Хроники капитана Блуда (СИ) - Гулин Алексей

— Уже? Вам она так понравилась, что Вы не можете подождать немного?

Руудс оскалился. Это было бы похоже на вежливую улыбку, если бы не длинные клыки, показавшиеся из своих гнезд.

— Я очень ценю Ваше чисто полицейское остроумие, — ласково произнес он, — но речь идет о размещении почти трех сотен человек и организации их проживания на протяжении двух недель. Если Вы уверены, что это так просто, почему бы Вам самому не полететь с нами и не организовать все на месте?

— Я с радостью бы занялся этим, но мое начальство думает по-другому, — вздохнул Билл. — Под Вашу ответственность капитан, под Вашу ответственность. Забирайте.

— Сначала наручники, — голос Руудса стал ледяным.

— Полицейский вытащил из кармана миниатюрный передатчик, набрал на нем код, и кандалы спали с женщины.

— Пойдемте миссис Доррис, — в голосе Руудса опять появились теплые нотки.

— Мисс, — улыбнулась Доррис, — кто бы мог подумать, что на космических кораблях держат джентльменов.

— Только на кораблях им и место, — к Блуду вернулись навыки работы с пассажирами, — романтика осталась только в космосе, а что делает человека джентльменом, как не серьезность снаружи и романтика внутри.

Они шли по взлетному полю к кораблю а младший координатор Билл смотрел им вслед странным взглядом, но никто не обернулся, хотя Руудса так и подмывало это сделать.

Оставив Гвен в капитанской каюте, Блуд и Руудс пошли в крошечную кают-компанию. Места там хватало лишь для круглого стола и легких стульев. Пока Руудс набирал сигнал общего сбора, Блуд рухнул на стул и закрыл лицо руками. Он не пошевелился, когда вошли все остальные, и Руудс кратко обрисовал ситуацию, завершив обзор длинным непечатным ругательством из коллекции покойного Уайта. После непродолжительной паузы, когда все переваривали сказанное, Блуд все-таки взял себя в руки.

— Такого неприятного дела у нас еще не было. Даже на Деатере, когда нас могли убить, мы могли утешаться тем, что сами случайно вляпались. Тут же происходит что-то совершенно непонятное. Ощущение такое, что им там всем безразлично, как пройдет перелет. В чрезвычайных условиях и меры надо принимать чрезвычайные. Все переселенки будут сидеть взаперти. С организацией питания мы разберемся, а свой досуг они пусть организовывают сами у себя в каютах.

— Да, о разврате нам придется забыть, — протянул Дорж.

Экипаж недоуменно посмотрел на него, затем все дружно расхохотались: Дорж шутил нечасто. Этот, пусть даже и нервный, смех сделал свое дело, на что и рассчитывал пилот. Все расслабились, и Блуд начал давать распоряжения.

— Джеффри, Джулия, это ваша работа.

— Но, капитан, — недовольно возразила Смит, — я привыкла к грузу, который тихо лежит в трюме и не просит ни есть, ни, извиняюсь, в уборную.

— Ничего, — жизнерадостно перебил ее Руудс, — в дальнейшем мы будем перевозить исключительно скот.

Блуд строго постучал пальцем по столу.

— Не отвлекаемся. Руудс, ты будешь старшим. И, извини, Дорж, но тебе придется им помогать. Старт и посадка твои, но с полетом пусть управляются Катрин и автопилот. Ты будешь появляться в рубке лишь в том случае, если в этом действительно возникнет необходимость. Почему — сейчас объясню. Вы с Руудсом — ребята солидные, вас слушаться будут побольше, чем Джеффри с Джулией. Особенно это касается тебя, — он строго посмотрел на помощника карго. — Не представляю, как ты сможешь поддерживать там дисциплину. Кроме того, если возникнет возможность бунта, наши негуманоиды раскидают всех.

— Ты веришь в возможность бунта? — тихо спросил Руудс.

— Я не могу исключить такой возможности, — вздохнул Блуд, — и, лучше, если мы все заранее не исключим такой возможности.

