Мгновение - Владимир Алябьев

Гимн путчистов

Вот мы стоим, соратники по партии,На днях ушёл в подполье комитет.Найдём места на малых предприятиях,Коль в Институте нашем места нет.

ГКЧП – ты знамя и оружье,ГКЧП нам светит, как звезда.ГКЧП, ты нам как воздух нужен,Ведь без него науке никуда.

Вот мы стоим, соратники по партии,Мы свято верим в наш советский строй.Сумели, как один, сюда собраться мы,Чтобы пойти в последний смертный бой.

ГКЧП – гроза врагам проклятым,ГКЧП – нам снится в каждом сне.Ну а пока победа демократов,И мы сидим в «Матросской тишине».

Вот мы стоим, соратники по партии,И Полозков ведёт в атаку нас.А ты, ты предал, гад, своих собратьев,Трусливо бросил нас в тяжелый час.

ГКЧП – из закоулков памяти,Тот призрак наш, что по Европе шёл.А если вдруг кому-то он не нравится,Всех отловить и посадить на кол.

Мы после Путча только крепче стали,Наш час наступит, и наш день придёт.Когда на штурм пошлёт товарищ Сталин,И, Первый Маршал в бой нас поведёт.

ГКЧП – ты знамя и оружье,ГКЧП нам светит, как звезда.ГКЧП, ты нам как воздух нужен,Ведь без него родной стране труба.

8 марта (1992 г.)

В преддверьи славной женской даты,Вот здесь, сегодня, в этот час,Мы здесь собрались как когда-то,Чтоб от души поздравить вас.

Улыбки Ваши потускнели,В конце туннеля света нет.Зарплаты нищей еле-еле,Хватает только на обед.

Клянёте власть со страшной силойИ вспоминаете застой.В столовой вилки все стащили,А цены там хоть волком вой.

Да, изменилось в жизни много,Теперь есть мненье – снова пей.Принес бутылку Зав. наш строгийИ огурец солёный к ней.

Примите поздравленья наши,От тех, кто сед и от юнцов.Мы так старались, вспомнить страшно,Чтоб не ударить в грязь лицом.

Давайте выпьем, как когда-то,За Вас прекрасных, милых дам.Любви, здоровья и зарплаты,Такой, чтобы хватило Вам.

Дорогим женщинам (время – лихие 90-е)

Не стало больше Армии Советской,Солдат он не солдат уже, как встарь.Но женский день остался все же женским,И красным цветом вписан в календарь.

Ряды редеют Ваши понемногу,Кто дернул в бизнес, кто за океан.В экстазе кто-то прислонился к богу,Кому наука – крест и божий храм.

Как на войне Вы жили в этом зале,Глотая жадно пищу у станка.Но ни Гайдар, ни Ельцин Вас не взяли,И надо Вам другого мужика.

Пишите письма Соросу, девчата,Особо те, кому до тридцати.Ему в своих Соединённых ШтатахТаких красавиц сроду не найти.

С тоскою вспоминая дни застоя,Стальную кружку поднося к губам,Вино хмельное, стоя, только стояЯ пью за Вас, за наших милых дам.

Тебе, любимая (2014 год – год лошади а-ля А. Иванов)

Я люблю мою кобылку,Потреплю ее за холку.Расцелую пылко, пылко,Расчешу ей гребнем чёлку.

Я люблю ей гладить холку,У нее такая спинка.Я погладил бы и попку,Да боюсь, лягнёт кобылка.

Всё грустит моя лошадкаИ овса совсем не просит.Ведь живет она не сладко,И трусов она не носит.

Но я люблю мою лошадку,С ней я нежен, хоть и трудно.Зацелую сладко, сладкоЯ ее в тугие губы.

И пускай мне будет хуже,Подойду я к ней вальяжно.Затяну супонь потужеИ кнутом слегка поглажу.

Забинтую туго ноги,Ленты заплету в косички.И галопом по дороге,Полечу я словно птичка.

Затяну я ей подпругу,Будут скачки до упада.Я люблю мою подругу,Ведь лошадка, то, что надо.

Ну а ночью будет сниться,Сон приятный и красивый.Где степная кобылицаПо степи летит игриво.

На закате…

Как омерзительно бывает по утрам,Колотит так, что не спасает грелка.Шум в голове и тяжело ногам,Стакан в руке трясется дрожью мелкой.

Давно уже пошел по докторам.И люто ненавидя эскулапов,Ложусь я снова на родной диван,Квартиру оглашая сочным храпом.

Так незаметно юность пронеслась,Что положил на бизнес и науку.Тихонько пукаю, в сортире затаясь,Читая прессу сквозь большую лупу.

Ногами шаркая и лысиной блестяСажусь я на горшок – счастливое мгновенье.И вспоминаю молодость кряхтя,От жизни получая наслажденье.

