Прививка против приключений - Дмитрий Скирюк

За вагонным окном пролетали леса, деревни и города. Не прошло и четырех дней с начала нашей поездки, а нами уже начала овладевать дорожная скука. Карты и шахматы были заброшены уже на второй день, а вчера опустела казавшаяся бездонной продуктовая сумка Командора. Все больше времени мы проводили во сне или просто валялись на полках, листая журналы, глядя в окошко и зевая.

От нечего делать я строил разнообразные догадки касаемо одинокого обитателя соседнего купе. Видели мы его крайне редко. Он постоянно запирался у себя, не отвечая на стук, при встрече с кем-нибудь из пассажиров стремился незаметно уйти, да и в тамбуре мы его тоже никогда не встречали.

— Кто он такой? — спросил я однажды у проводника.

— А шут его знает, — пожал плечами тот. — Как сел в вагон в Перми, так с тех пор я почти не вижу его. По виду — чистой воды шпион, да еще и едет один. Не иначе все места в купе скупил… Куда только милиция смотрит?

Мы только усмехнулись в ответ на это. Поведение незнакомца было странным, но не более. Разные бывают привычки у людей.

Прошли еще одни сутки, и Капитан решил отметить середину пути ужином в вагоне-ресторане. Нам осточертели разные булки, покупаемые в привокзальных буфетах, и жутко хотелось похлебать горяченького. Мы вывалились из купе и, хлопая дверями тамбуров, словно тараканы, поползли по темным вагонам на запах еды. Поезд был скорым, и до ресторана мы добрались совершенно оглушенные грохотом колес и лязгом буферов.

Ярко освещенный вагон-ресторан был пуст. Почти, потому что за столиком в углу сидел не кто иной, как наш странный попутчик. Решительно, судьба не хотела нас разлучать.

Стол перед «Черным Резидентом», как мы уже успели окрестить незнакомца, ломился от всевозможных блюд, которые тот, завидев нас, стал поглощать с лихорадочной поспешностью, заглатывая пищу кусками, как питон. Нелепо размахивая бородой, которая то и дело попадала в тарелку, он сгрузил три салата в одну миску и в минуту съел. За этим последовали три порции рисовой каши, с которыми он расправился точно так же. Придерживая бороду, он запихнул в рот громадное пирожное, еле-еле проглотил его, запил чаем, после чего жестом подозвал официанта и расплатился.

Где-то я уже видел подобную сцену… Но вот где?

Закончив трапезу, «резидент» нацепил черные очки и, прошествовав мимо буфета, стянул мимоходом с прилавка шоколадку и отработанным движением спрятал ее в карман.

Опираясь на трость и что-то бурча про себя, он проковылял мимо нашего столика, буркнул угрюмое «Здрассьте» в ответ на наши приветствия и вышел из вагона.

— Нет, каков фрукт! — обернулся к нам Командор, едва лишь тот скрылся за дверью. — Странно. Не могу отделаться от ощущения, что он мне кого-то напоминает…

— И мне, — кивнул я.

— И мне тоже, — отозвался Витя.

— На Пашку похож, — прихлебывая чай, высказался Олег. — Они бы быстро подружились. А ты, Игорь, еще говорил тогда, что наш Паша — феномен! Вон, пожал'те — еще один такой же. «Щедра талантами земля русская».

Олег попал, что называется, в десятку. Сравнение с нашим оставшимся в Перми другом было исключительно метким. Решив понаблюдать в дальнейшем за «Резидентом», мы закончили ужин, расплатились и ушли к себе.

Шли дни. Хорошая погода сменилась дождливой, леса вдоль дороги становились все темнее и гуще, а мы все ехали и ехали, изредка останавливаясь на крупных станциях.

Странного вида пассажира шестого купе мы видели после этого еще пару раз в вокзальных буфетах, когда он отважно влезал в разъяренную очередь, безжалостно тыкал вилкой во все блюда, а затем, размахивая тростью, пробивал себе путь к кассе и удалялся, крепко прижимая к груди пакет с едой.

— Во дает! — изумлялся Виктор.

Я помотал головой, до того напомнила мне эта сцена университетскую столовую в большую перемену. Игорь явно проиграл пари — долго искать «второго такого» не пришлось.

Поезд, теплоход… Вопреки ожиданиям добрались мы до Усть-Камчатска сравнительно быстро и вскоре уже недоумевающе оглядывались, стоя на центральной площади города.

— Ну, вот и Камчатка, хлопцы, — Игорь остановился и вытер пот со лба.

— Ты же говорил, что мы едем в город… — растерянно пролепетал Олег, глядя на двухэтажные домики и незаасфальтированные тротуары.

— Тут только один город, — назидательно сказал Игорь, — Петропавловск-Камчатский. Остальные четырнадцать — поселки городского типа. Ну, двинулись.

