Наследница (СИ) - Ростов Олег

Мы хлеба горбушку — и ту пополам,

Коль ветер лавиной и песня лавиной -

Тебе половина и мне половина.

Пришлось идти на конюшню. Фредерика нашел в оружейной. Они вместе с Араторном, под руководством наставника чистили и точили мечи.

— Святослав! — воскликнул Фредерик. — Неужели моя сеструн тебя отпустила?

— Нет. Меня отпустил твой отец. Знаешь куда?

— Куда? — Фредерик с Араторном заинтересованно уставились на меня.

— На конюшню! — Наставник услышав ответ, хохотнул. Да, не смотря на то, что мы все были высокородными, а Фредерик к тому же принц, королевская кровь, нас за слишком сильные косяки, как говорил дядя Лис, пороли на королевской конюшне. На этом настоял именно дядька. По его словам, это что бы мы берега не теряли!

Я стоял и смотрел, улыбаясь на принца. Фредерик заерзал на заднице.

— Ты чего на меня так смотришь?

Наставник захохотал в голос.

— Как что? Сам еще не догадался?

— А я то тут причем?

— Твой отец сказал, что ты грубил своей старшей сестре, это раз. И, наконец, мы же с тобой друзья, а друзья все должны делить пополам, особенно невзгоды! Это два!

И я пропел ему часть песни дяди Лиса:

Чтоб дружбу товарищ пронес по волнам

Мы хлеба горбушку — и ту пополам,

Коль ветер лавиной и песня лавиной -

Тебе половина и мне половина.

Наставник чуть не падал от хохота. Повесив меч на стену, Фредерик вздохнул тяжко. Потом погрозил кулаком в сторону дворца:

— Ну сеструн, я тебе отомщу!

— Мы вместе отомстим!

— Я с вами. — Сказал Араторн.

— А про тебя дядя Лис не говорил!

— Но мы же друзья?

— Друзья.

— Тогда делим на всех.

Эллия Александра

«Трындец, как говорит папа…» — нервно вышагивая по игровой комнате, не могла не думать, что последует за моим маленьким обманом, который так расстроил отца. — «Нет, конечно, пороть, как Фредерика, меня никто не будет, потому что я — наследная принцесса, но очередная порция разочарования, мелькнувшая на лице папули, окончательно испортила настроение. А всё Святослав виноват! Надо было ему говорить всякие гадости о моих ногах! Да как он вообще подверг сомнению мою красоту?!? Противный гад! Как он смеет мне не подчиняться?! Бабушка сказала, что мужчины должны быть послушны, и я сделаю из него идеального жениха, как бы он мне не мешал!!!»

Стоило об этом подумать, и в голове возникло много планов для успешного достижения своей цели. Святослав мне всегда нравился, и он даже иногда соответствовал бабушкиным идеалам, беспрестанно звучавшими из её уст, но стоило замаячить вблизи Фредерику с его надменными насмешками над послушанием моего жениха, как Слав становился противным и вредным, не хотел идти со мной играть или просто находиться рядом. Это было обидно, а обида — «это сильное чувство, которое ты не должна никогда и никому спускать» — простые правила Богини Эллии выучить было несложно, особенно, когда она меня так любит и всё доступно разъясняет.

«Фредерик — маленький мерзавец! Вот бы его выпороли!» — Я была твёрдо убеждена, что именно мой братец виноват в сегодняшней ссоре со Святославом, потому что мелкий опять принялся за старое, стоило мне потребовать немедленного присутствия жениха в игровой. — «Дались им эти махания мечами! Надо бы у бабушки спросить, что в этом такого… уж она-то точно со мной согласиться!» — Хищно улыбнувшись, представила, как возвращусь после посещения бабушки Эллии и донесу до их мелкого глупого мозга приказ Богини Зари, что отныне их глупые занятия по фехтованию отменяются! Мне даже перехотелось мстить девочкам от возникшей картины, но я сама себя отдёрнула, опять вспоминая наставления. — «Не может быть у обычных девочек, кем бы они ни являлись, ножки красивее моих! Надо как-то это исправить! Понятное дело, что ничего плохого я Лидии и Валенсии делать не собираюсь, но ног их точно МОЙ жених больше не увидит! Попрошу-ка я у мамы, чтобы она назначила сестричкам усиленные занятия по этикету, которые те постоянно пропускают, сбегая с мальчиками и выставляя свои прелести напоказ… так и польза малявкам будет, и моя задумка осуществится… Мне их женихи, когда появятся, ещё спасибо скажут!!!» — Уверяла сама себя, надеясь, что девочки не обидятся на меня за это, — «… а лучше им вообще не знать об этом предстоящем разговоре. Попрошу мамочку, не выдавать меня…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Настроение стало плавно подниматься вверх, и я спокойно присела на краешек дивана, позабыв о скором возвращении отца.

