Банки-убийцы - Дмитрий Карасев

Вскоре, с помощью семейной кооперации Ротшильды стали сказочно богаты. К середине XVIII века они превратились в крупнейший банк в Европе и богатейшую семью мира. Они финансировали разработку кимберлитовых трубок, что позволило им установить монополию на владение месторождениями алмазов и золотыми копями в Южной Африке. В Америке они финансировали строительство железных дорог и металлургических предприятий. В конечном итоге семья скупила в США много газет и среди прочих компанию Карнеги в сталелитейной промышленности.

По историческим справкам, во время Первой Мировой войны богатейшим человеком Америки считался Дж.П.Морган. Однако после его смерти стало известно, что он был всего лишь слугой Ротшильдов. Как только завещание Моргана было предано огласке, раскрылось, что он владел лишь 19% своих компаний. К этому стоит добавить, что в 1815 году Джеймс Ротшильд, наследник французской ветви Ротшильдов, «стоил» 600 млн. французких франков, что на 150 млн. франков превышало капитал всех остальных банков Франции, взятых вместе. Он построил в Париже поместье под названием Фэириэй. Говорят, что когда поместье увидел Вильгельм I, то воскликнул: «Такое себе короли позволить не могут! Это может принадлежать только Ротшильду!» Другой французский исследователь XVIII века выразил свое отношение следующим образом: «В Европе существует только одна власть - это власть Ротшильдов». И в наше время нет указаний на то, что доминирующее положение Ротшильдов в финансовом мире претерпело какие-либо изменения.

А сейчас давайте взглянем на то, какое влияние оказал Банк Англии на экономику этой страны, и каким образом это затем оказалось главной причиной Американской революции.

8. Американская революция

В середине XVII века Британская империя была единственной сверхдержавой мира. Однако со времени создания своего частного центрального банка - Банка Англии - страна приняла участие в 4 дорогостоящих войнах. Цена такой политики оказалась чрезмерной. Чтобы финансировать военные действия, правительство «по уши залезло» в долги к центральному банку. В результате внутренний долг британского правительства вырос до 140 млн. фунтов стерлингов, астрономической по тем временам суммы. В конечном итоге, чтобы поддерживать процентные платежи по долгам банку, правительство ухватилось за программу увеличения доходов бюджета за счет налогообложения американских колоний.

Однако со стороны колоний дело выглядело несколько иначе. Рекорд жадности частного центрального банка до сих пор никем не побит. Это Индепенденс Холл в Филадельфии, где были подписаны Декларация Независимости и Конституция США. В середине XVII столетия дореволюционная Америка была относительно бедной страной. Катастрофически не хватало монет из драгоценных металлов для поддержания торговли. Поэтому первые колонисты были вынуждены экспериментировать с выпуском своих собственных бумажных денег. Некоторые из этих попыток оказались вполне успешными.

Франклин был ярым сторонником выпуска колонистами своих денег. В 1757 году его послали в Лондон. Он прожил здесь 17 лет, почти до начала Американской революции. В течение этого времени колонисты начали выпускать свои бумажные деньги, прозванные «Колониальные расписки». Эксперимент удался. Он обеспечил надежное средство обмена, а также способствовал укреплению чувства единства среди колонистов. Не забудьте, что «Колониальные расписки» были всего лишь бумажными деньгами, долговыми обязательствами, выпускавшимися в общественных интересах и не обеспеченными золотом и серебром. Другими словами, они были чисто «условной» валютой.

В результате в один прекрасный день руководство Банка Англии спросило Бенджамина Франклина, как он объяснит необычный расцвет колоний. Безо всякого колебания он ответил: «Это просто. В колониях мы выпускаем собственную валюту. Она называется «Колониальная расписка». Мы печатаем ее в строгом соответствии с потребностями торговли и промышленности, чтобы товары легко переходили от производителя к потребителю. Таким образом, выпуская для себя бумажные деньги, мы контролируем их покупательную способность и не заинтересованы в том, чтобы платить кому-либо еще».

