Аккорды сердца - Алёна Нова

стойкой, прежде чем иди в свой кабинет.

─ Все козыри сразу вывалил?

─ Не спрашивай.

─ Ножнички для кутикулы, ─ напоминает, но во мне как всегда не к месту просыпается чёрт знает откуда взявшееся человеколюбие и даже сочувствие, что просто хочется накормить страдальца. А уже потом дать ему поджопник.

Жду, когда всё будет готово, осматривая зал из-за угла, и даже обычно молчаливый и чуть угрюмый Ильнур сегодня просто мастер красноречия.

─ Ты бы поосторожнее с ним. Был у нас пёс — никого к себе не подпускал, кроме моей младшей сестры… А потом и к ней никого не подпускал, даже своих, ─ оглядывается на предмет разговора и качает головой. ─ Этот тоже смотрит, будто хочет тебя в будке своей закрыть.

─ И что стало с псом?

─ Усыпили.

Какой сегодня всё-таки странный день, а…

Когда приближаюсь к злополучному столику с едой, уже готовая к очередному сражению, останавливаюсь в метре, неожиданно замечая, что у сталкера под распахнутым пальто.

Чёрная майка в мелкую сетку, под которой видны торчащие по стойке соски, и один из них проколот. Джинсы с дырами, где больше всё же дыр, чем ткани, и можно было в принципе надеть те самые гавайские шорты, а ещё на ногах красуются угги.

Что за свэг в минус десять?

Из небольшой брендовой сумки, что устроилась на соседнем стуле, вдруг поднимается очень сонный и довольно старый чихуа-хуа, откровенно не отдупляющий, куда его принесли и зачем разбудили.

─ Веня, бля, спи ради Христа, нам ещё на маникюр с тобой надо успеть. Ты уже ел, а я нет, ─ тихо говорит псу, и тот на удивление послушно проваливается обратно в недра этого ридикюля под моим задумчивым взглядом.

Усыпить…

Если лучшего варианта не будет, рассмотрю этот.

─ Ваш заказ. Приятного аппетита, ─ обстоятельно расставляю всё на столе, чтобы этот самый аппетит у гостя вызвать, и по голодному сглатываю вижу, что зря старалась — он действительно хочет есть и без моих приёмов.

─ Присядь. У меня к тебе разговор, ─ вместо того, чтобы наброситься на еду, обгладывает глазами меня. Ну точно зверюга какая-то.

─ Не имею права, ─ пожимаю плечами, чувствуя спиной любопытство всего зала.

Да, сегодня у меня полный аншлаг.

Входят новые посетители, которыми уже занимается опоздавшая на смену Маша. У неё какие-то проблемы в семье, но мы с Таей понятливые — у всех бывают трудности, и иногда надо просто войти в положение человека, тем более, если он настоящий трудяга.

─ Мне опять деньги вывалить, чтобы ты меня выслушала, птичка?

─ Я тебе уже сказала, что ты можешь сделать со своими деньгами. И вообще, что за манера всё измерять бумажками? У тебя какие-то комплексы?

Обычно именно так и бывало. Те, кто привык козырять деньгами либо не знали им цену, либо просто прикрывали ими свои недостатки, на которые посторонним было по сути плевать. Я уже успела встретить и тех, и других в своей жизни, только вот с этим кадром всё по-прежнему было не понятно. Мне такие ребусы не по зубам.

─ А сама-то ты здесь работаешь для чего? ─ криво усмехается, будто хоть что-то знает о моей жизни. ─ Без бумажки ты букашка, так?

В первый миг я хочу высказать гораздо больше, чем есть на душе, но мозг в нужный момент решает вернуться на путь истинный, не понимая, с какой стати у хозяйки вообще возникло желание оправдываться.

«Ника, он же типичный сынок богатеньких родителей, не знающий слова «нет» в принципе. Ты реально собралась ему что-то объяснять?»

─ Ешь свой завтрак и поезжай на маникюр или куда там нужно, а почему и где работаю, тебя касаться не должно. Вообще никак.

Теперь уже точно покидаю его, но прежде мне в спину ударяет вопросом:

─ Почему я тебе так не нравлюсь?

Знаю, что оборачиваться совсем не стоит, только тело само успевает сделать это роковое движение. Мой рот открывается и тут же захлопывается, потому что даже если начну перечислять всё, его будет ничем не пронять. Совесть вряд ли имеется у него хотя бы в кармане пальто.

─ Причин слишком много, чтобы вот так сходу назвать, ─ нахожусь я, но этот злодей встаёт и опускает в мой фартук свою визитку, обдавая своим ароматом. И вроде ничего преступного не происходит, однако пульс почему-то опять разгоняется, тарабаня по рёбрам, и чужая близость не даёт ни на чём сосредоточиться.

Здесь всегда было так жарко?

─ Когда придумаешь их, маякни мне — с радостью выслушаю, ─ шепчет, будто бы невзначай коснувшись края моего уха губами, а потом возвращается на место, якобы потеряв ко мне всякий интерес, и приступает к еде с жадностью, но ест всё же очень эстетично.

Я же, борясь со странными мурашками, достаю визитку, рассматривая чёрный прямоугольник с именем.

Михаэль Робертович Эдер.

Целый Робертович и весь мне?

Ни рода деятельности, ни иной ценной информации, кроме номера телефона здесь нет, но мы оба знаем, что и этого вполне достаточно. Одно его имя — уже внушает ужас, вот только я ни за что не собираюсь набирать эту адскую комбинацию цифр, и даже если он будет последним человеком на планете, а я соберусь умирать от обезвоживания, такого не случится…

─ Ни за что.

Эти мысли действуют медитативно, вселяя уверенность и помогая мне прожить этот долгий день, а вечером, когда возвращаюсь после смены, понимаю, что радовалась зря. Потому что стоит только войти в свой аккаунт, в непрочитанных висит одно единственное сообщение, которое одним своим началом тревожит не на шутку.

«Я азартный, если ты ещё не поняла, птичка. И без тормозов. Своим равнодушием ты делаешь всё только интереснее».

Твою же ж…

Как?!

У меня ведь даже имя и аватарка чужие, а писать мне не могут те, кто в друзьях не числится!

Зараза.

2

Михаэль

В который раз смотрю на удаляющуюся фигуру и до скрипа сжимаю зубы. Её спину с упругой задницей и стройными ногами я видел гораздо чаще, чем лицо, и в принципе, мне грех жаловаться, но блять.

Гордая какая, а…

Хочется взять себя за шкирку, чтобы за ней не ломануться и не наворотить лишнего, только именно сегодня мне это даётся с колоссальным трудом, потому что ещё немного — и меня расхреначит пополам от её близости, приправленной вечным «нет».

Когда я вообще успел