Ответ Сфинкса (сборник) - Надежда Ладоньщикова

И вдруг Анечка увидела, что мир больше никуда не летит. Она находится в самом прекрасном в мире саду, около самого прекрасного в мире своего дома. Ей еще нет и 300 лет, но она часто задумывается о жизни и смерти, и ей совсем не страшно – ведь на самом деле она знает, что будет жить вечно.

Уже давно все мудрецы наперебой спорят о том, когда наступит конец света – они его давно пророчат. Одни говорят, что все смоет вода, другие – что все взлетит на воздух, а третьи предполагают, что придет на Землю огонь небесный. Анечке давно надоело их слушать – это длится уже пару веков, а может, и дольше, только она этого не помнит, и ей никто не рассказывает. Пусть все эти мудрецы спорят еще пару веков.

И какая разница, что еще пару веков все будут ждать конца света. Она и так давно знает, что он будет, только не знает, когда. Ей недавно это рассказали дельфины – в этом океане их много, они приплывают прямо к берегу и иногда говорят с людьми. Говорят они редко – их надо упрашивать. Иногда Анечка приносила им сорванные с дерева вкусности, но дельфины иногда их проглатывали и просто молча, улыбаясь, уплывали в свои глубины – Анечка к этому привыкла, ей нравились дельфины.

Она не умела, как они, говорить с Небесами, где, по их рассказам, тоже жили животные, только сказочные, и их отражения всегда живут на Земле, только в редкие времена люди их видят.

Жалко, что мудрецы дельфинов не слушают. Анечке (почему-то она помнила, что ее зовут Анечкой, как-то одновременно со всем это помнила) хотелось бы увидеть сказочных небесных животных. Или хотя бы их земные отражения – она почти всегда мечтала об этом, с тех пор, как дельфины впервые ей рассказали.

Она не знала, какие они, эти животные. Поняла, что одно отражение, к примеру, живет под Землей, там темно и, наверное, страшно. Оно сторожит там собранные людьми за все время сокровища, которых никто никогда не видел. Может, там еще кто-то есть, но Аленка дальше ничего не поняла. Другое появляется только на поверхности, чтобы осветить людям дорогу, но никто не знает, когда появляется и где.

А может, это только отражения, сами-то животные в Небесах живут. Дельфины не умеют выражаться понятно – они вообще разговаривают не словами, а совсем иначе, поэтому люди и не стремятся обычно их понимать – это сложно. Большинство людей разговаривает друг с другом.

Тут Анечка заснула. Можно ли заснуть в этом волшебном мире, да еще и увидеть сны – один другого непонятнее? Можно, оказывается. О том, как в совсем другое время и в других странах люди будут говорить тоже о каких-то сказочных животных. Что люди станут обожествлять, к примеру, львов и кошек, но все это произойдет позже… Намного позже. Весь сон Анечка пыталась понять, когда все это должно произойти, но так и не поняла этого. Все, что ей удалось вспомнить, хотя и смутно, это в самом деле произошедший однажды конец света (Анечка и тут не поняла точно, кто из мудрецов оказался прав – от чего) и каких-то людей в каком-то другом мире, которые призывали неизвестных ей богов. И никогда не говорили с дельфинами. И никогда дельфины ей об этом ничего не рассказали.

Она заметила, что продолжает молча смотреть в огонь. Но огонь задрожал, стал бледнеть, все снова стало меркнуть перед глазами, мир опять постепенно стал терять свои очертания, и Анечка почувствовала, что снова летит в тишину, и ей почему-то не хотелось в нее – так иногда не хочется просыпаться. И очень удивилась, когда вдруг до нее дошел, как показалось, голос другой Вселенной:

– Аня! Слышишь меня? Скорее, она очнулась!

Анечка открыла глаза и увидела Олю с Андрюшей.

* * *

Приходить в себя долго Анечке не пришлось, и она решила, что впредь вместо нервных потрясений займется чем-нибудь попроще. К примеру, откроет кладовку и истребит в ней хаос. Конечно, она постаралась именно это и сделать, и вот занимаясь этим уже полдня.

Вот только помогает ли это занятие от Чудовища? Анечку вдруг захлестнуло чувство полной бессмысленности абсолютно всего, и она зашлась в истерике, сидя на корточках перед кладовкой, воя, причитая и раскачиваясь. Она ведь сделала все, что могла, а может, и чуточку больше. Шепча даже жуткий мат, Анечка подняла глаза, увидела старую дорожную сумку, туфли, зачем-то повытаскивала все это…

Нет, только не это. С ума Анечка еще не сходила.

А если с ума она не сходила, то почему у нее в руках – те самые бусы из сказочного сна? Может, это и сон был, что она сидела в саду и вспоминала, что ей сказали дельфины о небесных животных. Конечно, она когда-то читала и про Атлантиду, и еще много чего – удивляться нечему. Только что у нее в руках, откуда оно взялось?

