердце влилосьИ нравилось быть одному.Сергей мечтал, в нём мысль искрилась,И рифмы мчались все к нему.Сидит он, молча у окошка,И вдруг он ручку в руку взял,В тетрадке что-то написалПохоже на стишок немножко.В его душе звучит могучСонм размышлений, и бриз верыВолнами катится на берег,Тая в себе отрады луч.

Сергей стал очень одарённым,Огромный дар ему дал Бог.Теперь он, в рифмы унесённый,Всё рифмовать на свете мог.Давно почувствовал он что-то,Но просветлялась слабо мысльТак, как во мгле волнистой высь;Хорошего он ждал чего-то,От грёз кружилась голова…Какой-то шум всё заглушает —И всё под шум такой теряетСвой смысл. Как осенью трава,

Оно поблекло, онемело,Потом исчезло. Музы нет.Как принесёт весна капели,Опять начнёт писать поэт.Он чует: эра брызжет новью.Не удивленье! Новый век,Меняется и человек,Но эру принял он с любовью —И всё должно свой смысл менять,И изменить век – невозможно!Теперь жить надо осторожно,Чтобы мишенью банд не стать…

Жить надо, чтоб и за решёткуТюрьмы не сесть. Я подчеркну,Читатель, что со злом быть кроткимНельзя! Быть надо начеку!Уже пропало много люду,Но зло чрез время пропадёт,Его грядущее сотрёт —И ляжет вряд оно повсюду…И знаю и уверен я,Что зло загородить дорогуДобру не может! Воле БогаПокорна будет вся земля!

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

2000г. Встреча

Был вечер. Небеса темнели.Погас багряный свет зари.Искрился снег. Луна блестела,Зажглись повсюду фонари.Вот Лера на кино спешилаВ клуб. Шла она туда одна.Смотрела ей в глаза лунаВот прибежала, как шиншиллаТуда, приобрела билетОна. Теснилось там, у входаОгромное число народаИ молодых и средних лет.

Все входят, по местам садятся.Возле Валерии одноОсталось место. ПодобралсяКакой-то парень к ней. ТемноИ тесно было. Так что ЛераНе видела лица его.А он уставился. ЕёОн разглядеть хотел, наверно.Кто он? Хотите вы узнать?Потом всё выясним. Интригу,Я потяну. Прошу не прыгать!Прошу пождать минут так пять!

«Привет, – сказал ей, – это что же:Луна и здесь сияет!» – Что? —«Да, правда, ничего. А можноПрисяду я к тебе, а тоСтоять весь фильм так неудобно?»– Садись – «Спасибо». – ОсветилВдруг свет лицо его: он былХорош собой, одетый модно.Спросил он: «Как тебя зовут?»– Валерия! – «Ну, а я Стёпа!»Ей вмиг проникло в сердце что-то,В душе звучал приятный звук…

Уже все по домам собрались.Кино закончилось давно.На небе звёзды загорались.И загорелись здесь огнёмДва сердца молодых, а звёздыВсё падают с простор небесНа снег везде. То там, то здесьОни сверкают, словно блёстки.Кто ж знал, что эта ночь придёт?И Лера полюбила Стёпу,А он её. Он – стройный тополь;Она – черёмухой цветёт…

Я не хочу вас крыть туманом,Узнайте вы из слов моих:Хоть наша Лера со СтепаномОстались вместе, и хоть ихСердечки в унисон забились,Хоть две души в одну слились,Но впереди был путь тернист,Пройти – потратить нужно силы,И были разными они:И Лера, и Степан – созданьяНемного странные. СвиданьяЛишь украшали будни дни.

Вначале все друг друга терпят;Но что же им напишет рок?Их душ первоначальный трепетПеременить рок в ссору мог…Он ездит на велосипедеК Валерии. Сергей, АндрейЕму понравились. Он всейДушой к ним привязался; ездитВсегда, чтоб видеть их, ведь онЛюбил Валерию, а детиЕму дороже всех на свете,И нежность к ним кипела в нём.

Карминной длинной полосоюСлегка подёрнут горизонт.Подует ветер и пороюБерёзкам что-то он шепнёт.И всё живое затихает,Горит заката паинит;Блаженство в воздухе висит;Туман с далёких гор сползает;Тогда была уже весна.Всё небо дымкою одето,И ночь дымилась сигаретой;Семье Степана не до сна…

Семье? Уже семья, конечно.Сначала всем в пример была.Пока их жизнь была утешной,И всё им было «пополам»,Что скажут люди. Им какоеК ним дело? Пусть себе живут.Есть только Божий в небе суд,А людям обсуждать не стоит.Конечно, и Степана матьРугается – аж вянут уши;Не хочется её и слушатьИм начала надоедать.

