Безнадёжная сказка (СИ) - Анкай Виктория

Специально беременеть я не планировала, но искренне обрадовалась, когда это произошло. У Пашки тогда уже были первые звоночки трудностей с бизнесом, но в конце концов мы и не такое переживали, верно? Наладится рано или поздно, надо просто потерпеть…

Не наладилось. Это сейчас я понимаю, что в современном мире мало делать что-то хорошо и качественно, что в любой деятельности нужна раскрутка и реклама в первую очередь, что часть доходов просто необходимо нести не на улучшение инструментов работы, а на прямую пропаганду собственного дела. А Пашка… Он, как и его друзья, всерьёз полагал, что хороший товар в рекламе не нуждается, что если они будут обслуживать клиентов быстро, недорого и по высшему разряду, то весть о них разлетится по всему городу, и толпы желающих выстроятся в очередь за заменой масла и ради сезонного шиномонтажа…

Но ехать к чёрту на куличики в сомнительный район почему-то никто не спешил даже за минимальной ценой и высоким качеством обслуживания, ибо в центре один за одним открывались, работали и закрывались подобные автосервисы в невероятном количестве. И всё чаще рабочий день ребят в так называемой “ремонтной мастерской” стал заканчиваться одним и тем же — пивом и обсуждением политической обстановки в стране…

И я в тайне даже радовалась этому — ежедневно видеть мужа, скатывающегося медленно, но верно в депрессию, было просто невыносимо, а помочь ему я не могла ничем… А после этих посиделок с друзьями-соратниками он приходил в более-менее нормальном настроении и даже пытался строить планы на будущее…

А потом стало совсем плохо. Пива стало гораздо больше, чем работы, а денег не стало вообще. Но Пашка, упрямо сцепив зубы, всё твердил, что он всё исправит, что рано или поздно мы с ним переедем в более благополучный район, что Юлька пойдёт в балетную студию, а там и сына родим…

Родственники в один голос твердили, что пора бросать “этого алкоголика”, что “дальше будет только хуже”… Смешные. Куда мне идти?! Да и зачем? Пашка ведь не буйный совсем. Наоборот добрый. Когда выпьет, может и посуду помыть, и обнять, и даже сказать, что всё ещё любит меня, а дочку просто обожает… Ругается, конечно, когда я в его работу с советами лезть пытаюсь, но это редко… Ему просто тяжело. Плохо. И он совсем не представляет, что со всем этим делать… И я тоже не представляю. Но бросить его я в любом случае не могу. Я же его столько лет знаю… И тоже люблю, наверное…

***

Я смахнула слезу и снова потеребила мужа за коленку.

— Паш, проснись… Дело есть…

Пашка нехотя заворочался, приоткрыл один глаз…

— Манюнь, ну чего ты, ммм?! Я ж тихонько…

Он снова зажмурился.

— Паша! — на свой страх и риск я повысила голос. — Паш, ну просыпайся! На вот… Я тебе кофе сделала!

Я протянула ему под нос кружку.

Пашка открыл оба глаза, сердито посмотрел мне в лицо, потом с удивлением перевёл взгляд на кофе, потом снова рассеянно зыркул на меня…

— Что случилось-то? — он протянул руку, с преувеличенной осторожностью перехватывая у меня горячую чашку подрагивающими пальцами.

— Пашенька… — я машинально спрятала вспотевшие ладошки в вытянутые длинные рукава большого свитера и затараторила на одном дыхании, глядя мимо мужа в стену на обои, отслоившиеся в сотый раз на этом самом месте. — Вообщем, я тебе работу нашла. Там пустяки — ремень какой-то в Шкоде оборвался, надо его заменить вроде как… Вообщем, сам разберёшься, но нужно прям сейчас! Понимаешь? Мне за Юлькой бежать надо… Одевайся, Пашенька, я тебя очень прошу! Я уже пообещала…

Пашка смотрел на меня как на полоумную. Глотнул кофе и поморщился…

Чёрт, горячий сделала… Впрочем, быстрее проснётся.

— Мань, какая Шкода? И ремень-то какой?

— Пашечка, да откуда я знаю, какая Шкода и какой ремень? Красивая Шкода, к вам такие редко ездят! А ремень какой-то… Мммм… Не помню я! Там посмотришь…

— Пиводной что ли? — Паша наконец отлепился от спинки дивана и залпом допил кофе, недоверчиво глядя в моё растерянное лицо. — ГРМ?

