В защиту науки (Бюллетень 1) - Комиссия по борьбе с фальсификацией научных исследований РАН

Едва ли не каждый пишущий на тему лженауки пытается классифицировать ее виды или типы ее представителей. Однако в рамках любой классификации чистые виды и типы встречаются редко. Например, есть сильное искушение разбить типы лжеученых на добросовестно заблуждающихся и циничных обманщиков. Но, как правило, это сделать достаточно сложно. Изобретатель вечного двигателя может свято верить в осуществимость своего проекта, но он же может пойти на "святую ложь во спасение" идеи, представляя на обозрение хитроумную имитацию своего устройства в надежде получить средства и, в перспективе, реализовать мечту. (Можно не сомневаться, что агроном Т.Д. Лысенко исходно верил в свои «революционные» построения. Но в дальнейшем, став любимцем Сталина, он был вынужден всем ходом событий идти по пути фальсификации фактов.)

Оставляя в стороне классификацию и историю лженауки, в последующем обсуждении проблемы я затрону причины современной экспансии лженауки, вопросы разграничения науки и лженауки, характерные черты современной лженауки, а также пути борьбы с лженаукой как с общественно опасным явлением. Конкретные примеры современных лженаучных построений будут приводиться лишь в иллюстративных целях ввиду необъятности темы.

Причины современной экспансии лженауки

Анализируя общие корни лженауки, академик Г.И. Абелев указывает на общий источник этого явления [7]: "Есть у псевдонауки одна общая причина. Эта причина — вмешательство внена-учных сил в естественный ход развития науки. Такое вмешательство может исходить от Идеологии, Власти, Денег или Публики".

Обращаясь же к специфическим причинам современной вакханалии лженауки в России, можно указать на следующие очевидные обстоятельства.

1. Системный общественный кризис, сопровождаемый снижением престижа науки и образования. Профессии ученого и преподавателя высшей школы превратились в едва ли не самые низкооплачиваемые и непопулярные. Разрушение экономики происходило на фоне техногенных катастроф, последствия которых c конца 80-х годов уже не скрывались, как ранее, а, напротив, часто чрезмерно драматизировались в СМИ, и ответственность за которые прессой и начальством возлагалась на науку (наиболее яркий пример — авария ядерного реактора в Чернобыле в 1986 г.).

2. Массовая утрата общественных ориентиров, растерянность и паника всегда способствуют распространению в обществе религиозности и мистических настроений, апокалиптических ожиданий и жажды чуда, веры в потусторонние (или космические) спасительные силы. Напрашивается аналогия с ситуацией в России в предреволюционное время в начале прошлого века.

3. Устранение цензуры, ранее не допускавшей пропаганду религии и оккультизма. Введение рыночных отношений в практике СМИ привело к отчаянной борьбе за массового читателя любыми способами, включая широчайшее распространение небылиц, псевдонаучных сенсаций и вымыслов.[2]

4. Рассекречивание лженаучных «изысканий», ранее проводившихся во множестве закрытых НИИ в условиях полной изоляции от мировой науки.[3]

Потеряв щедрое государственное финансирование в результате краха плановой системы, авторы этих "секретных открытий" пытаются широко рекламировать свои «достижения» в надежде вернуть бюджетное финансирование, используя наработанные ранее связи во властных структурах. Одновременно они пытаются встроиться в рынок в доступных им нишах в качестве псевдо-целителей и прорицателей, эксплуатируя безграничное доверие публики к печатному слову и пользуясь отсутствием государственного контроля.

5. Как ни парадоксально, безоглядная вера в чудо была подготовлена и бытовавшей в прошлом массовой и часто небрежной популяризацией достижений советской науки под лозунгами "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью" и "Нам нет преград". На деле создали сказку о простоте свершения открытий. К этому следует добавить моду на «научную» фантастику, многократно усиленную по своему воздействию современной видеотехникой, делающей зрителя живым свидетелем немыслимых чудес.