То дети с матерью ходилиК Степану, то он ездил к ним.И как-то очень странно жили,Хоть так и не казалось им.И почему-то они скопомНе жили. Странная семья.Скажу без всякого вранья:Предпочитал в селе жить Стёпа.И ссоры были; как без них?Поссорятся – опять поладят,Поговорить серьёзно сядут —И станет всё на место вмиг.

Вот так и каждый день. Но знаю:Когда-то всё им надоест.И каждый в жизни выбираетПо-своему нести свой крест.Но Лера от него свободнаТогда лишь будет, если вдругОстанется сама досугСвой проводить в тоске холодной.Не жизнь и это. Что однойТогда ей делать, если детиПоженятся и местность этуПокинут? Как ей жить с тоской?

И мужа, например, покинет,Останется совсем однаПод этим небосводом синим,Где светит белая луна,Такая точно, как и ЛераВ грядущем станет, может быть.А муза на меня кричит,Что я попал в другие двери,И повесть нашу задержал,Смотря в грядущее. Не будуЗадерживать я больше, люди!Всё! Повесть дальше я погнал!

Вслед за весной ушло и лето,И осень стала примерятьНаряды пышные, ведь этоЕё телеэфир опять.И небо пышной пеленоюПодёрнулось, и стаи птиц,Взлетевших вереницей в высь,Всё бредят тёплою страною.И отопительный сезонПроблема для людей без газа,Не удалось, которым сразуГаз провести! Проблема он!

В один прекрасный тихий вечерУехала мать торговать.Пошла Валерия на встречуСо Стёпой нашим ровно в пять.Сходил он в баню с ней, помылся;(Был день сантехника тогда)Потом с друзьями, как всегда,Степан в день этот так напился!Она его домой вела;Еще с ней не было такого,Чтоб Стёпа перебрал. Два словаНе мог связать он. Ну, дела!

Степан ругался, отпирался.Еще хмель чувствовалась в нём.Он еле на ногах держался.И довела с большим трудомЕго домой она. И людиВсе были так удивлены!Его не видели ониЕще таким! (Теперь осудят.)«Напился! Хоть меня не зли!» —Так Лера на него кричала.Еще огромного скандалаОн не устроил; всё ползли

К нему, как змеи, злые мыслиИ в сердце вмиг они впились:Бесил он Леру миной кислой;Глаза его огнём зажглись:Они, казалось, выражалиВсю душу в бездне огневой…Валерия пошла домойПодальше от греха. УпалаУже на землю ночь свинцом.В селеньях всех уснули люди,И в окнах мрак чернеет всюду;Играет месяц в них лучом.

Вот водка до чего доводит!Привыкнешь – в омут всё пойдёт.Доводит даже до разводов.Кто много пьёт – тот идиот,Судьба ему всегда угрюма.Зачем же злоупотреблятьСпиртным? Я не могу понять;Еще пойму я: пару рюмокДля настроения душиПозволено. А так безбожноНельзя! И если есть возможность,Бросайте, люди, яд глушить!

И Лере солнышко не светит:Когда приедет к ней Степан?Покрыла тьма осколки светаВ душе Валерии; туманОт слёз мрачит ей взгляд; не радаИ жить, но первой не пойдётК нему мириться, хоть и рвётТоска сердечко ей. ОтрадаЕё – альбом его один;Она сто раз его просмотрит —И слёзы капают на фото,Не слёзы, а кусочки льдин.

В один ноябрьский день мой СтёпаК Валерии домой «приплыл».Тогда случилось вдруг с ним что-то.Он извиненье попросил.Она взглянула – ужаснулась:Сидит он в кресле бледный весь.Какой в него вселился бес?В глазах была заметна жухлость,Он издавал зубами скрип —И вдруг Степану показалось,Что через окна в дом ворвалисьБандиты в масках. Стёпы крик

Всех испугал. Со страшным видом,Безумный взгляд по сторонамОн кинул – нет уже бандитов…И вздрогнул он, как после сна…Но вновь виденья чередоюЯвляться стали. Не поймётВалерия, что делать; жмётСтрах сердце черною рукою.В ночи еще страшней: гиенСтепан искал. «Где звери скрылись?Их два десятка где-то было!Найду и выгоню, ведь в тлен

Они нас превратят!» С кинжаломГиен в квартире он искал.И вдруг Степану показалось,Что дом горит. Он закричал:«Облили дом бензином. БыстроХватай детей, мы все сгорим!Вон вижу я в подъезде дым,А вон мужик стоит с канистрой!»– Степан! Ты что с ума сошел?!Кого обрызгали бензином?Кого ты видел, дурачина? —«Да, вроде, нет его – ушел».

