Библейские смыслы - Борис Берман

«И стало так» – так, как есть сейчас, но не совсем так, как предписано в четвертом Речении Бога.

Земля вывела из себя деревья, которые делают плод, – у которых растет ствол и ветви, которые цветут, опыляются, на которых завязываются и созревают плоды, несущие в себе семена по роду семени. Сказано же было Земле произрастить «дерево плодовое», дерево-плод, в котором его растущая часть и есть часть плодовая, которое само есть плод по роду дерева, семя которого на земле (а не в плоде на ветвях). Нужно ли так задуманному дереву-плоду цветение и опыление? Погибает ли оно по созревании плода и семени? Как понимать, что «семя в нем на земле»? Почему плод, а не семя, должен быть «по роду»? Как выжить дереву, у которого его главная растущая часть насыщена вкусом плода и которую съедят? Множество вопросов… Но Творец видел, что произвела Земля и сам признал, что «это – хорошо», то есть может соответствовать Его Замыслу. Следовательно, та тенденция Творения, которой следовала Земля, по сути верна. Хорошо бы уловить эту глубинную тенденцию в Творении.

Но прежде подумаем, как могла Земля ослушаться Речения Бога? Откуда у нее такая свобода?

Творцом творятся не предметы, вещи или частицы, а меры и законы, управляющие предметами, вещами, частицами. Земля – не глина, а овеществленное Слово Бога, то есть отдельное и, следовательно, в какой-то мере самостоятельное духовное существо. Нельзя сказать, что она – «живое существо», она, как говорят про нее, «домем», молчащая. Но к ней можно обратиться, с ней можно общаться. Земля слышит, воспринимает, реагирует. Разумеется, у нее нет той свободы ослушаться Бога, которой наделен человек, но у нее есть способность активно воспринимать властные духовные сигналы, по-своему улавливать тенденцию волящего Речения и по своему разумению исполнять. Земля – не машина и не орудие, а исполняющее духовное существо, не могущее не исполнять, но способное исполнять по-своему.

Что же сделала Земля? Она произвела ещё одно, дополнительное разделение, отделила плод дерева от самого дерева, превратила дерево, само вызревающее как плод с семенем, в делающее плод дерево, на котором образуются, созревают и отпадают плоды. В первом случае дерево, чтобы возродиться вновь, скорее всего, должно было все погибнуть. Во втором случае дерево, возрождая себя через плод, остается жить и может плодоносить много раз. С естественно природной точки зрения это целесообразнее, но нам важно не это, а то, что тут изменился сам принцип воспроизводства, по которому родительское дерево живет в одно время с потомством.

Дерево-плод обязано было производить только работу по созреванию самого себя как плода. Дерево, делающее плод, производит всю работу семятворения по схеме: рост – зачатие – вызревание – роды. Видимо схема эта, эта идея особенно важна в Замысле Творения. Такова мистическая стратегия роста и плодоношения: материнское дерево продолжает жить, расти, цвести, плодоносить, а его плод по созревании должен опасть, дабы начать новую самостоятельную жизнь – жизнь нового дерева… Мы не раз вспомним об этом принципе.

Еще одно самовольство Земли состоит в том, что она вывела семяносную траву по роду своему. Тем самым Земля распространила закон лемино на все, что сеет семя.

Закон лемино, то есть заложенный в Природе закон разделения и несмешения видов, есть один из основополагающих законов всего живого на Земле. Чем выше существо, тем жестче его ограничения на «мин», вид, род. Справедлив закон лемино и для духовной жизни. Любое живое существо, и человек в том числе, способно полнокровно служить Богу, только если оно исполняет закон лемино, не выходит за назначенные ему границы рода. Одна из главных причин Потопа состояла в том, что закон лемино нарушался на Земле. Тора в некотором смысле это закон лемино для Исраэля.

Человеку кажется, что он улучшает природу, скрещивая виды трав, деревьев, животных. Этим он, конечно, добивается большего урожая или особого вкуса или изменения определенных качеств животного, но, добиваясь утилитарных целей и нарушая закон лемино, современный человек не сознает, что он портит саму живую плоть Земли, в том числе и свою собственную плоть. Закон лемино фундаментальнее любого экологического закона и его нарушения наверняка тоже фундаментальны. Это людям ещё предстоит понять.

Человеку закон лемино дан как свободно волящему существу. «Мин» на иврите не только «вид», но и «пол», и «секс». Человеческие запреты лемино это половые запреты.

