Ужас на крыльях ночи - Дарья Донцова

В самом радужном настроении я вошла в комнату, увидела двух женщин, блондинку и брюнетку, а также мужчину и, улыбаясь во весь рот, воскликнула:

– Добрый день! Чай? Кофе?

Иван Николаевич обнял меня за плечи.

– Прошу любить и жаловать – писательница Арина Виолова, она же Виола Тараканова. Вилка, дорогая, разрешите вам представить Катю, начальницу пиар-отдела.

Блондинка помахала рукой.

– Хай!

– И ее сотрудников, Наташу и Савелия, – продолжил Зарецкий.

Брюнетка и мужчина кивнули.

Иван расплылся в улыбке.

– Отлично. Предлагаю без долгих предисловий приступить к сути вопроса.

– Мне нравится такой подход, – одобрила Катя.

– Раньше сядем, быстрее на свободе окажемся, – шутливо подхватил Савелий. – Итак! Наша фирма производит качественный, удобный, недорогой, многофункциональный, энергоемкий инструмент для всех садово-огородных работ. Плюс мини-трактор и робот-помощник.

– Робот-помощник? – восхитилась я. – А что он делает? Копает грядки?

– Если позволите, Савелий сначала расскажет о простых товарах, – вмешалась Наташа, – а уж потом обсудим Емелю.

– Наши изделия пользуются устойчивым спросом, – продолжил Савелий. – Но все равно нам не помешает, если наш товар отпиарит женщина, увлекающаяся садом-огородом и закаткой банок, которая вызовет доверие у целевой аудитории.

– От Ивана Николаевича мы знаем, что вы, невзирая на создание многочисленных книг, обожаете выращивать овощи и цветы, – вмешалась Катя.

Я поняла, что Зарецкий ничтоже сумняшеся наврал пиарщикам о любимом досуге Арины Виоловой. На самом же деле я стопроцентный урбанист, о садово-огородных работах имею весьма поверхностное представление. Когда я была маленькой, тетка Раиса иногда отправляла меня в деревню к бабке, и там я собирала с картофельной ботвы колорадского жука. Еще помнится, пропалывала свеклу. И мне оба этих занятия категорически не нравились.

– С вашей помощью мы привлечем к своему товару покупателей, – договорила Екатерина.

– Зачем рекламировать инвентарь, если он и так уходит влет? – с запозданием удивилась я.

Савелий потер ладонями уши.

– К сожалению, сейчас наметился спад покупательского спроса. Почему? На рынке появилась фирма «Огородтрестсад», которая выпускает недолговечные, топорные, дорогие…

– Погодите, это же вы, – растерялась я.

Екатерина покраснела.

– Мы «Садтрестогород». Морозовцы специально так назвались, чтобы нас путали!

– Некрасиво, – согласилась я.

– Отвратительно! – вспылила Катя. – Ну ничего, участие в нашей акции такой звезды, как вы, сразу исправит положение. Что нам надо? Работа на выставке, встреча с покупателями, интервью для СМИ. Ната, теперь твой черед.

Наташа откашлялась.

– Научно-механический отдел нашей фирмы разработал и приготовил к выпуску первого в России садово-огородного робота по имени Емеля Премудрый. Это многофункциональный помощник, который заряжается от электросети. Если разрешите, мы вам его покажем.

– Жуть как интересно! – подала из кухни голос Светлана.

Наташа улыбнулась.

– Виола, вы не против?

– С удовольствием посмотрю, – совершенно искренне ответила я. – А что Емеля умеет делать?

– Все! – оживился Савелий. – Сейчас Ната продемонстрирует.

– Мне потребуется минут десять на подготовку, – предупредила брюнетка.

– Отлично, – подал голос Иван Николаевич, – мы пока кофейку попьем.

Савелий взял чашечку, сделал глоток и замер. На его лице появилось удивление, быстро превратившееся в гримасу отвращения.

– Туалет слева по коридору, – живо подсказала я.

Пиарщик молча бросился в указанном направлении.

– Что с ним? – удивилась Катя.

Я схватила поставленный перед блондинкой капучино и со словами:

– Сейчас вернусь, – поспешила на кухню, где ко мне немедленно подступила домработница:

– Наладили робота?

Но я задала свой вопрос:

– Что вы на сей раз насыпали в кофе?

– Заварочку, которую вы купили, и сахар с ароматом ванили, – отрапортовала Светлана.

Я перевела дух и продолжила допрос:

– Из какой вы банки брали песок? Опять из жестянки «Мука»?

– Нет, вон из той, что на столешнице. Желтенькая коробка с написью «Морфий».

– Морфий? С ума сойти! – подпрыгнула я. – Интересно, где произвели эту тару?

– Фиг ее знает, – пожала плечами Света, – не по-русски накарябано, но понятно!

