Билет на планету Транай (сборник) - Роберт Шекли

– Разумеется. Мне говорили, что на Сирингаре-пять растут пальмы.

– Так это же не Сирингар-пять, – ответил Флэзвелл.

– Как, разве вы не паша де Шре? – ахнула Шейла.

– Ничуть не бывало. Обыкновенный пограничный житель. А вы разве не пограничная невеста?

– Ну и ну! Разве я на нее похожа? – огрызнулась Шейла, гневно сверкая глазами. – Я – модель «ультралюкс» в роскошном оформлении, мне была выписана путевка на субтропическую райскую планету Сирингар-пять.

– Обоих нас подвели. Очевидно, напутали в транспортном отделе, – угрюмо отозвался Флэзвелл.

Девушка оглядела голую столовую, и ее хорошенькое личико скривилось в гримаску.

– Но вы ведь можете устроить, чтоб меня переправили на Сирингар-пять?

– Что до меня, то я не позволяю себе даже поездки в Нагондисон, – сказал Флэзвелл. – Но я извещу «Рэбек-Уорд» об этом недоразумении, и они, конечно, перевезут вас, когда пришлют мне мою образцовую пограничную невесту.

Шейла повела плечиком.

– Путешествия расширяют кругозор, – заметила она небрежно.

Флэзвелл рассеянно кивнул. Он крепко задумался. Эта девушка, по всему видно, лишена достоинств образцовой колонистки. Но она удивительно хороша собой. Почему бы не превратить ее пребывание здесь в нечто приятное для обеих сторон?

– При сложившихся условиях, – сказал он, со своей самой располагающей улыбкой, – ничто не мешает нам стать друзьями.

– При каких это условиях?

– Просто мы единственные люди на всем астероиде. – И он слегка прикоснулся к ее плечику. – Давайте выпьем! Вы расскажете мне о себе. Были вы…

Но тут за его спиной раздался оглушительный лязг. Он повернулся и увидел, что из особого отделения в контейнере вылезает небольшой коренастый робот, сидевший там на корточках.

– Что вам здесь нужно? – спросил Флэзвелл.

– Я – брачующий робот, – сказал робот. – Уполномочен государством регистрировать браки в космосе. А также прикомандирован компанией «Рэбек-Уорд» к этой молодой леди на правах ее опекуна, дуэньи и защитника, пока моя основная миссия, а именно свершение брачного обряда, не будет успешно выполнена.

– Наглый холуй, проклятый робот! – чертыхнулся Флэзвелл.

– А чего же вы ждали? – спросила Шейла. – Уж не свежезамороженного ли священника?

– Конечно нет! Но согласитесь, робот-дуэнья…

– Лучшей и быть не может! – запротестовала она. – Вы не представляете, как некоторые мужчины ведут себя на расстоянии нескольких световых лет от Земли.

– Вы так думаете?

– По крайней мере, так говорят, – ответила Шейла, скромно потупившись. – Да и согласитесь, нареченная невеста паши де Шре не может путешествовать без охраны.

– Возлюбленные чада, – загнусил робот нараспев, – мы собрались здесь, чтобы соединить…

– Не сейчас, – надменно оборвала его Шейла. – И не с этим…

– Я поручу роботам приготовить для вас комнату! – прорычал Флэзвелл и удалился, ворча себе что-то под нос насчет бремени человека.

Он послал радиограмму в «Рэбек-Уорд», и ему сообщили, что заказанная модель невесты будет выслана безотлагательно, а самозванку у него заберут. После чего он возвратился к обычным своим трудам с твердым намерением не замечать Шейлу и ее дуэнью.

На Шансе опять закипела работа. Предстояло разведать новые месторождения тория и вырыть новые колодцы. Приближался сбор урожая, роботы долгие часы проводили в поле и в садах, их честные металлические физиономии лоснились от машинного масла, воздух был напоен благоуханием цветущего дира.

Между тем Шейла заявляла о своем присутствии с вкрадчивой, но тем более ощутимой силой. Вскоре над голыми лампочками люминесцентного света запестрели пластмассовые абажуры, угрюмые окна украсились занавесками, а пол – разбросанными там и сям половиками. Да и вообще во всем доме замечались перемены, которые Флэзвелл не так видел, как ощущал.

Стало разнообразнее и питание. У робота-повара от времени стерлась во многих местах его памятная лента, и теперь все меню бедняги сводилось к бефстроганову, огуречному салату, рисовому пудингу и какао. Все время своего пребывания на Шансе Флэзвелл стоически обходился этим меню и только иногда разнообразил его пайками НЗ.

Взяв повара в работу, Шейла с поистине железным терпением нанесла на его ленту рецепты жаркого, тушеного мяса, салата оливье, яблочного пирога и многое другое. Таким образом, в отношении питания на Шансе наметились крупные перемены к лучшему. Когда же Шейла начала заполнять вакуумные баллоны смиссовым джемом, Флэзвелла окончательно одолели сомнения.

