Порочная месть (СИ) - Леманн Анастасия

Алексей отодвинул бокал виски.

— Роза принеси ноут!

— Да, конечно, Алексей!

Через минуту из стены выехала последняя модель современных технологий. Тысяч триста стоил по моим подсчётам.

— Спасибо, Роза!

Алексей открыл крышку ноутбука.

— Итак приступим! Первое что нам нужно, это найти того, кто убил отца Тимура, а для этого хорошо перетрясти айтишников ресторана кто смонтировал запись с камер!

Я вздохнула. В этот момент в дверь кто-то позвонил. Леша знаком показал мне молчать и взял в руки пистолет.

[АРМАН]

— Бизнес хорошо продвигается?

Старик неприятно улыбнулся, а я держал руки в карманах. Придушить его с каждой секундой хотелось все больше. Я держался. До боли, до ломоты в костях вспоминал свою семью. Ненавидел его, но знал, Арман твое время не пришло. Ты должен держаться.

— Сам пожаловал! Вот только зачем? Вроде у внука свадьба! Страсти у вас там!

Лицо Джавада поменялось.

— То, что, он хотел, он получил!

Я прищурился.

— Какой дурак станет рубить ветку, сидящую на ней! Твой внук мажор, не знает, как деньги зарабатываются! Думаю, у него ни мозгов, ни смелости бы не хватило тронуть отца! Он трус и мы оба это прекрасно знаем!

Лицо Джавада побагровело, но он удержался.

— Я к тебе с другим, не проблемы свои обсуждать! Руслана больше нет, убийцу нашли! А все заводы стоят, Тимур один не справится!

Я усмехнулся.

— А у тебя, Джавад никаких родственных чувств ни к кому нет, да и принципов тоже! Денежки свои хочешь себе вернуть? Я тебе в этом не помощник, у меня стройка и дороги, твой завод меня не волнует!

Лицо Джавада краснеет.

— Арман Оглы Джан, ну зачем, ты так! Покойный Анзор…

Я не дал ему договорить, понимал, что сейчас еще одно слово про мою семью и он полетит вниз, в яму.

— Не смей, Джавад ничего говорить о моем отце! Ты стареешь! Теряешь хватку! Если думаешь, что я все забыл то ты ошибаешься! Катись вон, пока я и мои ребята не показали тебе куда идти!

Разворачиваюсь и не дожидаясь его ответа, иду в сторону своей машины. Внутри все кипит. Не оборачиваюсь, знаю, как старый козел в этот момент сверлит мне спину своим злым взглядом. Только на этот раз он проиграл.

* * *

Воспоминания-это боль. Особенно когда касается твоих родных. Заказав ром в любимом панорамном ресторане, с крыши смотрел на город. Что есть одиночество? Что есть страх? Уже ничего. Когда у тебя никого нет, и ты один на один со всей своей жизнью, ты ничего ни от кого не ждешь. Свыкаешься со всем, становится абсолютно пох… на все. Я так жил. Я давно привык к тому, что известный криминальный авторитет Арман Азудоев, по кличке Шерхан, один, всегда один.

— Я пришла!

Поднимаю глаза. К столу идет она. Вся разодетая, расфуфыренная, как всегда. Длинные черные волосы на этот раз собраны в тугую косу. Смотрю на нее с презрением.

— Я вижу! Деньги на карте!

Она садится за стол напротив и смотрит на меня.

— При чем тут деньги? Арман, я очень прошу тебя, дай мне увидеть дочь, я скучаю по Аглае!

Усмехаюсь. Лживая сука.

— Ты пропила и протрахала Аглаю! Будь довольна тем, что, сука у тебя еще деньги есть, Алеся! Скоро они закончатся! К дочери ты не приблизишься ни на шаг, дешевая потаскуха!

Глаза Алеси наполняются слезами.

— Как ты смеешь?

Смеюсь в голос.

— Что? Ты свой помойный рот смеешь раскрывать?

— Аглая и моя дочь! — прошипела она. — Кичишься что у тебя есть деньги, так я…

Она не успела договорить, я грубо схватил ее за горло и сжал его. Алеся захрипела, а стоящий чуть поодаль официант посмотрел, но не рискнул подойти, здесь все меня знали.

— Слышишь, ты, шлюха одноразовая! Хоть ты и мать Аглаи, для меня ты всего лишь инкубатор! Дырка! Думала, что он больше даст? Так что же ты не с ним, а за копейки мои поручения исполняешь? Еще раз рот откроешь, тебя найдут в бетоне закатанной, когда стройка закончится лет так через десять, поняла?