Я схватила банку пронзительно лимонного цвета, прочитала «Morfij» и текст, напечатанный чуть ниже, и рассмеялась.

– Светлана, это упаковка из-под напитка от нервного возбуждения. Здесь написано по-немецки: «Вы легко успокоитесь, если выпьете вечером наш чай. Ведь Морфий – бог сна». Однако странно, мне казалось, что имя древнегреческого бога пишется иначе… Хотя я могу ошибаться.

– Какая разница, как его величать? – пожала плечами домработница. – Теперь там сахар с ароматом ванили.

Я засунула нос в коробку.

– Действительно! А почему тогда напиток помойный?

Светлана поджала губы.

– Молоко! – осенило меня. – Оно где?

– В белой бутылке, – отрапортовала домработница.

Я схватила пластиковую емкость и чуть не уронила ее.

– Светлана!

– Аюшки?

– На этикетке черным по белому написано: «Гель для мытья электроплит с запахом банана»!

Прислуга приблизилась ко мне.

– Нет, вы не правы, буковки не черные, а ярко-оранжевые. Ну надо же! То-то я подумала, чего это молоко так хорошо взбивается… Пена получилась упругая, без пузырьков, прямо загляденье. А куда молоко подевалось? А-а-а, вон оно, на мойке. Ну какие странные производители! Разве можно два разных товара в одинаковую тару наливать? Дураки, право слово!

Я медленно втянула носом воздух. Вилка, не нервничай, нельзя кричать на человека, который не получил должного воспитания, необразован и вынужден зарабатывать на жизнь мытьем полов. Да, очень хочется треснуть Свету по макушке трехсотграммовой, узкой многоугольной емкостью с золотой крышкой, в которой содержится гель, воняющий гнилым бананом, а потом развернуть домработницу лицом к литровой, круглой, закупоренной ярко-красной пробкой бутылке с молоком и заорать: «Найди хоть одно сходство в таре!» Но, конечно же, я этого не сделаю, просто как следует отчитаю неумеху. Я уже открыла рот, и тут в кухне возник Иван Николаевич.

– Виола, дорогая, Наташа готова продемонстрировать робота. Вы хорошо себя чувствуете? Сильно побледнели.

Я подавилась гневной фразой и почувствовала глубочайшую благодарность к Зарецкому. Очень вовремя он сейчас появился и не дал мне напасть на прислугу.

– А мне можно поглядеть? – поинтересовалась Света, не знавшая, что я едва удержалась от рукоприкладства.

– Только молча и не входя в гостиную, – предупредил Зарецкий. – Наблюдайте из кухни.

Глава 4

– Вот наш Емеля, – гордо заявила Наташа. – Рост, как у девятилетнего ребенка, зарядное устройство спрятано на спине. Смотрите, вынимаем шнур и элементарно вставляем вилку в розетку. Что вы видите?

– На груди робота замигала красная лампочка, – ответила я.

– Не устаю восхищаться вашей сообразительностью, – живо влез с комплиментом Иван Николаевич.

– Когда маячок превратится в зеленый, Емеля будет готов к выполнению заданий, – продолжала Наташа. – Вот пульт, на нем надписи – «вперед», «назад», «влево», «вправо», «взять», «положить», ну и так далее. Допустим, вы хотите, чтобы робот притащил лейку с водой, она стоит слева у дома. Ваши действия: нажимаем на «влево», потом «вперед», «взять», «принести», «поставить». Проще некуда. Руки и ноги у Емели сменные. На пульте внизу указано: «Инвентарь, грабли, лопата, лом, вилы, тяпка…» Допустим, желаете отправить Премудрого вскопать грядку. Ваши действия: нажимаете последовательно «инвентарь», «руки», «лопата», «вперед», «копать». Честное слово, легче только сериал смотреть!

– Оригинальная разработка, – оценил Зарецкий. – Сколько стоит робот? И когда начнется его массовое производство?

Пиарщики переглянулись.

– Последняя информация исключительно для служебного пользования, является тайной фирмы, – предупредила Катя. – Емеля опытный образец. Сейчас он стоит восемь миллионов рублей.

– Ничего себе… – выпалила я. – Кто же его купит?

– Предполагаемая целевая аудитория пенсионеры, которым из-за возраста трудно возиться в земле, а также мамочки, сидящие на дачах с детьми, – начал загибать пальцы Савелий. – Да, робот дороговат, но мы надеемся, что нам удастся значительно снизить его стоимость. Поймите, сейчас перед нами не стоит задача запускать Емелю в производство, это имиджевый проект, цель которого показать, что наша фирма думает о простых людях.

– Ага, – кивнула я, – отличная штука, и всего за восемь лимонов. Правда рубликов, не валюты. Да любая бабуля за Емелей в очередь встанет!