— В гостиницу? — с надеждой спросил я.

— Нет, — Игорь покачал головой, вынул трубку и стал ее набивать. — Сейчас мы идем к морю. Тут живет один мой хороший знакомый, у него мы и остановимся.

Мы обреченно взвалили на себя поклажу и устало поплелись вслед за Капитаном.

На центральной площади, у сверкающего свежей краской здания горсовета десяток рабочих в оранжевых жилетах укладывали асфальт. Массивный каток прессовал черную дымящуюся ленту, концы которой терялись в проемах улицы. Обойти ее не было никакой возможности, и Игорь, оставляя цепочку следов, недолго думая, пересек ее по прямой. Солнце пригревало вовсю, асфальт был свежий, а мы — тяжело нагружены, но, несмотря на протесты рабочих, тоже перебрались на другую сторону. Водитель катка яростно сплюнул и тронул машину задним ходом — заравнивать следы.

— Стойте! — неожиданно воскликнул Олег. — Витька где?

Огромный Виктор, навьюченный тяжелее всех, намертво влип в размякший гудрон и теперь безуспешно пытался выбраться. Многотонная громада катка двигалась прямо на него.

— Стой!!! — загремел Командор. — Назад! Витька, бросай чемоданы!

Рабочий на катке оглянулся и в ужасе схватился за рычаги. Витя швырнул нам свою поклажу, но отклеиться все равно не смог, лишь безуспешно дрыгал ногами.

Каток шел по инерции, и Витя, не найдя другого выхода, выскочил из ботинок, одним огромным прыжком преодолел разделяющее нас расстояние и упал на четвереньки. Стальной барабан медленно, как в дурном сне, проехался по финским штиблетам Виктора, впрессовал их в асфальт и лишь после этого остановился. Водитель соскочил с катка и подбежал к нам.

Все события не заняли и пяти секунд. Виктор был бледен как полотно и, вытаращив глаза, неотрывно пялился на свои ноги в полосатых нитяных носках.

— Эй! — осторожно потрепав за плечо, окликнул его дорожник. — Все в порядке?

— Б-ботинки… — наконец выдавил тот.

— Черт с ними! — нетерпеливо перебил его Командор. — Ты-то как?

Кто-то раскурил сигарету и протянул ее Виктору. Руки у того тряслись. Рабочие, изумленно присвистывая, рассматривали два плоских как блин башмака и чесали в затылках.

Витя наконец пришел в себя. Теперь он шел налегке, громко охая всякий раз, когда наступал на острый камень. Однако не прошли мы и квартала, как позади послышались крики и брань. Оглянувшись, я увидел следующую картину. Рабочие хором ругали вляпавшегося в асфальт человека в черном, в котором я сразу признал нашего попутчика — «Резидента». Судя по реакции дорожников, он отвечал им в том же духе. Выбравшись на твердую почву, он погрозил им тростью, покрутил пальцем у виска и повернулся к нам. Заметив, что я смотрю в его сторону, «черный» быстро спрятался за ближайшее дерево и долго провожал нас взглядом, хищно сверкая оттуда стеклами очков.

«Надо будет Игорю сказать, что он за нами увязался», — напомнил я себе и ускорил шаги, догоняя своих.

Мы вышли на берег моря, усыпанный крупной галькой и песком, и почти час шли куда-то по направлению к порту. Вдоль литорали — мокрой полосы прилива, на приколе стояли разнообразные лодки, шлюпки и баркасы, старые вагончики-балки на стертых донельзя полозьях… Да много там еще чего валялось. У старого пирса, от времени изогнувшегося словно «американские горки», был ошвартован деревянный сейнер, давно уже списанный по причине ветхости. Мы миновали пару сараев, неведомо как оказавшийся здесь огромный заржавленный копер и, поднявшись по крутому береговому откосу, очутились у крыльца избушки деда Василия. Небо к этому времени затянули тучи, и когда мы постучались в ворота, было уже довольно темно. Лязгнули засовы, и на пороге появился бородатый старик в тельняшке и старых форменных брюках. Подслеповато щурясь, он оглядел нас и посветил фонарем.

— Хто такие? — хрипло осведомился он, не разглядев под грудами вещей наши физиономии.

— Привет, Егорыч, — весело окликнул его Командор. — Али не признал?

— А-а, Игорь Иванович! — голос старика потеплел. — Приехал, стало быть… Ну, заходи — гостем будешь. И вы, ребята, тож.

Загромоздив просторные бревенчатые сени своими чемоданами, мы, не в силах разогнуться, в скрюченном состоянии поднялись по лестнице и очутились в просторной чистой горнице. Слева возвышалась громадная русская печь, справа — застеленный чистой скатертью стол. На стене мирно стучали ходики.