Что ни говори, а рядом – на редкость практичная и деловитая особа; несмотря на расточительную внешность, она делает все, что требуется от пограничной жены. Плюс у нее еще и другие достоинства! Далась ему эта рэбек-уордовская пограничная модель!

Поразмыслив на эту тему, Флэзвелл сказал своему старшему роботу:

– Ганга-Сэм, у меня с этим делом положительно ум за разум заходит!

– Чего изволите? – отозвался старший робот с каким-то особенно безразличным выражением на металлическом лице.

– Мне сейчас, как никогда, необходима ваша роботовская интуиция, – продолжал Флэзвелл. – Она себя совсем неплохо показала – верно, Ганга-Сэм?

– Человек-женщина взяла на себя свою, положенную ей долю бремени человека.

– Да, так оно и есть. Вопрос – на сколько ее хватит? Сейчас она делает не меньше, чем образцовая пограничная жена. Стряпает, заготавливает консервы…

– Рабочие ее любят, – сказал Ганга-Сэм с простодушным достоинством. – Вы и не знаете, сэр, когда на прошлой неделе у нас началась эпидемия ржавчины, мэм пользовала нас ночью и днем и утешала испуганных молодых рабочих.

– Возможно ли? – воскликнул потрясенный Флэзвелл. – Девушка из хорошего дома, одно слово – модель «люкс»…

– Не важно, она – человек, и у нее хватило силы и благородства взвалить на себя бремя человека.

– А знаешь… – сказал Флэзвелл с запинкой. – Ты меня убедил. Я и в самом деле считаю, что она подходит нам. Не ее вина, что она не пограничная модель. Все зависит от отбора и ухода, тут уж ничего не попишешь. Пойду скажу ей – пусть остается. И аннулирую свой заказ «Рэбеку».

В глазах робота вспыхнуло странное выражение – почти смех. Он низко поклонился и сказал:

– Все будет, как хозяин скажет.

Флэзвелл побежал искать Шейлу.

Он нашел ее в медпункте, устроенном на бывшем складе инструментов. Здесь с помощью роботехника Шейла лечила вывихи и ссадины, эти обычные хвори у существ с металлической кожей.

– Шейла, – сказал Флэзвелл, – мне надо с вами поговорить.

– Ладно, – отозвалась она рассеянно, – вот только закреплю болт. – Она искусно вставила болт на место и потрепала робота по плечу гаечным ключом. – А теперь, Педро, испробуем твою ногу.

Робот осторожно ступил на больную ногу, а потом налег на нее всей тяжестью. Убедившись, что она его держит, он со смешными ужимками заплясал вокруг человека-женщины, приговаривая:

– Ай да мэм, вы замечательно ее исправили, босс-леди! Грациас, мэм!

Все так же смешно пританцовывая, он вышел на солнце.

Флэзвелл и Шейла, посмеиваясь, смотрели ему вслед.

– Они совсем как дети! – сказал Флэзвелл.

– Их нельзя не любить, – подхватила Шейла. – Веселые, беззаботные…

– Но у них нет души, – напомнил Флэзвелл.

– Да, – отозвалась она, сразу посерьезнев. – Это правда. Так зачем же я вам понадобилась?

– Я хотел вам сказать…

Тут Флэзвелл огляделся. Медпункт содержался в безукоризненной, стерильной чистоте. Повсюду на полках лежали гаечные ключи, болты, шурупы, ножовки, пневматические молотки и прочий хирургический инструментарий. Пожалуй, обстановка не благоприятствовала объяснению, к которому он готовился.

– Давайте уйдем отсюда, – сказал он.

Они вышли из больницы и цветущими зелеными садами направились к подножию любимых Флэзвеллом величественных гор. Затененный отвесными утесами, тут поблескивал тихий темный пруд, а над ним склонились гигантские деревья, выращенные при помощи стимуляторов роста.

Здесь они остановились.

– Вот что я хотел вам сказать, – начал Флэзвелл. – Вы, Шейла, меня удивили. Я думал, вы из белоручек, не знающих, куда себя девать. Ваши привычки, ваше воспитание, да и ваша наружность – все указывало на это. Но я был не прав. Вы не убоялись трудностей нашей пограничной жизни, вы одержали верх и завоевали все сердца.

– Все ли? – вкрадчиво спросила Шейла.

– По-моему, я говорю от имени каждого робота на этом астероиде. Они вас боготворят. Я считаю, что вы наша и должны остаться здесь.

Наступила пауза, только хлопотун-ветер шелестел в гигантских, искусственно взращенных деревьях и рябил темную поверхность озера.

Наконец она сказала:

– Вы и в самом деле думаете, что мне нужно здесь остаться?

Флэзвелла захлестнуло ее пленительное очарование, он чувствовал, что тонет в топазовой глубине ее глаз. Сердце его учащенно забилось, он коснулся ее руки, и она чуть-чуть задержала его пальцы в своих.