Что было здравым смыслом для Франклина, оказалось невероятным открытием для Банка Англии. Америка узнала секрет денег! Этого джинна следовало как можно скорее затолкать обратно в лампу… В результате Парламент Великобритании в 1764 году выпустил «Закон о валюте». Этот закон запрещал администрации колоний эмиссию своих собственных денег и обязал их впредь платить все налоги золотыми и серебряными монетами. Другими словами, он насильно перевел колонии на золотой стандарт. Для тех, кто до сих пор верит, что решением современных экономических проблем американцев является золотой стандарт, достаточно взглянуть на то, что случилось с Америкой дальше.

В своей автобиографии Франклин писал: «Всего за один год экономические условия ухудшились настолько, что эра процветания закончилась. Наступила такая депрессия, что улицы городов заполнились безработными». Франклин уверяет, что это оказалось основной причиной Американской революции. Или, как сказано в его автобиографии: «Колонисты бы с готовностью вытерпели небольшое повышение налогов на чай и другие вещи, если бы Банк Англии не отбирал у колоний все деньги. Это провоцировало рост безработицы и народного недовольства. Неспособность колонистов забрать обратно право на выпуск своих денег из рук Георга III и международных банкиров стало ПЕРВОПРИЧИНОЙ Американской освободительной войны».

Ко времени, когда в Лексингтоне, штат Массачуссетс, 19 апреля 1775 года прозвучали первые выстрелы этой войны, британская система налогообложения полностью выкачала из колоний все золотые и серебряные монеты. Как следствие, колониальное правительство для финансирования войны было вынуждено печатать бумажные деньги. В начале революции величина американской денежной массы составляла 12 млн. долларов. К ее концу она достигла 500 млн. долларов. Национальная валюта стала практически бесполезной. За 5.000 долларов можно было купить только пару башмаков.

«Колониальные расписки» работали, поскольку их выпускали ровно столько, сколько было необходимо для обеспечения торговли. Теперь же, как в свое время сокрушался Джордж Вашингтон, за телегу денег едва можно было купить телегу провизии. В наше время сторонники обеспеченной золотом национальной валюты приводят этот период Революции как доказательство ущербности «условной» валюты. Однако не стоит забывать, что эта же валюта так прекрасно себя зарекомендовала за 20 лет до того, во время мира, что Банк Англии заставил Парламент объявить ее вне закона.

9. Банк Северной Америки

Ближе к концу Американской революции Континентальный Конгресс, собравшийся в Индепенденс Холле, Филадельфия, очень нуждался в деньгах. Поэтому в 1781 году он позволил Роберту Моррису, отвечавшему в то время за финансы, открыть частный центральный банк. Моррис был богатым человеком, ставшим еще богаче в течение революции благодаря военным поставкам. Новая организация под названием Североамериканский Банк была сделана по образу и подобию Банка Англии - ей так же разрешили производить банковские операции с частичным покрытием. Т.е. банк мог выдавать в кредит деньги, которыми он не располагал, а затем начислять за их пользование процент. Если бы это сделали вы или я, нас бы осудили за мошенничество.

Согласно уставу банка частные инвесторы должны были выложить 400.000 долларов взносов в уставной капитал. Но когда Моррис не смог набрать эту сумму, он незамедлительно пустил в ход свое политическое влияние, чтобы взять кредит золотом у своих друзей-банкиров в Европе. Затем он ссудил эти деньги себе и своим друзьям, чтобы реинвестировать их в уставной капитал. И, так же как и Банк Англии, новый банк приобрел монополию на выпуск национальной валюты. Связанные с этим опасности не замедлили дать о себе знать. Стоимость американской валюты продолжала снижаться. В результате в 1785 году, 4 годами позже, банковская лицензия не была продлена. Во главе сил, ратовавших за отзыв лицензии у банка, встал сенатор Уильям Линдли из Пенсильвании. Он дал объяснение проблемы следующим образом (цитирую): «Данная организация не имеет никаких принципов, кроме алчности и никогда не изменит своего отношения… на увеличение процветания, власти и влияния государства».

Но стоявшие за проектом Североамериканского банка лица - Александр Гамильтон, Роберт Моррис и президент банка, Томас Уайолин - сдаваться не собирались. Всего через 6 лет, Гамильтон, ставший Секретарем Казначейства, вместе со своим наставником Моррисом, протолкнул законопроект о новом частном банке через заново избранный Конгресс. Теперь он получил название Первый Банк Соединенных Штатов и Томас Уайолин снова стал его президентом. Все осталось по-прежнему, сменилось лишь имя банка.