Триада Крис. Хроники одного задания (СИ) - Леви Кира

— Зачем я выжила? Если от такого урода, как я, отказались родители, и не признают те, что забрали моё сердце. Причём, сразу двое…

Но на мои стенания, естественно, никто не ответил. Энергия жизни медленно потекла из моих пальцев, восстанавливая причинённый мною же ущерб. Семена трав пробудились, прорастая сквозь обожжённую корку земли. Подняли головки эльвеймеры, встряхивая синими юбочками лепестков и роняя пыльцу из серединок. Ивы зашелестели новой нежной листвой.

Позади меня раздался громкий всплеск, и на берег выполз сине—зелёный тритон. Широко расставляя перепончатые лапы, он подошёл поближе и выплюнул мне на подол жирную зелёную муху. Круглые глаза выжидающе смотрели на меня.

— Я принимаю твой дар, сын повелителя Водной стихии, — вздохнула и погладила тритона по прохладной коже. И вот уже передо мной возник маленький мальчик лет шести.

— Чего ты ревёшь? — любопытные прозрачно—голубоватые глазки блестели неподдельным интересом.

— Прощаюсь.

— С кем? Я никого не вижу.

— С надеждой.

— Папа говорит: «Надежда — это единственное, что всегда с нами. Если есть надежда, то, значит, ничего не закончено. Только смерть конец данного пути.» А вот ты же умная, Киария, а что, этого не знаешь? И, кстати, ты муху есть собираешься? — мальчик покосился на свою добычу.

Я тяжело вздохнула и вернула ему трофей.

— Я не хочу сейчас есть. Ты прав, Тири, что-то я позабыла об этом. Спасибо, что напомнил.

— А конец данного пути — это как? Потом будет другой путь? — не унимался любопытный ребёнок. — И что это на тебе такое красивое надето?

— Это платье. А путей у каждого существа множество. В посмертии Боги будут рассматривать все твои прижизненные деяния и решать, стоит ли возрождать твой дух в новом теле или нет. Если жить так, как завещали Боги, следовать законам морали и правилам Чистой души, то они вдохнут твой дух следующему новорождённому. И так дух будет жить, пока будет оставаться верен их заветам.

— Я буду жить правильно! — очень убедительно воскликнул мальчик. — Тебе идёт это платье, Киария. Надевай его почаще для меня. И не плачь больше. От этого мне тоже грустно.

Его слова целебным эликсиром пролились на сердце. Вот, нашёлся мужчина, который оценил мои старания, даже несмотря на то, что сейчас одежда была выпачкана в пыли. Я быстро прочитала очищающее заклинание и расправила складки на юбке. Так—то лучше. А то распустила сопли.

— Спасибо, Тири, ты мне очень помог. Мне больше не хочется плакать и грустить, а хочется съесть леденец. Ты со мной?

Ещё бы этот любитель сладкого отказался от подобного предложения! Я подошла к кромке водоёма и опустила ладонь в воду, отправляя магическое послание родителям мальчика, что мы вместе прогуляемся. Чтобы они не разыскивали своего детёныша. Семья тритонов славилась своей многочисленной роднёй, но потеря каждого малька для них была трагедией.

Вечер закончился на удивление приятно. Я купила сладостей, Тири прокатился на ярмарочной карусели с яркими цветными ленточками, и мы направились к водоёму, правда, не к тому, где всё произошло, а к другому, на окраине города. Маленький тритон позвал своих друзей, и мы весело поиграли на берегу в отважных боевых магов, сражающихся с чудовищами.

Из меня получилось отличное чудовище, доверительно сообщил мой маленький друг, когда мы прощались.

В приподнятом настроение я отправилась в казарму Академии.

Не могу сказать, что я забыла события сегодняшнего дня, нет. Но я смогла закрыться от боли, терзающей душу. Внутри появилась хрупкая прозрачная завеса, обволакивающая болезненную рану. С этим можно жить. А уж как жить — покажет время!

Глава 3. Всеобщее помешательство

— Киария, отлично выглядишь! — старый орк-привратник склонился ко мне и доверительно шепнул: — Тебя спрашивали из деканата. Я сказал, что адептка Роурок ещё не вернулась из увольнительной.

— Моя благодарность, мао Громул, — слова были подкреплены звонкой монетой. — Купи от меня гостинец внучке. Что, у неё клыки уже сменились?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да! — дед гордо подбоченился и потянул из-за пазухи ожерелье из орочьих клыков. — Вот, смотри!