Можно сидеть во сне, в саду, предположительно, в Атлантиде, думая о дельфинах. Можно даже заснуть во сне и увидеть львов и кошек, которых обожествляют в другом мире. И после этого даже проснуться в том же сне и в том же саду.

Однако нельзя эти бусы держать в руках наяву, сидя перед кладовкой, где их никогда не было и быть не могло. Уж это Анечка точно знала. А спятить с ума в ее планы не входило.

А впрочем, почему спятить? В последнее время вообще все более чем странно. Не зная, что думать, осмелев и потихоньку приходя в себя, дотронулась до вещи. Странная, легкая, ее можно свернуть в кулачке. Подвески занимают чуть больше места, но тоже необыкновенно легкие.

Все еще сидя около кладовки с бусами на коленях, Анечка думала: то ли они у нее всегда были и потому в бреду прибредились, то ли видение и вправду стало реальностью. Нет, не было. Такого вообще не бывает. По крайней мере, не встречалось, никогда и нигде. Где же оно взялось, все-таки? С того света?

Анечка надела бусы на себя, подумав, что так и будет в них ходить все время.

Может, из-за бус, а может, из-за других миров, из которых появились эти бусы, но чувство бессмысленности жизни у Анечки вдруг куда-то пропало, сменившись пониманием, что у нее есть не только бусы, а странное знание непонятно о чем – о кошках, львах, и дельфинах. И от этого вдруг стало радостно на душе.

Подойдя к окну, она поняла, что чудеса еще не закончились. Ибо там, кроме знакомого Чудовища, разгуливало еще одно живое существо, по виду – лев, только здоровенный и необыкновенно красивого, яркого оттенка. И этот Лев, как всякая кошка, спокойно гулял сам по себе, причем беспорядок ландшафтных картин ему никак не мешал. Совсем не мешал. Лев вальяжно гулял по обычному двору, среди деревьев, кустиков, дорожек, которые, как это ни удивительно, были такими же, как всегда, и около Льва не превращались в неведомый хаос. Хотя собака крылатая никуда не делась, она сторонилась Льва, когда они подходили близко друг к другу. Просто сторонилась, как сторонятся ветра, даже не ворчала.

Анечка даже не поняла, видят ли они друг друга – Лев и Чудовище. В любом случае, она теперь совсем не боится идти по своему, такому знакомому, двору. Просто потому, что видит ту самую дорожку, по которой ходила всегда. Дорожка существует, как существует видимый теперь Анечкой Лев, как существуют бусы из другого мира – как существуют другие миры.

Анечка смотрела в окно, и не знала, чему удивляться больше – тому ли прекрасному, что она нашла в себе и у себя? Разве просто бусам? Или тому, что могла видеть теперь в мире? В любом случае, что-то произошло. Тот, иной мир, теперь навсегда с ней – вместе с бусами. А значит, что-то произошло в мире вообще.

На лестнице ей встретилась тетя Маша, но пытаться с ней поздороваться было бесполезно: тетя Маша ее просто не замечала! Потом, не заметив, что Анечка что-то ей говорит, повернулась и пошла к себе.

Когда Анечка позвонила в дверь, Оля открыла и… завопила не своим голосом. И даже удрала от Анечки в комнату. Анечка добилась от Оли только слез и малопонятных причитаний.

– Да что ты видишь?! Можешь сказать по человечески? – Анечка ничего не понимала.

– Ты кто?

– Аня я, Аня! Что ты видишь хоть?

– Ты… ты кто?

– А кто?

– Ты…такое… на этом таком… это с другой планеты, да?

– У тебя температура? Я – Аня. С седьмого этажа над тобой.

Телефон где?

– Зачем?

– Андрюшу звать.

Но Андрюша как раз появился сам. Хоть и узнал Анечкин голос, но когда увидел ее, встал как вкопанный на пороге. Анечка продолжала ничего не понимать. У нее заканчивалось терпение:

– А ты что увидел? Тоже инопланетян?

– Да нет… – задумчиво ответил Андрей. – Не инопланетян, не ангелов и даже не Абсолют… Скажи мне, а как это тебе удалось?

– Да что, наконец?

– Это неописуемо. Н-немогу объяснить. Что ты сделала?

Анечке все это надоело, она она сняла бусы и громко бросила на пол.

И все сразу успокоились. Поставили на кухне чайник, нашлось даже варенье. Полные щеки не помешали делиться впечатлениями. Ребята развлекали Анечку фантастикой, которой сами не понимали, а она рассказывала им быль, причем так же безрезультатно, и продолжалось все это достаточно долго. Оля и даже Андрей по очереди примеряли сказочные бусы, но Андрей смотрелся в них глупо, а Оля – хоть и нарядно, но без дополнительных чудес. И поэтому, наверное, Андрей стал почесывать подбородок двумя пальцами – большим и указательным. Еще вспомнили, как странно тогда говорила о них Василиса Петровна – что бы, интересно, она о бусах сказала? Но Анечке не хотелось идти спрашивать Василису Петровну прямо сейчас.