За что сажали при Сталине. Невинны ли «жертвы репрессий»? - Игорь Пыхалов

Таким образом, за 1921–1953 годы были приговорены к смертной казни 815 639 человек. Всего же в 1918–1953 годы по делам органов госбезопасности были привлечены к уголовной ответственности 4 308 487 человек, из которых 835 194 осуждены к высшей мере.[28]

Итак, «репрессированных» оказалось несколько больше, чем указано в докладной от 1 февраля 1954 года.

Впрочем, разница не слишком велика — цифры одного порядка.

Кроме того, вполне возможно, что среди получивших приговоры по политическим статьям затесалось изрядное количество уголовников. На одной из хранящихся в архиве справок, на основании которых составлена приведённая выше таблица, имеется карандашная помета: «Всего осуждённых за 1921–1938 гг. — 2 944 879 чел., из них 30 % (1062 тыс.) — уголовники».[29] В таком случае общее количество «жертв репрессий» не превышает трёх миллионов. Однако чтобы окончательно прояснить этот вопрос, необходима дополнительная работа с источниками.

Также следует иметь в виду, что не все приговоры приводились в исполнение. Например, из 76 смертных приговоров, вынесенных Тюменским окружным судом в первой половине 1929 года, к январю 1930 года 46 были изменены или отменены вышестоящими инстанциями, а из оставшихся приведено в исполнение только девять.[30]

С 15 июля 1939-го по 20 апреля 1940 года за дезорганизацию лагерной жизни и производства был приговорён к высшей мере наказания 201 заключённый. Однако затем части Из них смертная казнь была заменена заключением на сроки от 10 до 15 лет.[31]

В 1934 году в лагерях НКВД содержалось 3849 заключённых, осуждённых к высшей мере с заменой лишением свободы. В 1935 году таких заключённых было 5671, в 1936-м- 7303, в 1937-м- 6239, в 1938-м — 5926, в 1939-м — 3425, в 1940-м — 4037 человек.[32]

Глава 2

Заключённые

Как мы наглядно убедились, многомиллионные цифры «умученных большевиками» имеют мало общего с действительностью. Разберёмся теперь с количеством заключённых, находившихся при Сталине в местах лишения свободы.

Полтора миллиарда арестованных

Именно такая фантастическая цифра прозвучала 8 мая 2010 года в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в ходе беседы ведущей Нателлы Болтянской с заместителем председателя совета общества «Мемориал» Никитой Петровым:

«Н. Петров: Нет-нет. Это, действительно, произошло, но причина-то здесь вовсе не в том, что Лаврентий Павлович оказался добрый или Сталин вдруг внезапно подобрел. Надо же просто учитывать то, что при Ежове в годы большого террора, тех самых массовых операций НКВД было арестовано свыше полутора тысяч миллионов человек.

Н. Болтянская: «Тысяч миллионов»?

Н. Петров: Полторы тысячи миллионов было арестовано с июля 1937 года по ноябрь 1938-го.

Н. Болтянская: Так это же бешеные цифры.

Н. Петров: Да. По 100 тысяч человек в месяц примерно.

Н. Болтянская: Это тоже подтверждено?

Н. Петров: Конечно. Это подтверждено, опубликована статистика.

Н. Болтянская: Просто после каждой передачи нам же пишут, что «вы всё врёте».

Н. Петров: Ну, я понимаю, люди могут врать. Но пусть они тогда читают те документы, которые были изданы хотя бы в Международном фонде демократии.

Н. Болтянская: Полторы тысячи миллионов арестованных?

Н. Петров: Да, полторы тысячи миллионов арестованных.

Н. Болтянская: Фантастика».

Разумеется, в данном случае мы имеем дело с оговоркой. Однако несмотря на неоднократные намёки ведущей, историк-«мемориалец» даже не пытается задуматься, оценить звучащие цифры с точки зрения здравого смысла. Вместо этого он с упорством токующего тетерева вновь и вновь повторяет фразу насчёт «полутора тысяч миллионов».

Впрочем, в конце концов, ошибка была исправлена:

«Н. Болтянская: Я, всё-таки, хочу вернуться чуть назад. Все-таки, цифра 1,5 миллиона или 1,5 тысячи миллионов? Я смотрю на вашу статью — там приводится цифра арестованных за период Большого террора 1,5 миллиона.

Н. Петров: 1,5 миллиона, конечно.

Н. Болтянская: Потому что мы с вами как-то немножечко увеличили эту цифру несколько минут назад.

Н. Петров: Нет, 1,5 миллиона, конечно».

Совсем «немножечко» — всего лишь в тысячу раз. Цифра вышла совершенно несуразная, неудивительно, что ведущая спохватилась. А вот если бы господин Петров ошибся не в тысячу, а, скажем, в десять раз, то его «откровения» вполне могли принять всерьёз. Как это случилось с небезызвестной О. Г. Шатуновской.