В глазах Алеси читался ужас, она знала, что я не шучу. Отпустил ее, а она судорожно закашлялась. Я же абсолютно равнодушно смотрел на ее красивое лицо. Любил ли я ее? Я не знал, но уважал и очень ценил, пока… Поморщился. Не хотелось даже вспоминать те фотографии, где она голая с тем ублюдком. А ведь у нас подрастала дочь. Аглая… Смысл всей моей жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Арман, пожалуйста…

Я, не глядя на нее, протянул руку. Алеся всхлипывая молча протянула мне пакет. Высыпал из него содержимое. Фотографии. Провел пальцами по одной из них. Тоненькая, хрупкая, длинные белые волосы и огромные зеленые глаза. Только платье коротковато. Оно облегало идеальную стройную фигуру, и длинные ноги. Красотка. Что-то в ней есть, что-то необычное. Сама по себе, яркая, красивая. Улыбнулась и эта улыбка. Она делала девчонку особенной. Ни глупой пустышкой.

— Понравилась? — не выдержала Алеся.

Я посмотрел в ее глаза. Мне по- моему уже никто не может понравится, только дорогие шлюхи, с которыми легко можно провести досуг не напрягаясь. Смысл симпатии и другой какой-то химии мне был давно непонятен. Мое сердце очерствело, для всех кроме Аглаи. Моей дочери, ради которой, я готов был на все.

— Деньги за работу на карте! — сухо произнес я.

Собрал фотографии в кучу и сложил их в пакет. Сам не знал зачем мне это нужно. Помочь? Сделать больнее? Встал и вышел из ресторана. Уже в машине закурил. Достал телефон и ее фотографию. Саша Смоленская значит. А ты красивая девочка, Саша… Вот только твой муж перешел дорогу не там, где, надо, не там, где, я бы хотел. Сжал руку в кулак. Свои деньги, я не готов отдавать, даже тебе, девочка… В этот момент трубка звонит в руках.

— Да!

— Арман, я на месте! Девка у него? Валим?

— Ты дебил! Кого валим? Будьте там, проследите и все разузнайте, позвонишь!

Кладу телефон и откидываюсь на кресле. Ну вот и все, крошка, ты у меня в руках.

Глава 5

[САША]

— Алексей, верно же? Колясочник, брошенка. — послышался хриплый мужской голос. Да-да, эти придурки меня ищут, как опрометчиво было приходить сюда. Как я могла? Что за жизнь-то такая? Вляпалась, снова…

— Ну, и Вам здравствуйте! — ответил незнакомцу новоиспеченный братец. Да что я думаю, «незнакомцу», знал все Леша, поэтому и помогает мне. Сейчас вот схватят и увезут меня, убьют поди.

— Саша, успокойся. Самое худшее произошло — Тимура держат за решеткой, Вахид умер, да так, что даже без могилы остался, а я тут, ну, что еще мне судьба готовит? — успокаивала я себя.

— Ты это, пушку убери, а то потом колес не соберешь же! — захохотали уже двое. — У нас приказ, поручение. Александра сейчас у тебя находится, так? — резко сменив веселый тон, покашляв не прикрывая рот, спросил один из них, хорошего ничего это не предвещало, это явно те подонки, которые на Руслана Ренатовича напали. Что-то знают, последнее время все странно, все о моей жизни знают, я же не догадываюсь совершенно.

Да как же так-то. Сначала этот придурок Макс, как оказалось — всю жизнь испортил, потом качели с Тимуром, теперь, когда я только поверила ему — его садят в тюрьму.

Что же ты дура с Димой не осталась? Он такой тактичный и вежливый, даже со свадьбой поздравил, нет же. У меня даже слез больше нет, я чувствую себя саранчой в анабиозе, меня ломает, в солнечном сплетении щемит, тело изнутри постоянно горит, душа страдает. За маму переживаю, даже больше, чем за себя, пусть и орет на меня периодически, порой даже справедливо, не спорю, сама дура. Смоленская, вот ты конечно даешь… Мне настолько не везет, что даже черные коты стороной обходят, да не бывает так, что все в мире сваливается в один раз, может порча или сглаз какой?

— Да ну, нет, бред какой. Ты уже во всякую херню веришь, Смоленская. Просто надо было головой думать. — уже вслух сказала я, тихо-тихо.

— Жаль вас расстраивать — спокойно отвечал Леша, в нем не было ни тона отчаяния или страха, ну, еще бы, вряд ли что-то сделают инвалиду — он им не особо нужен, отодвинут и до меня доберутся. — Дело-то тут вот в чем, мой дом, вернее сказать, квартира — это моя собственность, если вы хоть на сантиметр порог переступите, то сейчас же приедет полиция. — что он несет? Какая полиция? Он же их раззадоривает только. Сейчас в голове не было ничего кроме матов и страха о моей дальнейшей судьбе, вперемешку были и мысли о матери. Сегодня прямо день открытий, разочарований, грусти.