Я согласно закивала, забирая у него чашку из рук.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот, вот этот ГРМ! Ты же можешь это поменять, да? — я с надеждой уставилась на мужа, хотя прекрасно знала, что может.

Пашка брезгливо усмехнулся.

— Пфф. Да чего там менять-то, Маш? Если клапана на месте, то там дел-то на две минуты… Только клапана — это ж не шутка… Это иногда полностью двигатель проще заменить, чем возиться…

Терпеть не могу, когда он так не вовремя начинает бубнить о своих клапанах, цилиндрах и свечах.

— Паш, собирайся… Только зубы почисти, ладно? И жвачку зажуй… И джинсы поменяй на новые… Паш, пожалуйста…

Он обернулся ко мне.

— А джинсы на кой? Я же вымазать могу…

Я развернула его к двери в ванную и подтолкнула за плечи.

— Ничего, постираем. Ты ещё и небритый… Просто там очень представительный дяденька, Паш… Я ему тебя расписала как хорошего специалиста…

Должна же я в конце концов польстить мужу, правда? Только бы он быстрее собрался…

На улице, пробираясь напрямик по снежному полю, я действительно на секунду подумала, что сошла с ума… Если там сейчас нет никакой Шкоды и никакого Андрея, то это будет феерично…

Но Шкода была. Даже с такого расстояния хорошо просматривался белый сугроб под фонарём у обочины…

Решила дальше не ходить — толку от меня всё равно никакого нет, да и в сад давно пора бежать.

— Паш, вон, видишь? Мужчину Андрей зовут… — я показала пальцем на машину. — Я дальше не пойду, я за Юлькой побегу… Только ты не подведи, ладно?!

Я с отчаянием заглянула мужу в глаза… Пашка только кивнул и махнул рукой, мол — не учи меня шнурки завязывать. Бодро пошагал к машине…

Ну вот и хорошо. Отлично даже.

Несколько секунд смотрела ему в след… Так со стороны вроде и не скажешь, что он пил недавно… Надеюсь, Андрей не заметит. А если и заметит, то ему хватит такта промолчать — выбор у него всё равно не велик.

…Весь вечер, выстрачивая на бабушкиной швейной машинке белую лёгкую ткань и пришивая дождик к подолу платьица снежинки, нервно кусала губы и улыбалась сама себе… Наверное, иногда для хорошего настроения нужен просто маленький незначительный повод. Такой, как мимолётное ощущение собственной полезности в жизни чужого человека, как возможность заработать несколько лишних сотен рублей, как восхищённые глаза дочки, подбегающей каждые пять минут к столу, чтобы полюбоваться на свой будущий наряд…

А наряд и правда получается на удивление потрясающим. И работа спорится именно потому, что присутствует такое нереальное чувство в душе… Всю мою усталость как ветром сдуло. Всю сердитость на судьбу и злость на Пашку тоже. А ещё перед глазами всё время всплывает Андрей…

Где-то подсознательно во мне всегда незаметно росла и множилась своеобразная нелюбовь к тем, кому повезло больше, чем нам с Пашкой. Наверное, непонимание того, что и в какой момент именно в нашей семье пошло не так, злило и раздражало больше всего. И всегда хотелось чуда… Ну вот идёшь ты по улице, а на тебя сверху падает огромная пачка пятитысячных купюр…

Глупо, да. И я даже догадывалась о том, что не все и не всегда способны такой подарок судьбы использовать правильно и по назначению. Например, Люська бы сразу накупила тонну собачьего корма и потащилась бы по району кормить всех голодных бездомных собак, которые её отлично знают и огромной толпой провожают домой. А ведь могла бы приобрести наконец компьютер, подключить интернет и создать кучу объявлений о пристройстве своих подопечных в добрые руки… Хотя, ей, конечно, виднее. А вот Пашкин друг Лёшка, который не так давно окончательно вышел из общего бизнеса, просто пропил бы все эти деньги. И, наверное, по-своему был бы счастлив…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но мне почему-то казалось, что мы с Пашкой никогда так необдуманно не распорядились бы подобным подарком судьбы… Тоже глупо. Ведь я представления не имею, что бы мы сделали… Да и подарков от судьбы хрен дождёшься. Нереально.

Но вот к Андрею привычной неприязни нет почему-то. Наоборот, мне хочется, чтобы у него всё было очень-очень хорошо… И думать о нём бесконечно приятно и волнительно… Интересно, увижу я его ещё когда-нибудь? Вряд ли…