Румынские сказки - Ион Крянгэ

— Ну, сейчас надо нам гнать коней, что есть силы, больше защиты у нас нет.

Скачут они дальше во весь опор, из последних сил коней погоняют, а ведьма снова их догоняет. Их счастье, что в самый последний миг, когда осталось ведьме всего ещё один шаг сделать, чтобы проглотить братьев, домчались они до замка деда Отшельника и влетели во двор. Дед Отшельник тут же захлопнул ворота, а старая змеюка осталась снаружи, бесясь и лопаясь от злости, потому что эти ворота прогрызть не в силах была.

Чуть спустя понадеялась она хитростью своего добиться и стала упрашивать деда Отшельника просверлить в воротах дырочку, чтобы она хоть одним глазом могла увидать тех богатырей, которые сумели убить её сыновей и снох.

Выполнил дед Отшельник её просьбу, и тогда попросила она сделать дыру побольше, — хочет, мол, поглядеть на витязей во все глаза.

Рассмотрела их как следует и теперь уж потребовала, чтобы её во двор впустили — богатырей проглотить разрешили.

На это дед Отшельник согласия не дал, а приказал ей разинуть рот у самой стенки, — он зашвырнёт туда братьев-богатырей и змеюка их сразу проглотит.

Послушалась она и разинула пасть, а Отшельник взял палицу Свинцового Богатыря, которая в огне раскалялась с тех самых пор, как братья здесь впервые побывали и швырнул её прямо в пасть старой скорпии. Она тут же сгорела, в прах и пепел обратилась.

Свинцовый Богатырь решил ещё остаться погостить У деда Отшельника и потому отправил вперёд своих братьев старших с медными конями, чтобы они отвезли Багрян-царю солнце, луну и звёзды. Заодно наказал он им беречь медных коней как зеницу ока, а родителей, которые, наверно, уж совсем состарились, не забывать и всячески ублажать.

Наказы-то правильные, но никакого от них проку не было, потому что братья, чуть только домой прискакали, сразу же поженились на дочерях Багрян-царя и сами стали царями, да так зазнались и загордились, будто всю свою жизнь в царских хоромах жили и там выросли. О стариках-родителях и знать не хотели, а медных коней завели в какую-то тёмную конюшню, и бросили там без заботы и присмотра.

Свинцовый Богатырь, который всё ещё гостил у деда Отшельника, как-то раз спросил того — есть ли на свете человек сильнее его, Свинцового Богатыря.

— Сохрани тебя бог встретить на своём пути Железного Богатыря, пропала бы твоя головушка!

— А в каких краях он живёт? — продолжал расспрашивать Свинцовый Богатырь. — Пойду-ка я к нему и побратаюсь с ним, а уж тогда на всём белом свете никто сильнее нас не будет.

— Во-он там, в той стороне, откуда солнце восходит. Коли и впрямь хочешь, то я тебя научу, как попасть к нему.

Была у деда Отшельника кобыла сорока четырёх лет от роду, вот он на неё сбрую надел, велел Свинцовому Богатырю сесть верхом и отправил в путь. Наказал он добру-молодцу, не мешать кобыле идти куда ей захочется, она своё дело знает — доставит его прямёхонько куда надобно.

Пустился молодец в путь-дорогу, а когда доехал и увидел Железного Богатыря, то с ходу напрямик и выпалил, как считал, что приличествует отважному витязю:

— Эй, Железный Богатырь, доброе утро! Я пришёл сюда, чтобы спросить тебя хочешь ли ты со мною побрататься? Ежели дашь на это согласие, то никого сильнее нас не будет на всём белом свете!

Разгневался Железный Богатырь, когда услышал, что простой человек говорит с ним столь непочтительно, выхватил меч и в один миг изрубил на мелкие кусочки пришельца. Кликнул он затем своих слуг и приказал собрать все кусочки и сложить в две перемётные сумы. Приладил он эти сумы кобыле на спину, ткнул её рукоятью меча и прогнал.

А дед Отшельник заранее знал, что всё именно так и случится, но ничего Свинцовому Богатырю не сказал.

Кобыла затрусила себе потихоньку обратно, да так и не остановилась до самого дедова замка. Там она заржала три раза. Отшельник ворота отворил, её во двор пустил, от тяжёлой ноши освободил. Потом вынул из перемётных сум останки зарубленного богатыря, бережно уложил их в большой ящик — косточка к косточке, суставчик к суставчику, жилочка к жилочке, — смазал мазью целебной, прошептал наговор волшебный и сразу же срослось тело богатырское, да ещё краше чем раньше стало, только бездыханное лежало. Дед обмыл белое тело живою водою, и Свинцовый Богатырь сразу же на ноги встал но, не понимая, что с ним случилось, сказал:

— Крепко же я спал!

