Возвращение домой. Стихи поющие - Андрей В. Панов

class="v">Живём в душе родившей нас России.

В воде не тонем, не горим в огне.

И мы живём, ложась на амбразуру,

Под пулемётный беспощадный град.

А кто-то бережёт, спасает шкуру,

А мы живём, ведь Жизни нет преград!

В концлагерях живём, в горящих танках,

Живём и побеждаем всегда смерть.

По зову сердца надо жить – по высшей планке,

Тогда Дух вечности всегда сможет согреть.

«Изо всех народов Земли…»

Изо всех народов Земли

Только нам, земляки-россияне,

Дано Богом, – чтоб мир сберегли

До Пришествия Сына – сердцами.

Всем землянам Творец право дал

Быть Его совершенным твореньем.

И в итоге, люд русский приня́л

Все Его испытанья в смиренье.

Остальные ж, отвергнув Творца,

Уповая на век свой недлинный,

Сдались власти злотого тельца,

Преклонив перед дьяволом спины.

Бедолаги не знают, увы,

«Процветая» и нас ненавидя,

Что они здесь, – пока живы мы.

Мир един, но не все это видят.

Горемыки, не знают о том,

Что у душ русских нету границы,

Потому что – Любовью живём.

Им такое даже не снится!

Им, бескрайности нашей родной

Дикой завистью в жисть не постигнуть.

Мы закваски – полынь с лебедой,

Чтоб от горечи бренной не гибнуть.

«Закаляли нас междоусобицы…»

Закаляли нас междоусобицы,

Куликовская битва, Орда,

Барбаросстские, наполеоновские

Были планы, а мы здесь всегда!

Это только по Божьей милости

Мы с тобой Духом Жизни сильны.

Так сильны, – до непобедимости,

От любой обречённой войны.

«У фашистов на пряжках ремней…»

У фашистов на пряжках ремней,

«С нами Бог» написано было.

А в звезде красной русских людей,

Сердце Господа Духом свети́ло.

В этой рубке Света и Тьмы,

В конфликте идей и символик,

Непременно, участники – мы, —

Несущие крест свой и долю.

И Создатель позволил быть тьме,

Чтобы свет Его был ещё ярче.

Ведь в Игре данной смерти-то нет, —

И всегда интересно значит.

Ничего не бывает случайно.

Бог-Любовь, – вездесущая связь.

Бог не злой и не добрый – Он тайна, —

Безусловная ипостась.

Выбор

Санитарка, хрупкая девчушка,

Кто тебя призвал на фронт войны?

Пушки, миномёты рвут и рушат.

Все пред ними, чёрт возьми, равны.

Санитарка, весу-то три пуда,

Тащишь здоровенных мужиков.

Ну откуда сила Та, откуда?

Не иначе Неба дар и зов.

Санитарочка, – единственный посланец,

От Всевышнего, к израненному вдрызг.

Гарь и грохот, пуль разящих танец,

Беспощадной смерти вой и визг.

Санитарочка, воды бы хоть глоточек,

Так всегда-всегда хотелось жить!

Там и здесь, средь пулемётных строчек,

Только бы душе не изменить.

А до наших, до своих совсем немного.

Сквозь огонь пролёг кровавый след.

И боец на плащ-палатке, Бога

Видит в девушке, которой двадцать лет.

Нас фанатиками фрицы называли,

Недочеловеками Земли.

Они видимо не ведали, не знали,

Живой Истины Спасителя – Любви.

История всегда войною пахнет,

От зависти условий у других.

Летят в собратьев копья… пули… танки…

От старой эры, до времён сиих.

Ну что же, благородные арийцы,

От вашей расы не осталось и следа.

От грандиозных, жаждущих амбиций,

А победили-то, – Иван да медсестра.

Но, впрочем-то, победа та условна,

Ведь смерти нет в Божественной игре.

Лишь напряженью полюсов покорны

Людские связи-отношенья все.

В конфликтах этих ду́ши вызревают.

И воспаряют светом в Небеса.

Путь каждый по сознанью выбирает, —

Эсэсовец, Иван иль медсестра.

Бессмертный танкист

Помнишь, как в том последнем бою

Бронебойный снаряд пробил нашу броню?..

И Дух-утешитель – ду́ш наших страж

Подхватил в небеса боевой экипаж.

Так легко и так бережно всех подхватил,

Только вот Он меня почему-то забыл.

И увидел тогда сквозь огонь, гул и смрад

Мои рваные раны кровью кипят.

И ничуточки страха – лишь благодать,

Я успею письмо своим написать:

…Ни о чём не жалею и радостно мне!

Я достойно сражался на этой войне.

Тишина… только Дух животворный со мной,

Я вернусь к вам на Землю вечно живой…

Вот письмо моё тебя дождалось.

Неслучайное счастье душою зажглось.

Ощущаешь, родной, что я – это ты,

С поднебесной вернувшийся высоты?

Это ты, тот танкист – со священной войны

Не пал Духом и стал, – ясным светом любви.

«Здравствуй, моя Варя! Нет, не встретимся мы с тобой. Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну. Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри. Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.

Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло. Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху. Вот так из трех танкистов остался один.

В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.

Очень обидно, что мы не всё сделали. Но мы сделали всё, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам. Никогда я не прожил бы жизнь так,