Выжить. Терской фронт - Борис Громов

Значит, варианты следующие. Первый, я потерял сознание от сильного удара и брежу. На самом деле я сейчас не в этом дворе и не слушаю никаких разговоров, а тихо-мирно лежу под капельницей в госпитале. Второй, почти полностью повторяет первый, за исключением того, что я не в госпитале, а все еще валяюсь рядом с разбитым «КамАЗом». Хреновый такой вариант, потому как я либо сгорю вместе с грузовиком, либо кровью истеку, либо напавшие на колонну чечены меня добьют. Черт, что-то мне эта версия вообще не нравится! Так что мы ее, пожалуй, с негодованием отметаем. Опять же, где-то читал, что во сне и в бреду человек может испытывать любые эмоции, кроме удивления. А я сейчас удивлен очень сильно. Сильно щипаю себя за мочку уха. Ай, блин! Вот и боль чувствую. Не, какой-то уж слишком реалистичный бред выходит. А значит, все вокруг, скорее всего, реальность. Думаем дальше. Третий, самый фантастический, но чем черт не шутит — я провалился в параллельный мир. Или в будущее. А что? Сюжетец в современной фантастике популярный и не единожды разными авторами поюзанный. Правда, в книжках «попаданцы» — парни реальные, не чета мне, убогому. Или спецназовцы мегакрутые, способные тираннозавра в рукопашную уделать, попивая пивко и тиская эротичную блондинку. Одним словом, такие, что мне, простому «прапору» из ОМОНа, и в ногах-то у них валяться не позволят. Или башковитые — страсть, без единого гвоздя одним топором могут телегу в танк Т-90 переделать, формулу и ингредиенты бездымного пороха наизусть знают, на семи языках балаболят и учебник всемирной истории помнят от корки до корки. И попадают в основном в прошлое. Ну, и устраиваются соответственно: становятся царями-королями и прочими большими начальниками, побеждают всех злодеев и женятся на прекрасных принцессах. Или идут тайными советниками к Тамерлану, Петру Великому или, на крайняк, к товарищу Сталину. Мне до них далеко. Да и нету в пределах видимости никого, пусть даже отдаленно напоминающего товарища Сталина… Есть пятеро, кажется, каких-то мутных мужиков неподалеку, но вряд ли кому-то из них я нужен в качестве тайного советника.

Ладно, значит, либо параллельный мир, либо будущее некоторой степени отдаленности. Либо все-таки очень, я бы даже сказал невероятно реалистичный бред. Вызванный сильной контузией. Есть возражения по версиям? Да вроде нет. Значит, берем их за основные и по ходу дела будем искать им подтверждения или опровержения. Хотя, честное слово, больше всего на свете я сейчас хочу очухаться на госпитальной койке! Эх, мечты-мечты. Но мало ли что хочется, а делать приходится то, что надо. А надо устанавливать контакт с «аборигенами». Только осторожно, чтоб какую-нибудь глупость не ляпнуть или не отчебучить. Лучше всего поменьше говорить и побольше слушать. Пусть уж лучше молчаливым тормозом считают, чем болтливым шизофреником. А «аборигены», как по заказу, снова вспоминают обо мне: я слышу голос пожилого.

— Егорка, как там найденыш наш?

Мужик с «СКСом» в «уазике» оборачивается в мою сторону, и вижу, что это совсем молодой парень лет двадцати, правда, крепкий и широкоплечий, из-за чего я в его возрасте и ошибся. Да и темновато уже…

— В порядке, только пить хочется, и башка болит, — говорю я до того, как парень успевает открыть рот.

— Егор, твою мать, я кому сказал, глаз с него не спускать! А если б сбежал?!

— Батя, да я только…

— Не ругай парня. Куда б я сбежал, если все мое оружие и снаряга у вас? Опять же, в моем состоянии «до ветру» самостоятельно сходить — и то подвиг.

— Ишь, защитник выискался… Ладно, если в себя пришел, то подходи к нам, поговорим.

С трудом встаю на ватные ноги и, слегка покачиваясь, обхожу «УАЗ». На противоположной стороне сидят на вросших в землю бетонных блоках четверо мужчин. Один, седой бородатый старик, которого я видел, когда приходил в сознание. Хотя какой он старик? Лет шестьдесят, не больше, просто седина и борода его здорово старят. Остальные — двое крепких мужиков средних лет и молодой, чуть постарше сидящего в «УАЗе» Егора, светловолосый парень, одетые в армейский трехцветный камуфляжи в одинаковые разгрузочные жилеты. Все трое вооружены автоматами «АКСУ». На рукавах курток у всех одинаковые шевроны, но что на них изображено, мне в темноте не видно. У седого Владимировича оружия или нет, или он не держит его на виду. А еще в кабине «Бычка» я замечаю молоденькую, лет шестнадцати девушку. А я уж думал, что в отличие от седого она мне примерещилась.

— Ну, здравствуй, мил человек, присаживайся, давай знакомиться, — берет на себя роль старшего пожилой. — Меня зовут Тимофей Владимирович, этот оболтус в «УАЗе» — сын мой, Егор, а в грузовике Оксана, дочка. Это — Андрей, Виктор и Юрка. Они, как видишь, из Дорожной Стражи. А ты кто будешь?

— И вам всем доброго вечера. Так я уже вроде представлялся. Михаил меня зовут. Или вас еще что интересует?

Я опускаюсь на сильно выщербленный обломок бетонной сваи и выжидающе гляжу на собеседника.

— Тут, Михаил, такое дело. Ехали мы, значит, из Моздока в Червленную. Время позднее, решили в Алпатове заночевать, чтоб ночью через Мертвые Земли не ехать, проблем на задницу не ловить. Только в Алпатово въехали, смотрим, валяется неподалеку от дороги возле забора бесчувственное тело. Причем отлично экипированное и вооруженное. По всему видно, что совсем недавно это тело с кем-то бой вело и даже контузию заработало. А вот никаких следов этого самого боя вокруг в упор не видно. Не просветишь нас, как такое возможно?

Ну, Тимофей Владимирович, ты и задачки ставишь! Да кто б меня просветил, каким образом я умудрился выскочить из грузовика в 2010 году, а на землю упасть уже тридцатью годами позже! Что ж тебе ответить-то?

— Знаешь, Тимофей Владимирович, в одной мудрой книге сказано: «Во многие знания — многие печали». А еще есть такое понятие «военная тайна». Так что, извини, просветить я тебя и друзей твоих не смогу.

Вроде ничего получилось. И не сильно обидно, и многозначительно. Мол, не то, что нечего сказать, скорее — есть о чем промолчать.

— Так ты из военных или все-таки наемник?

Вот, блин, никогда бы не подумал, что случайно, под настроение купленная в магазине «Сплав» копеечная тряпка станет тут для меня определяющим признаком моего социального статуса. Зато отпала проблема кем представиться, чтоб никаких подозрений не вызвать. Все само собой и решилось. Ну, тогда и не будем отпираться. Наемник, так наемник. Не самый плохой вариант, если вдуматься. Приняли б меня за золотаря, было бы куда хуже. А военным называться опасно. Это «солдат удачи» — птица вольная, а у военных есть базы, командиры… Воинские звания, в конце концов! А я о здешних военных реалиях не имею ни малейшего понятия.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});