Самоуправство Земли не могло не иметь и непредусмотренных отрицательных последствий. Распространив принцип воспроизводства животного мира на растительность, Земля тем самым ввела стихию либидо в биологическую основу всего живущего. Необоримость этой стихии особенно чувствует в себе человек. Но усиление либидо плоти опасно, по-видимому, и для всей Природы. Поэтому-то закон лемино не только расширяется и ужесточается Землею, но и вводится вглубь – к самому семени, которое в плоде становиться по роду своему.

Вечером Третьего Дня Земля сжалась в сушу и раздробилась на множество мест. На утро Третьего Дня Земля вывела из себя растительную жизнь, свершилась как место обитания, перешла в новое и высшее качество существования.

Утверждая сотворенное или созданное Им, Бог видит, что «это хорошо». Что не означает, что в Днях Творения нет изъяна. В каждом из Дней Творения есть свой ущерб, но этот допущенный Творцом ущерб входит в цельную картину Творения, ведущую к человеку: ущербы Творения продуктивно работают для исполнения человеком его назначения. С этой точки зрения виден и произведенный Землею ущерб Третьего Дня.

Солнце, Луна, звезды как духовные сущности созданы в Первый или Второй Дни Творения. В Третий День они заключаются в ракиа Неба. В Четвертый День некоторые из этих сущностей (или существ?) приспосабливаются к Земле, овеществляются и становятся «светилами», «мэорот».

Слово «мэот» обозначает не источник света и не сам свет, а то, что излучает свет, получая его извне, из светоносного источника. «Мэорот» предполагает присоединение света к светилам и пропускание света через них. Светила небесные получают Свет от Неба и, как посредники или проводники, отдают уже ослабленный Свет на Землю, освещают ее.

Какова собственная запредельная функция светил как духовных существ нам явно в Торе не сказано и вряд ли здесь должно нас занимать. Нам важна их функция для Земли. Мы видим над собою звездное небо, которое служит нам знаком о Нем. Светила устанавливают сроки и моменты для встречи Бога и человека во времени. Само время вошло в Творение в Первый День, вместе с приливно-отливной волной Света и Тьмы. В Четвертый День с помощью светил создаются Циклы земного физического времени: года, месяца, суток.

Слово «мэорот» написано в стихе 14 сокращенно (без буквы «вав») и в таком виде обретает смысл чего-то недоброго и грозного. Мэорот управляет физическим временем и в них умерщвляющая сила времени, времени ставшего, неумолимого. В этом состоит ущерб Четвертого Дня Творения.

Есть связь темы Четвертого Дня с темой Третьего Дня. Природная работа дерева, неоднократно «делающего плод с семенем» куда полнее, сложнее и многограннее, нежели работа дерева-плода. Дереву, делающему плод, как и всем созданным потом живым существам, вынашивающим плод, нужно свое время и своя определенная длительность времени, свои моменты и сроки для прохождения всего цикла воспроизводства потомства. Этот цикл жестко включается в цикл земного времени, заключается в него и им размечается. Всему растущему определен срок жизни, но этого мало: все этапы роста и жизненной работы определены на графике собственной временной дистанции всякого дерева или животного, которое живет по закону лемино; и в дистанцию эту ему необходимо уложиться. Всему живому по роду его дано нормативное расписание жизнедеятельности. И нельзя уклониться от этого расписания. Этим, наверное, достигается максимальный динамизм жизнепрохождения земных существ в условиях физического времени.

Стратегическая модель роста одна и та же в единстве всего Творения. Так что все сказанное справедливо не только в отношении живого тела, но и для живой души, и для живого духа на Земле. Всем душам, и особенно душам людей, задан график путепрохождения жизни. Душе, как и телу, нельзя останавливаться в росте. Тут закон для тела и назначение человеческой душе и духу. Каждому возрасту тела соответствует своя полнота созревания души, которую необходимо достичь. И чем дальше по жизни, тем спрессованное становится время. Выполняя свое назначение, душе нельзя остановиться, отстать, не состояться в срок. Сошел с дистанции – и не исполнил своего назначения. В этой спрессованности физического времени и его привязанности к расписанию духовного роста души – драматизм нашей душевной жизни, совершающейся в постоянном напряжении, на пределе сил и возможностей человека, которому всегда грозит опасность не успеть, не состояться в жизни. Но не будем протестовать. Завершив творение Четвертого Дня, Бог подтвердил его: «ки тов», это – хорошо.