Джокер - Мария Семёнова

Светочка оказалась необъятных размеров тёткой с обильными веснушками на круглых щеках. Краев как-то сразу понял, что её полнота происходила не от неумеренного поедания казённых продуктов, но исключительно от душевной щедрости и доброты. На столе мигом появились салат «оливье», да не в крохотной вазочке, а в здоровенном салатнике («Ты клади себе, желанный, проголодался небось…»), и яичница с ветчиной, ещё пузырившаяся на толстой чугунной сковороде. Краев, успевший приготовиться к умерщвлению плоти без Тамаркиных разносолов, ощутил в добавление к мышечной радости ещё и радость желудка и окончательно захотел жить. Что толку помирать прежде смерти, гадая, какую гадость подкинет завтрашний день? Здесь и сейчас было конкретно хорошо…

Светочка что-то мурлыкала, протирая столики у окна. Краев наворачивал салат, запивая яблочным соком, и то, что несколько часов назад он убил человека, занимало его мысли меньше всего. Когда ситуация окрашивалась в чёрно-белые краски по принципу «не ты, так тебя», он был не особенно склонен впадать в комплексы, которые почему-то принято называть интеллигентскими, и рассуждать о непреходящей ценности человеческой жизни. С ублюдками, которые наставляют автоматы на беззащитных пассажиров, следовало разговаривать на единственном понятном им языке. А уж насилие над женщиной — это конкретно от дьявола…

В общем, назад в гостиницу Краев шагал весёлый и бесшабашный и на ходу размышлял, а не вставить ли Светочку в свой новый роман.

«Если только там мой компьютер не спёрли…»

Не спёрли.

Краев включил его, пробежал глазами послушно высветившиеся строчки и, сразу забыв про намеченный душ, вдохновенно застучал по клавишам.

Давно уже ему так здорово не работалось.

Голова была как стёклышко.

Удивительно быстро он написал целую страницу, легко довершив никак не получавшуюся главу, хотел было двинуться дальше, но скоро понял, что дело требовало размышлений.

Поднялся, начал расхаживать по тесноватому номеру… Бедные тюлевые занавесочки, между стёклами мумии цокотух, рамы в почерневших трещинах краски… Ну и прочие мелочи, по которым, не замечая, скользил его взгляд. Размышляя над сюжетом, он всегда видел перед собой нечто вроде серого поля, на котором осенявшие его идеи прокладывали ветвящиеся русла, наполняли их водой, проливали солнечный свет, выращивали по берегам зелень… И вот уже начинала жить и обрастать непреложными закономерностями маленькая, но такая реальная страна…

Внезапно остановившись, Краев подумал о том, что данная конкретная страна может и не дождаться странников на своих бумажных дорогах, и ему стало обидно.

Как-то сразу почувствовав себя всеми брошенным и одиноким, он поддался неожиданному порыву и вытащил подарок Рубена. Якобы сакральную запчасть к волшебной флейте судеб. Нагубник, без которого в эту самую флейту сколько ни дуй, ничего не получится. Теоретически и нагубник без флейты должен был быть точно так же бесполезен… Рубен, правда, что-то говорил об удаче, которую он мог принести… На всякий случай Краев повертел его в руках, затем потёр, словно вызывая джинна из бутылки, но только почувствовал себя мартышкой из басни, той, что примерно такими же методами осваивала очки. Хмыкнул, вытер губы, глубоко вздохнул и… подул. Раз, другой, третий…

Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Небо не упало, ангел не прилетел. Краев вздохнул и только тут осознал, что, оказывается, почти всерьёз на что-то надеялся.

— Да, похоже, граната не той системы, — проговорил он вслух, сел, убрал подарок подальше в сумку… А когда поднял глаза, привлечённый внезапным движением за окном, то на форточке увидел кота. Рыжего, матёрого, самостоятельного и очень хищного даже на вид. Подобные коты встречаются не каждый день, и Краев его сразу узнал. Ну как же — пили с ним «Швепс» в автобусе на брудершафт.

— Мр-р-рау! — заявил кот, соскакивая с форточки на пол. Подошёл, с силой боднул в коленку, вспрыгнул на стол и замер, урча, около ноутбука. Ни дать ни взять сфинкс. Сфинкс, который сигает по крышам и балконам, не спрашиваясь, сам по себе.

— Ну здорово, Тихон Батькович, хорошо, что зашёл, — сказал ему по-дружески Краев. — Только «Швепса», извини, не завезли. Минералки хочешь? «Полюстрово»?..

Настроение у него как-то вдруг поднялось, сердце застучало радостно и деловито, захотелось совершить нечто доброе и светлое… Давненько с Краевым не происходило подобного. В порыве авторского великодушия он решил оставить герою лазейку из безвыходной ситуации, сразу придумал, как это сделать, и занёс руки над клавиатурой. «Раз пришёл кот, значит, можно и хозяйки дождаться…»

То есть Олег был уже не одинок.

«А свисток и вправду хорош, видимо, в ультразвуковом диапазоне работает. Спасибо, Рубен…»

Под уютное Тишкино урчание работалось необыкновенно здорово, Краев даже не смотрел на часы, только временами косился в сторону от экрана и задавался вопросом, почему он раньше себе кота не завёл.

Вот главная героиня подошла к зеркалу накладывать макияж. Краев же, внезапно усомнившись, задумался — а будет ли она его накладывать-то, — и по зрелом размышлении отправил героиню выкапывать из-за батареи завалившиеся носки… И в это время откуда-то с другой планеты раздался голос, приглушённо взывавший:

— Тиша-а-а! Тишенька! Тихон, скотина!

Олегу понадобилось время, чтобы бросить своих персонажей буквально на одной ноге и с раскрытыми ртами и вернуться из компьютерного зазеркалья в обыденную реальность. И тогда до него дошло, что, во-первых, голос звал сфинкса, устроившегося у него на столе. А во-вторых, это был тот самый голос. Успевший стать для него не чужим и даже в какой-то степени долгожданным.

И точно, ушедший в глубокую медитацию Тишка открыл глаза и уставился на Краева двумя зелёными фарами.

— Ну, попадись ты мне, чучело полосатое, — невнятно пообещал голос.

В наглом взгляде кота возникло явственное сомнение, Краев же, сообразив, что голос слышался вроде бы из-за окна, мигом обогнул стол и схватился за оконную рукоятку. Ему тут же показалось, что рукоятка неминуемо останется у него в руке, а в комнату совершенно точно ворвутся полчища комаров, но какое это имело значение?..

Краев и в окошко выпрыгнуть был готов, если это понадобится.

Рукоятка выдержала. С сухим треском отлетели бумажные полосы, ещё при социализме наклеенные от сквозняков. Краев свесился с подоконника…

Внизу никого не было.

Ушла!

Краев успел решить, что обегать через коридор и лестницу было слишком долго. Женщина, потерявшая кота, успеет свернуть неведомо за какой угол и уйдёт из его жизни навсегда. (При этом здравая мысль о том, что в маленькой Пещёрке вообще-то сложно потерять человека, его счастливо миновала.) Он в самом деле перекинул ногу через подоконник, когда откуда-то слева послышался то ли всхлип, то ли смех, то ли кашель.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});