6. Наконец, известная вина лежит и на представителях собственно науки. В результате прекращения "холодной войны" во всем мире резко сократилось финансирование научных исследований. Возросшая конкуренция заставила ученых уделять гораздо большее внимание рекламе своей деятельности, и эта реклама не всегда является достаточно корректной и добросовестной. В частности, резко возросло количество сенсационных публикаций с выходом в СМИ, претендующих на технически революционные открытия и на опровержение основополагающих законов, а чаще — имитирующих опровержения. В качестве примеров можно привести серию сенсационных сообщений об открытии "холодного термояда", оказавшегося ошибочным, и о разнообразных парадоксальных "вызовах Эйнштейну" (сверхсветовые скорости, "остановленный свет", квантовая телепор-тация и пр.).

Что есть истина и кто судьи?

Правомерно ли подвергать сомнению свободу поиска? Можно ли лишать исследователя права на ошибку? Как можно отличить предмет научного исследования от лженауки? Такие риторические вопросы постоянно звучат при любом публичном обсуждении темы лженауки. Ее адепты и защитники неизменно приводят исторические примеры непонимания современниками истинных замечательных открытий[4] и неверных прогнозов великих ученых прошлого (обычно вспоминают Герца, Томсона, Резерфорда). При этом неявно предполагается, что ничто не меняется под Луной, и что ситуация в науке третьего тысячелетия не отличается от таковой 300 или даже 100 лет назад. Это глубокое заблуждение. Первые ученые шли по целине, когда практически любая мало-мальски разумная гипотеза имела примерно равные шансы либо подтвердиться, либо быть опровергнутой. С тех пор человеческая природа не изменилась, людям так же свойственно ошибаться.

Но в области науки как таковой ситуация изменилась радикально. Человечество накопило грандиозное количество знаний, которые решительным образом ограничивают фантазии исследователей в отношении новых открытий и особенно — фундаментальных. Каждая новая гипотеза должна быть, прежде всего, увязана с уже известными бесспорными законами и фактами. Именно такого рода "принцип соответствия" позволяет без колебаний отвергать лженаучные притязания [3, 8]. Например, таковыми являются постоянно тиражируемые абсурдные проекты производства даровой энергии "из физического вакуума" и построения "безопорного движителя", нарушающие два фундаментальных закона — сохранения энергии и импульса.[5] Что касается "права ученого на ошибку", то, разумеется, никакого подобного права не существует, хотя дела это не меняет: ошибки практически неизбежно сопровождают любое научное исследование. Но ошибки ошибкам рознь. Бывают ошибки, связанные с неполнотой учета уже имеющегося знания о предмете — все знать становится все труднее. Бывают рутинные методические ошибки. Это неизбежные спутники исследования, с которыми приходится мириться, т. е. своего рода норма. А вот патологические ошибки лженауки связаны не с недостатком имеющихся знаний о предмете, а с игнорированием этих знаний. Адепты лженауки с легкостью выдвигают произвольные гипотезы, которые несовместимы с имеющимся достоверным знанием. Очень характерно для лженауки всех времен заявление об открытии новых видов взаимодействия, новых частиц, новых сил. Но любая новая сила должна быть увязана с уже известными. Например, нельзя ввести новое дальнодействие без оглядки на необъятный наблюдательный материал в области небесной механики. При этом сразу возникают непреодолимые ограничения на величину гипотетической новой силы — она должна быть так слаба, чтобы ничего не изменить в картине мира в пределах достигнутой точности наблюдений. Разумеется, в этом же смысле нужно понимать все научные законы: они непреложны в рамках достигнутой точности их подтверждения.

Наука противостоит диктату любой априорной идеологии и ни в коей мере не ставит запретов на дальнейшее уточнение законов. Напротив, такое уточнение составляет непременную практику науки и служит источником прогресса. В ходе этих уточнений одни законы становятся все более строгими, а для других устанавливаются границы применения. (Примером первой ситуации может служить принцип эквивалентности инерционной и тяготеющей масс, который к настоящему времени подтвержден с точностью 10-12, примером закона высокой, но ограниченной точности служит закон сохранения четности.)

Заметим, что требования "принципа соответствия" не ограничиваются областью точных наук. Примером применения этого же подхода может служить опровержение профессиональными историками «экстравагантных» построений математика А.Т. Фоменко, академика РАН [9].