«Промчалось детство, юность пролетела…»

Промчалось детство, юность пролетела,Закономерный впереди финал.Жизнь прожил как-то робко и несмело,Ни школы, ни ученья не создал.

Всю жизнь метался в муках и сомненьях,Кто тебе враг, а кто надёжный друг.И с богом не сложились отношенья,Да и в людей исчезла вера вдруг.

Всё суета. Всё суета сует.Бежал по жизни, ничего не замечая.Как будто жизни этой сотни лет,Как будто ей конца и края нет.А ведь она короткая такая.

Японец, он спокойней и мудрей,Раз в год бросает всё и созерцает,Цветущий куст, в своём саду камней,Ручей, травинку, бабочку на ней,И облако, что в синей дымке тает.И этим счастлив…

«После долгой зимы показалось вдруг яркое солнце…»

После долгой зимы показалось вдруг яркое солнце.Лес напрягся и ждёт не дождётся тепла.Я смотрю в запотевшее с ночи оконце,По холодной воде моя юность давно уплыла.

Одинокая чайка кричит над озёрною гладью.Словно ищет кого-то, и будто не может найти.Я молю небеса, помоги бога ради.До конца этот путь мне достойно пройти.

Без обмана и фальши, без подлости и без измены,Без предательства близких, и старых надёжных друзей.Я пройду этот путь, и дойду до конца непременно, Как бы труден он не был, надо только шагать веселей.

«Мир – это книга, и те, кто не путешествуют —

читают только ее одну страницу»

Аврелий Августин

Зарубежные зарисовки

Мне повезло по жизни в том отношении, что мне удалось довольно много поездить не только по стране, но и по всему миру. Сначала это были институтские командировки, а после перестройки, когда открылись границы, отдых за рубежом. И не всегда, но довольно часто, свои впечатления от поездок я оформлял в стихотворной форме. Первым таким опытом были стихи из Германии (Восточной). Но мне удалось побывать и в Западной Германии, когда она ещё не была единой. Разница в менталитете была колоссальной, но, тем не менее, было совершенно ясно, что это единый народ, который искусственно разделили.

Самая первая загранкомандировка была в Болгарию. На 350 р., которые меняли на болгарские левы, я накупил книг, Платонова, Булгакова, Виноградова, Цветаевой, Ахматовой, Пастернака, Мандельштама и кучу других. Сослуживцы смотрели на меня, как на идиота. Причем книги эти издавались в Союзе, а продавались почему то в Болгарии.

Неизгладимое впечатление на меня произвела поездка в Югославию. Это был, примерно, 1985 г. И на фоне пустых полок в наших магазинах товарное и продуктовое изобилие и какой то беспредел в жизни, который я увидел потом у себя дома, когда началась перестройка, просто сносили голову. «Вот захожу я в винный магазин» было написано под югославскими впечатлениями. У нас в это время сигареты и водка продавались по талонам, даже не водка, а какая то гадость под названием «Полянка». Талонная система чем хороша, что вроде бы ты не пьешь и тебе это не надо, но талон дали, его надо отоварить, принести все домой, сложить в пианино и вспомнить об этом только тогда, когда во время переезда на другую квартиру встает вопрос, а что делать с музыкальным инструментом.

Во время зарубежных отпускных поездок и я и жена всегда стараемся познакомиться со страной, ездим на экскурсии и даже посещаем какие то культурные мероприятия. Так в Турции сходили на концерт танцевального ансамбля «Огни Анатолии» (аналог нашего ансамбля Моисеева), а в Пловдиве мюзикл «Юнона и Авось» я смотрел в римском амфитеатре, что придавало спектаклю особый привкус. Но все-таки больше мне нравятся не рукотворные мировые шедевры, а природные. Ниагара в Америке, Национальный парк тысяча островов в Канаде, Плитвицкие озера в Хорватии, Метеоры в Греции. Или рукотворные шедевры, которые сосуществуют в единении с природой, как наши Кижи или созданный людьми дендрологический парк в Кисловодске.

«Я открываю мир, вся жизнь передо мной…»

Я открываю мир, вся жизнь передо мной,Завидуйте, я мчусь по белу свету.Вот пирамиды, вот мой дом родной,Места святые Ветхого Завета.

Я был в Европе, в Азии, в Китае.Как Маугли жил в джунглях много лет.Все покорил вершины ГималаевИ не однажды посещал Тибет.

Освоил там искусство Шаолиня,Встречал на Амазонке я восход.Просолен весь ветрами я морскими,Шел к полюсу как Амундсен и Скотт.

Я бил слонов в саванне африканской,А в Арктике тюленей и моржей.С испанкой на корриде был испанской,Ведь я мужик нормальный, а не гей.

Все уголки по миру мне знакомы:Сахара, Ниагара, Гондурас.И это всё, не выходя из дома,И нужен только ноутбук и унитаз.

Из Германии