Антология мировой фантастики. Том 3. Волшебная страна - Елена Хаецкая

Уже лежа в постели, которую уступили ему старики, и раздумывая обо всем, что услышал от кожевника, молодой лорд то удивлялся его невежеству, то гадал, не нарочно ли эти двое весь вечер так искусно избегали любого упоминания о том, что лежит к востоку и юго-востоку от их жилища. Потом ему в голову пришла мысль: возможно ли, чтобы в молодости кожевник отваживался пересекать призрачную границу сумерек? Наконец Алверик уснул, и удивительные сновидения подбросили ему несколько намеков относительно путешествий кожевника, однако даже они не предложили ему лучших провожатых, чем те, что уже у него были — бледно-голубые пики Эльфийских гор.

Старый кожевник разбудил Алверика поздним утром. Когда молодой лорд вышел в переднюю комнату, в очаге жарко пылал огонь, а на столе ждал завтрак. Ножны были готовы и прекрасно подошли к мечу.

Старики молча ждали, пока молодой лорд закончит завтрак, и когда Алверик захотел расплатиться, приняли деньги только за работу, но не взяли ни гроша за свое гостеприимство. В безмолвии следили они за тем, как он встает из-за стола, готовясь уйти, и, также не произнося ни слова, проводили его до порога. Когда молодой лорд вышел из хижины и пошел намеченным путем, старики продолжали смотреть ему вслед, словно надеясь, что он свернет на север или, на худой конец, на запад. Однако стоило Алверику свернуть к Эльфийским горам, старики сразу потеряли его из виду, так как никогда не поворачивали лиц в ту сторону. И хотя кожевник и его жена не могли его видеть, молодой лорд все же помахал им рукой на прощание. В его душе жила любовь к домикам и полям этих простых людей.

Он шел сквозь свежее утро, и со всех сторон его окружали знакомые с детства картины. Алверик видел распустившийся алый ятрышник, напоминавший голубым колокольчикам, что их пора уже близится к концу; любовался молодыми, все еще желтовато-коричневыми листочками дуба; прислушивался к чистому голосу кукушки, доносившемуся из пенной глубины недавно распустившейся листвы буков, что горела на солнце, словно медь, а березы напоминали ему робких лесных существ, завернувшихся в тончайшие покрывала из нежно-зеленого газа. Алверик снова и снова повторял про себя слова прощания со всем, что было ему так хорошо знакомо, он чувствовал, что даже кукушка в листве пела теперь не для него.

Он преодолел последнюю живую изгородь и оказался на краю невспаханного поля. И тут, совсем близко, увидел перед собой границу сумерек, о которой говорил ему отец. Сине-голубая, плотная как вода, она протянулась прямо через поля, и все, что проступало сквозь нее, представало перед глазами Алверика в виде размытых сияющих образов.

Алверик оглянулся, чтобы бросить еще один последний взгляд на поля, но ничего не изменилось: кукушка продолжала беспечно голосить в ветвях, а крошечные пичужки пели о своих собственных делах. Видя, что никому до него нет дела и некому ответить ему, ни хотя бы обратить внимание на слова прощания, Алверик дерзко шагнул сквозь сумеречную преграду.

Какой-то пастух скликал лошадей совсем неподалеку, а за соседней живой изгородью слышались голоса, однако стоило молодому лорду оказаться в толще волшебной стены, как все эти звуки тотчас стихли, превратившись в неразборчивое бормотание. Еще несколько шагов, и Алверик оказался по другую сторону границы. Туда с полей не доносилось даже тишайшего шороха. Да и поля, которыми он шел весь день, неожиданно кончились: там, где он стоял, теперь не было молодого вереска, покрытого нежной зеленью. Когда он невольно бросил взгляд назад, на границу волшебной страны, ему показалось, что стена сумерек стала ниже, на глазах превращаясь в дым и туман. Тогда молодой лорд огляделся по сторонам, но на глаза не попалось ничего знакомого. Вместо красот пробуждающейся майской природы его обступили чудеса и сокровища Страны Эльфов.

Молодой лорд стоял на равнине, где росли диковинные цветы и странной формы деревья. Жемчужно-голубые величавые вершины гордо возносились к небу, мерцая и переливаясь в золотом свете, а у их по-прежнему далеких подножий Алверик увидел серебрящиеся в прозрачном воздухе шпили и башни дворца, о котором может рассказать только песня. Алверик отправился вперед.

Мне будет нелегко рассказать о стране, где оказался Алверик, так, чтобы те, кто мудро удерживает свое воображение в пределах полей, которые мы хорошо знаем, смогли представить себе просторную равнину с разбросанными по ней редкими деревьями, темнеющий вдали лес и встающие из его чащи дивные серебряные шпили эльфийского дворца, за которым — и над которыми — высится безмятежная горная гряда, чьи поднебесные вершины не окрашиваются ни в один из известных нам цветов. И все же наше воображение уносится вдаль, так что если по моей вине читатель не сумеет представить себе горные вершины Страны Эльфов, то лучше бы моя фантазия никогда не пересекала границ полей, которые мы знаем.

Краски в Стране Эльфов гораздо насыщенней и богаче, чем у нас, а воздух там словно светится и мерцает своим собственным внутренним светом, так что любой предмет видится человеческому глазу таким, какими предстают нам в июне деревья и цветы, отражающиеся в воде рек и озер. Даже голубоватый оттенок, который лежит в Стране Эльфов буквально на всем и о котором я уже отчаялся рассказать, тоже можно представить себе. У нас есть его подобие: например, густая синева летней ночи сразу же после того, как погас последний отсвет зари, бледно-голубой свет Венеры, озаряющей вечер своим сиянием, глубина озерной воды в сумерках — все это цвета одной колдовской палитры. И пока наши подсолнухи следовали за солнцем, какой-нибудь дальний предок рододендронов взял себе частицу этой красоты, которая пребывает с ними и по сей день.

Алверик зашагал вперед сквозь мерцающий воздух волшебной страны, смутные образы которой, всплывая в нашей памяти, называются у людей вдохновением. Он сразу же почувствовал себя одиноко, потому что четкая граница, проходящая через поля, отделяет мир человека от всей остальной жизни, а, оказавшись хотя бы в одном дне пути от своих сородичей, мы ощущаем одиночество.

Вороны, важно расхаживающие по торфяникам, искоса поглядывали на него, и в их повадках сквозило любопытное стремление поскорей разглядеть, кто это пожаловал сюда из страны, откуда мало кто появляется, кто отважился на путешествие, из какого можно не вернуться. Король эльфов охранял свою дочь надежно. Единственное, чего не знал Алверик, это как именно охраняют эльфийскую принцессу. В обращенных на него любопытных вороньих глазках Алверик подмечал то искру веселого интереса, то взгляд, который мог означать предупреждение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});