Я с уважением рассмотрела предъявленный зуб, радуясь за малышку. Смена первых клыков у орков наиболее болезненна. Бывает, даже целителя приходится вызывать.

— Пусть растёт большой и сильной, чтобы коня на скаку могла остановить и мужа на плечах унести!

Орк довольно покряхтел, закрывая за мной большую дверь, встроенную в окованные железом ворота. Каменная стена высотой пять метров тянулась по периметру всей Академии и была укреплена магически, чтобы ушлые адепты не уходили в самоволку в город или не притаскивали оттуда запрещённые артефакты или горячительное.

Сразу от ворот начиналась широкая дорога, которая вела на центральную площадь перед старинным зданием Академии. В окнах деканата светился свет, и я шмыгнула на боковую аллею. У меня совсем не было желания быть увиденной. Знала я, кто так жаждет встречи со мной — Эйгарон Эриус Драг—Арон, старший брат Риарона, декан нашего факультета. В тот год, когда мы с Ри поступали, он заканчивал девятый курс. Год его не было, а потом Драг—Арона пригласили в Академию преподавать. Чума на его голову! Все шесть лет он методично достаёт меня.

— Адептка Роурррок, — раздавшееся за спиной рычание не оставило сомнений в том, кто находился позади меня. Красться было поздно. — Неужели вам не сказали, что вас ожидают в деканате?

Мысленно помянув однорога и пожелав, чтобы он догнал уважаемую задницу декана, я развернулась к дракону, принимая дурковатый вид. Ибо адепт перед преподавателем должен выглядеть не умнее лупоглаза. Хлоп-хлоп ресничками.

— Лейер Драг-Арон, разрешите доложить: адептка Роурок прибыла из увольнительной. Информация от моа Громула получена. Шла в казарму, дабы привести внешний вид в соответствие уставу Академии.

Недобро прищурившись, дракон внимательно осмотрел меня, особо останавливаясь на открытой шее и зоне декольте. Взгляд преподавателя стал нервировать. Вспомнив, как отреагировал Риарон на моё преображение, я почувствовала, что неудержимо краснею. Пылали не только уши, но и кожа шеи и груди. Обычно Эйгарон не стеснялся в выражениях, если это могло меня задеть.

— Хм, действительно, платье… На свидание ходили? — чёрные драконьи глаза полыхнули красным огнём, выдавая раздражение мужчины.

— Да. Нет, — запуталась. Ну, правда, не рассказывать же первому встречному о своих любовных проблемах.

— Вы определитесь. Я требую объяснений, — очень настойчиво заявил дракон и незаметно сократил расстояние между нами. Подкрадывался, как к дичи.

На безлюдной аллее в сумерках было видно, как на кустах один за другим начинают светиться зелёные светлячки. Огоньки выстраивались, вытягиваясь в линию подсветки аллеи. Тени всё больше сгущались. Тон разговора всё сильнее нервировал.

— Это личное, лейер Драг-Арон. И происходило во время увольнительной.

Я хоть и говорила твёрдо, но чувствовала, как по спине скатывается капля холодного пота. Настроение дракона продолжало портиться. Я это чувствовала. Что за проклятье — ощущать этого чешуйчатого!

— Риарон знает?

— Он был там.

Стоило мне произнести последнюю фразу, как напряжение из позы мужчины испарилось. Он ехидно улыбнулся. А дальше сделал то, от чего я потеряла дар речи. Коснулся моей щеки костяшками пальцев.

— Малышка Киария повзрослела. Её стали интересовать женские штучки. К сожалению, это не ваш стиль. Вы в этом платье, что жуйлесопл с седлом. Никакой грации.

Терпение моё лопнуло быстрее, чем он договорил. А моё обещание себе не поддаваться на провокации Эйгарона вылетело из головы.

— Жаль, что Риарон тогда вмешался и не позволил мне задать вам трёпку, — шипеть я научилась не хуже Сайя.

— Жаль, — дракон покачал головой, словно и вправду сожалел. — Я хотел бы провести с вами контактный бой.

Выпад со стороны мужчины был молниеносным. Если бы я не была обескуражена его поведением, то среагировала бы быстрее, а так только трепыхнулась, прижатая грудью к его твёрдо—каменной груди, с вывернутыми за спину в болезненном захвате руками.