Глупенькая - Мира Айрон

и Ольга Анатольевна замерла, не закончив фразу, во все глаза глядя на Машу.

— Коробко́ва? — тихо спросила она.

— Сорокина? — усмехнулась Маша в ответ.

Артём, Павел, Ариша и Сёма молчали, почти синхронно переводя взгляды с лица Маши на лицо Ольги Анатольевны, а потом обратно.

— Надо же, свиделись, — Ольга Анатольевна, забыв об очень-очень срочной подготовке к ответственному мероприятию, вошла в кабинет и остановилась напротив Маши.

— Бывает, — пожала плечами Маша. — Не переживай, это ненадолго. Сейчас ребята соберутся, и мы уедем.

— Ты няней работаешь? — невинно поинтересовалась Ольга Анатольевна.

— Нет. У меня своя студия красоты, там и работаю.

— Уууу, — подняв брови, рассмеялась Ольга Анатольевна. — Неплохое применение для красного диплома социально-философского факультета! Жаль, твоя вечная защитница, декан наш, Клавдия Степановна, не в курсе твоих жизненных успехов. Надо её просветить. Заодно сделаю рекламу твоему салону.

— Спасибо за то, что так болеешь душой за моё дело. Но, право слово, напрасно переживаешь. Ты не поверишь, Сорокина, но Клавдия Степановна в курсе. Она — одна из первых моих клиентов, и одна из самых постоянных. И подруги её ко мне приходят. За красотой, да и просто поговорить.

— И что сказала Клавдия Степановна, когда узнала, что её любимая студентка, самая лучшая студентка, занимается… Чем там ты занимаешься?

— Бровки, реснички, стрелочки, губки…

— … вот этим вот всем занимается её разлюбезная Коробкова?

— Клавдия Степановна, когда узнала, процитировала Пушкина, — улыбнулась Маша. — «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей».

— Мда, ну кто бы сомневался! Она всегда была на твоей стороне.

— Не то, что её заместитель, Станислав Львович, правда, Сорокина? Тот самый, который по твоему заказу тщетно пытался завалить меня на одном из госэкзаменов. Тот самый, что «потерял» мою курсовую, которую я отправила ему на проверку. Помнишь? А я подстраховалась. Якобы по ошибке отправила курсовую Клавдии Степановне и ещё двоим преподавателям. Интересно, чем ты с ним расплатилась? Хотя это и так понятно. Чем богаты, тем и рады. Как он поживает?

— Понятия не имею, — развела руками Ольга Анатольевна.

— Ну правильно, Сорокина, это отработанный материал. Кому он сейчас интересен? А ты, Оля? Решила поработать? На перспективу?

— Как видишь. Возглавляю пресс-службу в крупной процветающей компании. Я ведь после окончания бакалавриата поступила в магистратуру, на журналистику, а не использовала свой диплом вместо подставки под сковородку с жареной картошкой.

— Рада за тебя, Сорокина. Ты права, надо делать карьеру, пока не поздно. Надеюсь, методы у тебя изменились? Не пытаешься больше идти по головам?

— А это не твоя заботушка, Коробкова!

— Вы учились вместе в школе, да, Маша?

Первая заговорила, конечно же, Ариша.

— Не в школе, Ариша. В университете, — улыбнулась девочке Маша. — Вы готовы? Собрались? Сейчас мы спросим у Ольги Анатольевны, разрешит ли она вашему папе выйти на пять минут, чтобы ваши кресла переставить в мою машину, или мы с вами будем нарушать.

Павел, бросив насмешливый взгляд на Ольгу Анатольевну, накинул куртку и вышел из кабинета.

— Жду вас на улице, — сказал он Маше.

— Вы с Павлом Юрьевичем… родственники? Или друзья? — спросила Ольга Анатольевна у Маши.

— Неееет! — воскликнула Ариша, и Ольга Анатольевна вздрогнула. — Маша — невеста дяди Арррртёма, вы рррразве не знаете?

— Машунь, — откашлявшись, заговорил Артём, который вышел из анабиоза последний, и то, кажется, не весь. — Спасибо огромное за помощь. До вечера.

— До вечера, Тёма, — Маша улыбнулась «жениху».

— Я почему-то не удивлена, — Ольга Анатольевна из последних сил старалась скрыть досаду и сохранить лицо. — Как всегда, на полшага опережаешь, да, Коробкова?

— Я не понимаю, о чём ты, Сорокина. Счастливо оставаться. Пойдём, ребята, папа ждёт.

Маша уже была у двери, когда Ольга Анатольевна всё-таки решила оставить за собой последнее слово.

— Что ж, приступим, Артём Валерьевич. Опираться будем на ту схему, которую я обозначила для вас во вторник. Помните? Когда мы ходили в кофейню после работы…

Маша, не оборачиваясь и делая вид, что ничего не услышала, вышла и аккуратно закрыла за собой двери.

… Ольга Сорокина невзлюбила Машу Коробкову едва ли не с первого для учёбы в университете. Маша была лучшей студенткой в их группе и одной из самых сильных на потоке. Амбициозная Ольга ненавидела Машу за то, что той всё давалось слишком легко (по мнению Ольги). Просто такие люди, как Ольга, не очень понимают, что такое ежедневный наряжённый и кропотливый труд. Сама Ольга привыкла пользоваться другими методами.

Уже тогда, в восемнадцать лет, она добросовестно исполняла роль запасной жены у какого-то небедного человека. Однако это не мешало ей пускать в ход свои чары, если надо было получить у кого-то из преподавателей-мужчин нужную оценку. Естественно, это «работало» только с теми, кто сам готов был принять подобные «дары» от щедрой Оли.

Маша могла рассказать ещё пару-тройку историй, красноречиво отражающих характер и привычки Ольги, но в её планы не входили разоблачения. Могла рассказать, например, о том, как однажды Машу заперли в лаборантской перед защитой курсовой. К счастью, это было весной, а не зимой, и Маша выбралась через окно, спустившись со второго этажа.

А ещё Маша могла рассказать о том, что Ольга никогда не была замужем. Но Маша не знала о том, что Ольга лжёт, утверждая, будто она разведена. Да и не стала бы опускаться до сплетен. Она и так слишком много наговорила, к тому же, при детях.

Но Ольга не осталась в долгу. Вот, значит, где и с кем задержался Артём во вторник? Странно, но Маше совсем не хотелось плакать. В голове будто что-то переключилось, какой-то тумблер, и Маша поняла, что она никогда не станет ревновать Артёма к Сорокиной. Маша не была о себе слишком высокого мнения, совсем нет! Но именно об эту ситуацию мараться особенно не хотелось.

А ещё… А ещё Маша была очень благодарна Сорокиной.

— Та тётя плохая, — изрёк вдруг молчаливый Сёма, когда Маша кормила ребят обедом. — Я боялся её.

— Да, она злюка, — согласилась Ариша. — Папу рррругала. А на дядю Арррртёма смотрррела вот так, — Ариша прибавила глаза и исподлобья посмотрела на Машу.

— Ольга Анатольевна не злюка, и бояться её не надо. Она просто не очень умная и не очень счастливая.

— А как надо быть умной? — не унималась Ариша.

— Учиться, Ариша. Не только в школе и университете, а вообще учиться, по жизни. На собственных ошибках, например. Побольше общаться с приятными и умными людьми.

— А как надо быть счастливой, Маша?

— Надо, чтобы рядом с тобой всегда находились близкие люди, и чтобы они были счастливы.

— Тогда я счастливая! — воскликнула Ариша.

— Конечно. И