История Серого - Владимир Дмитриевич Ляленков

Вскоре и Серый угодил в овраг.

Проснувшись, он обследовал местность вокруг дереза, под которым провел ночь. Вкусным ничем не пахло. Голосов мальчишек по-прежнему не слыхать. Что ж, прекрасно! И он потрусил по тропиночке, озираясь с любопытством. Он же был мал, глуп и ничего, никого, кроме мальчишек, не научился бояться!

Тропинка вывела Серого на полянку. На ней росла трава. Сюда проникали лучи солнца. Пахло распустившейся черемухой, гнилыми листьями. Как они пахнут! Какая-то птица забилась рядом в кустах, пробежала немного по земле. И улетела. Наверное, ее можно было съесть. И теперь Серый пошагал осторожнее. Из гущи леса вырвался черный дятел с красным чубом. Смело крикнул что-то, прилип к стволу сосны, начал долбить кору своим длинным клювом. На Серого он не обратил ни малейшего внимания. Должно быть, таких птиц не едят, и потому они не боятся. Серый отвернулся от дятла. Побежал дальше. Что-то круглое прыгнуло из-под носа. Брызнуло чем-то, поскакало в кусты. Это была обыкновенная жаба. Серый бросился за ней, и земля исчезла из-под его лап. Он перевернулся в воздухе, кубарем скатился вниз, шлепнулся на ворох прошлогодней листвы, вскочил: перед ним стояли два серых щенка. Смотрели на него во все глаза.

Это были волчата. Они решили, что к ним вернулся один из братьев. Правда, пахло от него не совсем обычно. Но ведь и с ними случилось нечто необычное! И через минуту все трое рыскали в поисках еды. Нашли в кустах зайца, принесенного волчицей. Съели его и начали играть. Прилетели две сороки. Они ежедневно появлялись в овраге. В такое время обычно волчиха и волчата, пообедав, отдыхали, а они воровали остатки обеда. Теперь сороки с удивлением прыгали с ветки на ветку, опускались ниже к земле. Волчата и Серый с визгом носились друг за другом как угорелые. Прыгали через ручей, измазались в грязи.

И волчихи нигде нет! Обе сороки вдруг вскрикнули и полетели разносить по лесу поразившую их новость. И не прошло десяти минут, как прилетело несколько угрюмых ворон. Они уселись на ветвях тополя. Смотрели в овраг. Если б там, на дне оврага, бегал один Серый или один из волчат, вороны напали б и заклевали. Но серых малышей было трое. К тому же они ничего не боялись. Не обращали внимания на ворон. И те сидели, не зная, как им быть. Одна, видимо, самая голодная и нахальная, спланировала в овраг. Хотела напугать братьев. Но Серый, разгоряченный беготней, заметив ворону, подпрыгнул, чуть было не схватил ее за хвост. Ворона круто взмыла вверх. Остальные недовольно закаркали. Но не улетели.

Набегавшись, волчата и Серый уснули под кустом. Проснулись поздно вечером, когда уж сумерки заполнили овраг. Опять обшарили овраг, съестного не нашли. Взошла луна. Вспомнив свою волчиху, волчата уселись рядышком, уставились на луну и начали выть. Слушая их грустную песню, Серый вспомнил комнату Игнатьича, лохматую овчину. На ней лежит мать. А рядом стоит миска, в которой еда. Серый поскулил, сел напротив волчат и тоже завыл. Выли они долго, на разные голоса. Потом охрипли и уснули.

Утром узенькая тропинка вывела их из оврага. Вороны просидели на дереве всю ночь. Недовольно каркая, с полчаса летели над лесом в одном направлении. По их полету можно было определить, куда бегут названые братья.

Надо сказать, им повезло. Блуждали по лесу четверо суток и не встретили ни коварную рысь, ни хитрого, злобного лиса. Но как проголодались! За четверо суток съели только двух дохлых птиц. Да и то одна из них была маленькая, чуть больше воробья. Пробовали есть траву, грызли веточки, какие-то корешки. Да разве этим наешься?

Но вот под вечер четвертого дня они учуяли резкий, сладкий запах свежего мяса. Им даже страшно стало почему-то. Дрожа, прижимаясь к земле, крались на запах. Он привел к бурелому. С трудом пробрались через него, попали в густой мелкий ельник. А в ельнике на полянке лежал наполовину съеденный теленок. Все трое бросились к нему. С жадностью стали есть. Наелись так, что тут же свалились спать, будто опьянели. Но не успели уснуть, как все трое лежали на спинах, сложив на груди передние лапы. А Серый даже глаза зажмурил от страха. Над ними стоял большущий серый волк. Он был стар. Верхнее веко левого глаза уже не слушалось его, прикрывало глаз. И волк казался одноглазым. Под нижней челюстью шерсть истерлась, кожа отвисла, морщинилась. Обнюхав волчат, он ткнул носом Серого, фыркнул, оскалил зубы еще больше и зарычал. Но тут же понюхал еще раз волчат. Их запах успокоил его, и он лег, никого не тронув.

Оказалось, что это отец волчат. Они о нем ничего не знали. Даже не подозревали о его существовании. Когда они родились, волчиха прогнала старого волка, и он покинул овраг, подался в сторону юга, навстречу весне, туда, где раньше сходит снег, тает лед на озерах и болотах, на которые опускается перелетная птица.

Говорят, волка ноги кормят. Это верно. За ночь он пробежит километров сорок, шестьдесят. И уже наверняка кто-нибудь попадется ему в зубы.

Покрыв расстояние около трехсот километров к югу, он повернул обратно. Намерен был пробежаться на север до Кулунчинских болот. Там весна только начиналась. Перелетные птицы, утки, гуси не успели сесть на яйца. Потому не очень осторожны. Можно отлично поохотиться, отдохнуть. Тем более, что ему был известен небольшой островок на болоте, расположенный в нескольких километрах от берега. К острову ведет одна-единственная тропинка, о которой люди даже не знают. Уже три года подряд, каждую весну, он бегал туда отдыхать. И теперь спешил, боясь, как бы весна не обогнала его — тогда он опоздает к перелету птиц.

В пути его задержал этот глупый теленок, заблудившийся в лесу. Можно б его и не трогать, потому что волк был сыт. Но у него к старости развилась мнительность: если уж попалась добыча, упускать ее нельзя. И он зарезал теленка. Съесть сразу не смог. Пришлось сделать остановку.

Жизненный опыт подсказывал волку, что люди не останутся равнодушными к исчезновению их теленка. Начнут искать его. Могут нагрянуть сюда. Он то и дело бегал в дозор: не идут ли люди? И, сбегав в очередной раз, не обнаружил опасности, вернулся и вот тебе на — его волчата сами явились к нему. Правда, от одного пахнет собакой. Почему? Может, он один съел собаку и провонял псиной?

Старый волк