Стоило двери отвориться, я нервно сглотнула, поймав насмешливый взгляд кронпринца Аквитании, который остановился от меня в нескольких шагах, уперев руки в боки.

— Ну что, дочь моя, теперь с тобой поговорим. Сначала ответь на вопрос — кто предложил, задрать подол? Ты так решила или Святослав? Прежде чем ответить, подумай! — Отец смотрел на меня, и казалось, заглядывал в самую душу. Я хотела, как обычно, сказать, что это все Святослав. Но глядя в глаза папе, соврать не решилась. Опустила взгляд вниз.

— Я это предложила.

— Зачем? Ты прекрасно знаешь, что тебе нельзя оголяться перед мужчинами.

— Слав сказал, что у меня ноги тощие и кривые. А они у меня не кривые.

— И что, что он так сказал? А если еще кто-нибудь так скажет, ты что, сразу подол задирать начнешь, что бы доказать обратное?

— Нет. Кроме Святослава никто больше не осмелится так сказать мне. Ему вообще, многое позволяется.

— Что ему позволяется? Перечисли мне, Эллия?

— Он может грубить мне. Обзывать меня?

— Как обзывать? Конкретней, и думай, прежде чем ответить!

— Он говорил, что у меня самые безобразные ноги.

— С ногами мы потом разберемся. Как он тебя обзывал?

— Он называет меня Эля, когда никто не слышит. Специально так называет. Он сокращает божественное имя! Он не смеет так делать!

— Я тоже тебя так называю, дочь моя.

— Ты мой папа и ты кронпринц!

— А он, я надеюсь, будущий кронпринц. Скажи, дочь, неужели Святослав тебе вообще не нравиться? Даже в твоем возрасте, девочкам нравятся мальчики. Пусть пока только нравятся, не более. Но все же? Что ты испытываешь, когда смотришь на него?

Я глубоко задумалась. Святослав мне нравился, конечно. Он был красивым… намного выше нашего ровесника, сына поварихи, да и в плечах шире. Бабушка Эллия, когда думала, что никто, кроме мамы, её не слышит, однажды сказала, что из Святослава выйдет превосходный самец… что бы это не значило, но положительная характеристика в сторону моего жениха от самой Богини говорит сама за себя.

Не испытывая никаких отрицательных эмоций, твёрдо ответила:

— Он бывает хорошим, но когда рядом Фредерик, Святослав становится невыносимым.

— То есть, виноват во всем твой брат? И даже в том, что ты постоянно унижаешь Святослава?

Я не знала, что ответить отцу, вернее знала, но остереглась говорить.

— Эллия, доченька, Святослав мальчик, уже практически юноша. Он будущий мужчина, воин и твой защитник. Ты должна это понять. У мужчин свои игры. Часто эти игры жестокие и кровавые. Что бы выстоять в них, ему нужно быть сильным и умелым. И самое главное — он должен чувствовать, что за его спиной стоишь ты — Эллия, которую он должен защищать не только из чувства долга, но и по велению своего сердца. Тогда он будет еще сильнее. Вот скажи мне, почему ты постоянно всем и особенно ему тыкаешь, что ты божественное дитя?

— А разве это не так, папа?

— Так, но ты хоть раз слышала, что бы твоя мама об этом постоянно всем говорила — мне, своей лучшей подруге Алисии, придворным? А ведь она не менее тебя божественное дитя!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я на самом деле, ни разу не слышала, что бы мама говорила о своем божественном происхождении.

— Маме не нужно это говорить, особенно тебе. Ты никогда маму не оскорбляешь. Я даже ни разу не слышала, чтобы вы ругались.