Право на поражение - Эдуард Катлас

Бодор быстро зацепил кирку за пояс. Перехватил молот в правую руку и схватил левой свечу. Теперь он мог, хоть и с одним только молотом, но постепенно отступать, не оказавшись в темноте.

Гном отступил на несколько мелких шажков назад, заставляя двух новых нападавших провалиться вперед, теряя равновесие. Сильно мешало то, что тени были как прозрачные, за счет той же магии, что подняла их из могил. Бодор не всегда успевал уследить за началом новой атаки. Одна тень повалилась на колени, вторая зацепилась призрачной рукой за стену коридора, чтобы не упасть. Бодор помог ей прижаться к стене еще сильнее. Удар молота был очень коротким – в таком узком коридоре особо не развернуться, но это все равно был удар гнома – он вдавил тень в камни, после чего тварь начала сползать по стене вниз, упокоенная окончательно.

Не давая второму узнику подняться, Бодор наступил на его голову и добил ударом молота сверху.

Без толку. Он упокоил полдюжины, но впереди коридор был запружен желающими добраться до гнома.

Твари не ели, не пили. Не имели желаний и цели. Твари только убивали. Все живое, все, что ходило или ползало. Согласно легендам, иногда, лишь иногда, некоторым из них черный маг мог оставлять душу – и теням с душой давалось задание. Количество врагов, которых они должны были отправить на тот свет, прежде чем найдут покой.

Бодор отступил за злополучный завал, который разобрал незадолго до этого. Теперь он знал, что делать дальше.

Проход через завал оставался нешироким. Первой же твари, полезшей за ним, Бодор размозжил череп, заперев остальных за завалом, после чего огляделся. Он искал камни, те камни, которые помогли бы ему. Он не был магом, но был гномом и мог заставить воевать за себя гору.

Сначала преследователи пытались протолкнуться вперед, но Бодор остановил еще одну тень, окончательно завалив проход гниющими останками. Хорошая идея, только эти трупы были так стары, что, как только лишались магической подпитки, расползались прямо на глазах. Превращались в жижу, утекающую сквозь камни. Каждая остановленная тень позволяла загородить проход на десять-двадцать вздохов, не больше.

Работа его ждала ювелирная, если он хотел сделать ее правильно, поэтому гном не торопился. Еще четыре тени истаяли в проходе, прежде чем он ударил по стене коридора в выбранном месте. Чуть приостановился и ударил еще, на этот раз послабее. После чего отступил назад, сразу на десяток шагов, давая теням возможность тут же заполонить оставшееся пространство.

Он отступал, убивая призраков одного за другим, только тех из них, которые слишком уж сильно рвались вперед. Время от времени находил нужные ему места и ударял по ним молотом.

Большинство призраков были выше гнома. Но в какой-то момент в относительно длинной и прямой части коридора он оказался на небольшом пригорке. Это позволило ему глянуть вперед, рассмотреть своих преследователей чуть сверху. Коридор был запружен. Он видел сотни теней, пытающихся до него добраться. Он должен был ощутить ужас, но вместо этого почувствовал гордость. Представил себя, когда легенда об этом дне будет рассказываться кем-то из его родичей, а он будет сидеть, молчаливый и солидный, лишь иногда кивая и говоря: «Да, так и было». Именно таким он запомнил своего прадеда, ныне покойного, когда рассказывалась легенда о Семи Волшебных Самоцветах. Так и надо будет рассказывать. Высокий гном на пригорке, выставивший свой боевой молот навстречу тысячам тварей, мечтающим добраться до поселений его рода, его клана, его короля.

Три твари дернулись вперед одновременно. Одна из них споткнулась, повалившись на пол, однако это не остановило остальных. Они просто использовали своего подельника в качестве настила и кинулись на гнома. Бодор успел остановить одну резким тычком молота.

Ему пришлось выставить руку со свечой, чтобы не позволить второй тени взгромоздиться на него. Огонек свечи ткнулся в клочья одежды тени и потух. Бодор тут же отступил еще на несколько шагов назад. Он помнил место, тот кусок гранита на стене, который был его следующей целью. Поэтому он вслепую ударил молотом по стене, почувствовал по звуку, что попал, и только после этого отступил еще дальше.

Нащупал на поясе кирку и взял ее, на сей раз в левую руку.

Подогнул колени и набычился, теперь в полной темноте. Он не пытался что-то увидеть, но пытался услышать. Малейший шорох помог бы ему при отсутствии света.

Ему нельзя было больше отступать. Ему придется стоять здесь и ждать. Это место было самым удобным для схватки, так что ему повезло.

Заслышав шорох, он вслепую махнул киркой. Он не стремился достать до врага. Кирка ударила в тот кусок стены, у которого он специально остановился, выбив из него сноп ярких искр. В короткой вспышке Бодор увидел ближайшие тени и пошел вперед. Сделал три коротких удара и снова отступил на несколько шагов назад, как маятник.

Вновь ударил по стене, оценил обстановку в короткой вспышке и снова качнулся вперед.

Ему пришлось повторить этот маневр несколько раз, прежде чем из глубин горы, от того места, где он в первый раз ударил по стене, донесся звук.

Гора вздохнула, на этот раз всерьез.

Обвал начался ровно там, где Бодор его и планировал. Он не мог это видеть, но он чувствовал камень, чувствовал родную гору и ощущал, что обвал начался там, у завала.

Он специально как можно больше растянул расстояние от первого обвала до того места, где сейчас стоял. Надеялся, что в его подгорной ловушке останутся все тени узников. Негоже им разгуливать по владениям его короля.

Первый обвал породил второй. Второй только ждал дополнительного толчка. Потом третий, четвертый, пятый.

Бодор ударил киркой по стене и во вспышке искр отметил, как замерли тени, грохот заставил испугаться даже неживых.

Обвал превратился в непрерывную волну, неумолимо приближающуюся к гному. Опасный момент, но Бодор знал, что не ошибся. Ему нельзя было отступать. Последние тени должны быть остановлены именно здесь.

Еще сноп искр. Тени бежали, бежали на него всей лавиной, подгоняемые сзади оседающим потолком, падающими камнями и грохотом. Одна за другой исчезали под завалами. Магических тварей с каждым мгновением становилось все меньше.

Его достал самый кончик этой лавины, последняя дюжина теней. Падение камней остановилось лишь в нескольких шагах от него, но гном оказался погребенным под копошащимися телами немертвых. И тогда ему впервые подумалось, что этот бой может оказаться его последним.

Он колотил руками, ногами, бил коленями и локтями, обливался трупной жижей упокоенных теней, захлебывался от зловония.

Прошла вечность, прежде чем он сумел выбраться из-под последних трупов и зажечь запасную свечу. Его битва закончилась, его легенда дописана.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});