Отсидев при Сталине по обвинению в троцкистской контрреволюционной деятельности, в 1955 году Ольга Григорьевна была включена в состав Комитета партийного контроля (КПК) при ЦК КПСС. Следующие несколько лет Шатуновская активно занималась разоблачением «культа личности». В частности, она входила в состав комиссии, созданной Президиумом ЦК КПСС в 1960 году для расследования убийства С. М. Кирова.

После начала «перестройки» Шатуновская приняла посильное участие в инициированной Горбачёвым истерической антисталинской кампании. Её воспоминания активнейшим образом использовались тогдашней прессой для обличения «преступлений сталинского режима»:

«Комитет госбезопасности СССР прислал в комиссию по расследованию документ с цифрами репрессий. С 1 января 1935 г. по 22 июня 1941 г. было арестовано 19 млн 840 тыс. «врагов народа». Из них 7 млн было расстреляно. Большинство остальных погибло в лагерях».[33]

Эта мифическая «справка КГБ» получила широчайшее хождение в перестроечной литературе. В частности, на неё ссылается всё тот же A.B. Антонов-Овсеенко.[34]

Увы, начавшееся в скором времени открытие советских архивов нанесло антисталинской мифологии сокрушительный удар. Оказалось, что Ольга Григорьевна либо страдает потерей памяти по причине преклонного возраста,[35] либо сознательно врёт. О чём бы ни шла речь, будь то обстоятельства, связанные с убийством Кирова, или вопрос о масштабах репрессий, её рассказы вступали в вопиющее противоречие с документально установленными фактами.

Будучи уличённой во лжи, Шатуновская попыталась неуклюже оправдаться:

«После того, как 64 тома материалов были сданы в архив, а я была вынуждена уйти из КПК (1962 г.), сотрудники КПК совершили подлог — часть основных документов они уничтожили, а часть — подделали…

Как сообщил Н. Катков, им не обнаружен важнейший документ — сводка КГБ о количестве репрессированных с 1935 по 1941 г.».[36]

Однако как сказано в записке Центральной контрольной комиссии (ЦКК) Компартии РСФСР в ЦК КПСС «О результатах проверки заявлений О. Г. Шатуновской об обстоятельствах убийства С. М. Кирова» от 22 августа 1991 года, подписанной заместителем председателя ЦКК Н. Ф. Катковым:

«Сообщение Шатуновской о подмене и исчезновении ряда «важных» документов не нашло подтверждения.

Приведённые Шатуновской сведения о том, что КГБ СССР представлял в ко миссию по расследованию данные о репрессировании в 1935–1941 гг. 19 миллионов 840 тысяч человек, противоречат её же сообщению в ЦК КПСС за 1960 год, в котором названа цифра — 2 млн человек».[37]

Нетрудно заметить, что Шатуновская фактически приписала лишний нуль к реальным цифрам.

Аналогичным образом поступил и A.B. Антонов-Овсеенко:

«По данным Управления общего снабжения ГУЛАГа, на довольствии в местах заключения состояло без малого 16 миллионов — по числу пайко-дач в первые послевоенные годы. То был пик, но не первый, такой же крутой высится над годом тридцать девятым».[38]

Увы, вскоре выяснилось, что мы имеем дело с вульгарной подтасовкой:

«Статистика заключённых ГУЛАГа, приводимая A.B. Антоновым-Овсеенко, построена на свидетельствах, как правило, далёких от истины. Так, он, в частности, пишет в упомянутой статье: «По данным Управления общего снабжения ГУЛАГа, на довольствии в местах заключения состояло без малого 16 миллионов — по числу пайкодач в первые послевоенные годы». В списке лиц, пользовавшихся этим документом, фамилия Антонова-Овсеенко отсутствует. Следовательно, он не видел этого документа и приводит его с чьих-то слов, причём с грубейшим искажением смысла. Если бы A.B. Антонов-Овсеенко видел этот документ, то наверняка бы обратил внимание на запятую между цифрами 1 и 6, так как в действительности осенью 1945 г. в лагерях и колониях ГУЛАГа содержалось не 16 млн, а 1,6 млн заключённых.

Тот факт, что предположительная статистика А. В. Антонова-Овсеенко, равно как и сведения О. Г. Шатуновской, опровергаются данными первичных гулаговских материалов, делает дальнейшее ведение полемики на эту тему совершенно бессмысленной. Добавим только, что в материалах всесоюзных переписей населения 1937 и 1939 гг. численность спецконтингента НКВД группы «В» (заключённые и трудпоселенцыJ совпадает с нашими данными, взятыми из статистической отчётности ГУЛАГа НКВД СССР, тюремного управления НКВД СССР и Отдела трудовых поселений ГУЛАГа НКВД СССР».[39]