Когда у бледного СтепанаГаллюцинации прошли,Когда прозрачные туманыВставали пеленой вдали,Валерия с больным СтепаномПошла на рынок утром, в семьЧасов. Уже она совсемЗамучалась со Стёпой странным.Чрез полчаса пошёл АндрейНа тренировку по футболу.

(Давно ходил Андрей в спорт-школу.)Остался дома лишь Сергей.

Как только полдень стал пытатьсяНагреть осенний небосклон,Сквозь облака стал пробиватьсяСвет солнечный со всех сторон,Валерия, с пакетом полнымЕды, уже домой пришла.И, словно в улей свой пчела,Вернулся и Андрей с футбола.К Валерии приехал ПётрНа беленькой большой «Тойоте».Начальником большим работал!Знакомый Леры Петя тот!

Спросила: «Как дела?» – Нормально.C женой живу еще пока,Но только трачу колоссальноВсе денежки из кошелька.-«А как детишки поживают?»– Пока отлично. На меняНе обижаются, хоть яНе балую их. ПонимаютИ с полуслова. – «А друзья?Пьют снова?» – Ну, как и обычно,Такое дело им привычно.Им много литров ставил я.-

Она вопросы задавалаЕму, а он ей отвечал.Она как будто любоваласьСудьбою друга богача.И вот сказал ей Петя хрипло:«Немного выпей ты вина!Жизнь людям только раз дана,То боль она, то радость сыплетПод ноги. Есть на небе Бог.Молись и верь в него. Поможет, —Сказал приятель, – всё он может,Чего никто из нас не смог.-

Лежали на столе: селёдка,Торты, рулеты. Но винаЗдесь больше было вместе с водкой,И лишь вино пила она,И попросила Лера: «Петя,Родной, ты покатай меня.Поеду я с тобой одна;Пусть дома остаются дети».И вдруг Степан ей позвонил.(Тогда он не был с ними рядом.)Полился разговор их ядом.Степан такое говорил!

Валерия была с ним в ссоре.Степан сплошной бред говорил.И поняла по разговоруОна, что Стёпа с кем-то пил.Сказал ей: «Если хочешь видетьМеня в последний раз – приди,Но только ты быстрей иди,Когда не хочешь вдруг обидеть!»Ему ответила она:– Да! Я приеду на «Тойоте». —О, сколько, сколько было злости,Да после крепкого вина!

«Так точно ты приедешь?»– Точно! —И Стёпа снова ей сказал:«Ну, приезжай… сегодня… срочно.Сегодня же! Чтобы… я знал…»Валерия решила к СтёпеЗаехать, чтоб его позлить,Заставить ревновать, грустить,И матери послушать вопли.Ну, вот Валерия к немуПриехала. Во двор их входит,И тут из дома мать выходит,Подобна чёрту самому.

И Леру к сыну не пускает,Ругается, кричит, как зверь.Спиной своею заслоняетВедущую в её дом дверь.«Он сам меня позвал. Пустите!»И вмиг она вошла в их дом,Увидела Степана в нём.– Мам! На минут пять удалитесь.-«Нет, не уйду!» – Кричала мать.Такая вот Кристина стерва,Ему она сорвала нервы.Её со Стёпой оставлять

Никак змея та не хотела.И слова не даёт сказатьСтепану. Словно та холера,У нашего Степана мать.Кристина в бешенстве белела;Степан из дома убежал, —В душе, как чайник, закипалСонм чувств; и ссора закипелаСильней; взяла большой разгон!И не услышала Валера,Как Стёпа, сильно хлопнув дверью,На улицу помчался вон.

Но вот и Лера увидала,Что Стёпы в доме нет; бежитЕго искать; вся задрожала.Вот вышла за сарай. Глядит:Под грушей силуэт чернеет.Подумала: Степан стоитИ тихо в темноте грустит.Она от страха вся немеет —Зовёт его, а он молчит.Идёт, идёт туда быстрее,А там… подвешенный за шеюСтепан… Степан в петле висит!!!

Сдавила крепкая верёвкаСтепану горло. Вот и всё!Он очень поступил жестокоС Валерией. Печаль змеёйГлубоко в сердце ей вселилась.Не может быть! Не узнаюСтепана! Он влез сам в петлю!О, неужели жизнь добила?Никто не мог его понять…Теперь он в облачках летает,Причину гибели не знаетНикто. Поставил рок печать…

1999—2004гг.

ОБМАНУТЫЕ НАДЕЖДЫ