— Хорошо, — ответил Руудс и поднял правую руку перед собой. Пальцы растопырились веером, и показались длинные, слегка изогнутые когти. Он сжал руку в кулак и когти, растущие от основания пальцев, остались торчать как шесть ножей. В отличие от земных кошек, с их кривыми когтями, предназначенными для удержания добычи, природа снабдила ксоорлиан когтями острыми на конце и по краю для того, чтобы рвать и резать. Природа дала им еще невероятную, невозможную силу, реакцию и скорость, а также неутомимые ноги, чтобы гнаться за добычей по бесконечным степям Ксоорла. Но, сделав их машинами для убийства, та же самая природа сделала их жизнерадостными, дружелюбными и приветливыми. Адмиралам и генералам оставалось с досады кусать локти, вновь и вновь безуспешно пытаясь завербовать ксоорлиан в армию. А в торговый флот они шли охотно, подчиняясь зову сердца, звавшего их к новым открытиям, и их охотно брали, особенно туда, где не были нужны специальные знания. Так и Руудс, охваченный тягой к странствиям и приключениям, несколько лет назад завербовался на торговый корабль юнгой, а затем перебрался на «Золотую Лань», потому что летать по одному маршруту было слишком скучно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мне бы не хотелось этого, — сказал Руудс, продолжая держать когти перед собой.

— Мне тоже, — негромко ответил Дорж, — но Патрик прав. Одного нашего вида будет достаточно. А если дело дойдет до попытки захватить корабль, мы сможем помешать им, хотя убивать, особенно женщин, мне тоже не по душе, — и он пожал могучими плечами, покрытыми кобальтовой чешуей.

Руудс вздохнул, резко разжал кулак и спрятал когти.

— Остальным придется помогать группе Руудса по мере необходимости, он распорядится сам, — Блуд, наконец, закончил приказания и сел.

— А теперь — вперед, в сумасшедший дом, — радостно подытожил механик Али, ибо его эти проблемы были должны обойти стороной.

— Я пойду, потолкую с мисс Доррис, а вы готовьтесь к погрузке.

— Смотри, не приставай к девушке, — крикнул вслед Блуду Руудс, который просто не мог быть серьезным дольше нескольких минут.

Когда Блуд вошел в свою каюту, Гвен Доррис сидела в той же позе, в которой он ее оставил. Блуд сел в свое кресло и внимательно посмотрел на нее.

— Если Вас назначили старшей, то, наверное, Вы должны знать всех, кто будет на корабле?

— Да, я знаю всех, или почти всех. Я успела посидеть в нескольких больших камерах — наши тюрьмы переполнены.

— И долго Вы уже сидите?

— Почти два года — из десяти.

— Из десяти?

— Не волнуйтесь, капитан. Я вовсе не убийца. Десять лет за финансовые махинации — это очень много, но я нашла уж слишком неожиданные способы, как поправить свои счета в банках, вот за изобретательность мне и дали столько.

— Ну, если Вас посадили за ум, то я хотел бы поговорить откровенно. Не нравится мне все это, совершенно не нравится. Такого, чтобы уйму заключенных отправляли без сопровождения — это у меня просто в голове не укладывается. Какой бы ни был договор с вами, нужна же какая-нибудь охрана.

— Вы совершенно правы, капитан. По сравнению с тюремным режимом… Вы не представляете, что это такое, господин Блуд. Не от прекрасной жизни мы решили все бросить и улететь на другую планету.

— Хорошо, хоть про добровольцев нам не соврали. Это правда, что вас там не кормили?

— Почему, кормили. Правда «социальная норма» — вещь интересная. Ее рассчитывал либо наивный идеалист, считающий, что можно целыми днями неподвижно лежать и не тратить калории, либо маньяк-садист. Умереть от таких порций нельзя, за два-три года, по крайней мере, а вот нажить дистрофию и кучу всяких болезней — пожалуйста.

Блуд скривился.

— Я боюсь, что вам придется еще две недели питаться этой «социальной нормой». За продовольствие отвечают ваши власти.

— Ничего, переживем.

— Какое у вас настроение?

— У меня или у всех остальных?

— У всех, и у Вас тоже.

— Все радуются возможности вырваться на свободу и немного боятся новой жизни в колонии. А я счастлива, что мне не придется гнить восемь с лишним лет по камерам, и знаю — жизнь в колонии лучше, чем на Шендаре.

Блуд улыбнулся.

— Я, признаться, боялся беспорядков.

— А они будут. Вам с Вашим помощником придется отбиваться от женщин, — Гвен улыбнулась в ответ, — встретить таких обаятельных людей вместо охранников с дубинками… Я думаю, все будут шокированы этим, и попробуют проверить, живые ли вы или это только мираж.