Но даже сейчас не отступился он, а решил снова пойти к Железному Богатырю. Только на этот раз попросил он у деда Отшельника совета, как себя вести и что говорить.

Не отказался дед, надоумил его, что делать надо.

Снова добрался Свинцовый Богатырь к Железному, обходительно ему поклонился, о здоровье осведомился, добра-счастья пожелал, тот поласковее стал. Говорят же люди: «Честное слово и буйную голову смиряет». Так они толковали тихо-мирно, пока не зашла речь о том, чтобы побрататься.

Сказал тогда хозяин!

— Вот что, Свинцовый Богатырь, станем мы названными братьями только тогда, когда ты доставишь мне Иляну-Косынзяну, деву-красу, царицу всех трав и цветов, в косе её роза поёт!

Как говорится: назвался груздем — полезай в кузов. Вот так и вышло сейчас у Свинцового Богатыря, некуда ему деваться. Хочешь-нехочешь, а пришлось ему пообещать, что доставит он Иляну-Косынзяну, хотя до того дня он и слыхом о ней не слыхал. Но сейчас стыдно ему было признаваться в этом.

Вот и посулил он привезти деву-красу, а Железный Богатырь ему и говорит:

— Только ты хорошенько запомни, что коли не сдержишь слова молодецкого и не доставишь мне Иляну-Косынзяну, не быть тебе живу, мигом голову с плеч снесу.

Уехал Свинцовый Богатырь в печали и расстройстве, едет-вздыхает, конца-края тяжёлых испытаний не чает.

Вернулся он снова к деду Отшельнику, а тот по лицу молодца сразу увидел, что плохи у него дела. Всё-таки спросил он всё ли обошлось у него или нет.

— Да будь проклят тот час, когда надумал я к Железному злодею съездить, — вздохнул Свинцовый Богатырь, — ведь мог я спокойно жить и без того, чтобы с ним брататься. А теперь поймал он меня в свои сети, принудил обещать бог весть что. Даже не надеюсь, что смогу сдержать своё слово. Потребовал он, чтобы доставил я ему Иляну-Косынзяну, деву-красу, царицу всех трав и цветов, в косе её роза поёт. Я о ней и слыхом не слыхал, а он пригрозил мне голову снести, коли не доставлю.

— Да не падай ты духом! — подбодрил гостя дед Отшельник, — я из многих бед тебя уже выручил, выручу и из этой, только и ты не робей, силу свою не жалей. Перво-наперво сооруди себе кораблик, а на том кораблике поставь лавку с дорогими товарами, самыми редкостными и ценными. А как сделаешь всё это, тотчас же пустись в плавание на кораблике по море-океану восточному. По тому море-океану приплывёшь ты к далёкому берегу, а там высок-дворец стоит, самоцвет-камнем блестит и в нём Иляна-Косынзяна дева-краса живёт. Ты к берегу пристань и лавку открой. Только за покупателями в оба приглядывай, не зевай.

Научил дед Отшельник молодца что делать, как себя там вести, а главное, как с покупателями обходиться.

Взялся Свинцовый Богатырь за дело, кораблик соорудил, товары дорогие накупил, в путь далёкий пустился и до того желанного берега доплыл, хотя путь нелёгкий был, волны-валы морские бушевали, стеной перед ним вставали.

А как добрался, то раскинул на кораблике лавку с товарами редкостными и во всём выполнял наказы деда.

Однажды по утру пришла к берегу красна-девица с двумя вёдрами, чтобы морской воды в них набрать.

Свинцовый Богатырь в тот час вынимал и раскладывал на виду свои товары, как все купцы делают, чтобы народ мог ими полюбоваться.

Увидела девица такие дивные товары, на месте застыла от восхищения, глаз отвести не может. Так засмотрелась, что чуть совсем не забыла — зачем к морю пришла — набрать и принести хозяйке своей Иляне-Косынзяне морскую воду для утреннего купания.

Когда, наконец, вернулась она во дворец с водой, Иляна-Косынзяна спросила служанку почему она так долго не возвращалась.

Та рассказала всё на чистоту: замешкалась потому, что у берега какой-то старенький дед выставил в лавке на корабле такие редкостные и диковинные товары, каких она не видела никогда в жизни.

А старенький дед был не кто иной как Свинцовый Богатырь, который умылся волшебным зельем, что дед Отшельник ему дал, и обратился в деда, да такого старого и сморщенного, похуже Кощея бессмертного.

Услышала Иляна-Косынзяна рассказ служанки и места себе не находит, только и думает как бы ей заполучить эти редкостные диковинки, что серебром серебрились, золотом ярились, драгоценными каменьями переливались. Дала она прислуге двенадцать золотых монет и наказала купить ей в той лавке пару золотых башмачков. Коль хватит денег — пусть сразу же и купит, а коли не хватит — пускай назад придёт и ещё возьмёт.