Щит Найнавы - Андрей Астахов

– Оври!

Врач обернулся. Нэни Береника была не одна – настоятельницу сопровождали две послушницы, у одной в руках был сосуд с миром. Оври принял поцелуй настоятельницы, заглянул в ее ярко-синие глаза.

– Все хорошо, матушка, – сказал он. – Нам удалось спасти и мать, и младенца.

– Я оторвала тебя от еды.

– Пустяки, матушка. Я не голоден.

– У тебя усталый вид, Оври. Ты очень много работаешь.

– Что делать, матушка! Людям нужна моя помощь.

– Гелес наградит тебя за подвижничество и доброту. Продолжай свою трапезу.

– Матушка нуждается во мне?

– Сначала поешь…

Оври кивнул. Заставил себя доесть хлеб, собрал со стола крошки и бросил в рот.

– Я готов, матушка, – сказал он. Ему не хотелось заставлять настоятельницу ждать.

– Тогда идем.

В кабинете настоятельницы на циновке сидела молоденькая девушка-айджи. Оври сразу понял, в чем дело, поза, в которой сидела девушка, все объясняла. Эту позу монастырский врач видел в последнее время слишком часто. Типичная поза страха: ноги поджаты под себя, локти упираются в бедра, взгляд блуждает, голова втянута в плечи, будто сидящий ожидает внезапного удара. Грязное платьице девушки было в темных пятнах – несомненно, засохшая кровь.

– Ты ранена? – спросил Оври, шагнув к девушке и опустившись перед ней на корточки. Девушка не ответила, ее большие синие глаза, почти такие же синие как у нэни Береники, были затянуты пленкой ужаса.

– Ее привез сегодня ночью торговец, последователь Гелеса, – сказала настоятельница. – Она была в беспамятстве. Я пыталась говорить с ней, но она молчит. Попробуй узнать, что с ней случилось.

Оври кивнул, достал из кошеля на поясе флакон с нюхательной солью, поднес к лицу девушки. Она вздрогнула, отшатнулась, испуганно посмотрела на врача.

– Не бойся, милая, – сказал Оври, коснувшись руки девушки. – Я брат Оври, врач. Я хочу тебе помочь. Как ты себя чувствуешь?

Девушка ответила не сразу. Оври видел, как она напряжена, и какой панический ужас живет в ее глазах. Интересно, что ее так напугало?

– Где я? – спросила девушка.

– В монастыре Гойлон. Ты в безопасности. Мы позаботимся о тебе.

– Гойлон? – Девушка огляделась по сторонам. – Где это?

– Далеко от Дреммерхэвена, – сказал Оври. – Успокойся, тебе ничего не грозит. Здесь обитель мира и покоя. Как тебя зовут, милая?

– Орселлин. Орси.

– Красивое имя. Что с тобой случилось, Орси?

– Они… они их всех убили! – Губы девушки затряслись, в глазах вновь появился ужас. – Даже…младенцев.

– Не плачь. Кого убили?

– Всех. Эвиель, Рейнса, Альгифу, Нейле, Таит. Матушку Рейле. Всех до единого.

– Как называется твоя деревня, дитя? – спросила нэни Береника.

– Крам-Динар.

– Тебе удалось бежать?

– Я…купалась. В лесу. Потом появились они.

– Они?

– Всадники. Их было много. Один всадник заговорил со мной. Он говорил со мной так странно, что мне стало страшно.

– Как они выглядели, эти всадники?

– Их было много, – девушка задрожала, будто на нее повеяло холодным ветром. – Они двигались неслышно, как привидения. Они были похожи на людей, но я знаю, что это были не люди.

– Почему ты так думаешь?

– Люди не могут убивать так жестоко.

– Ты думаешь, это они убили твоих односельчан?

– Их командир спросил меня, откуда я, и я сказала, что из Крам-Динара. А он засмеялся и сказал: "Ах, вот как называлась эта деревня!". Это они все сделали, я уверена.

– Хорошо, хорошо, успокойся… Чего они от тебя хотели?

– Я не знаю. Только я поняла, что это очень плохие люди, поэтому испугалась.

– И убежала?

– Да, – девушка замолчала, чтобы проглотить спазм в горле. Оври подал ей чашку с водой.

– Значит, они не погнались за тобой? – странным тоном спросила нэни Береника.

– Нет, – Орселлин мотнула головой. – Они… ускакали.

– Что ты еще видела, дитя?

– Отец Фэйн. Они повесили его над алтарем вниз головой. Там было очень много крови. И был череп.

– Череп?

– Череп. Раскрашенный в красный и черный цвета. Он лежал на алтаре. Мне померещилось, что он смотрит на меня. Больше… больше я не помню ничего.

– Хорошо, мы все поняли, – Оври посмотрел на настоятельницу и понял, что она думает о том же, что и он. – Тебе нужно отдохнуть, милая. Пойдем, я помогу тебе дойти до постели.

– Вы оставите меня одну? – Девушка посмотрела на Оври диким взглядом. – Они ведь придут за мной! Они знают, что я жива.

– Не придут, – улыбнулся Оври, нежно погладил Орселлин по щеке.- Гойлон святое место. Зло никогда не придет сюда, никогда. Верь мне, дочка. А тебе нужно отдохнуть. Ты очень устала и многое пережила. Сон излечит тебя. Ты ведь хочешь спать, не так ли?

Говоря это, он пристально смотрел Орселлин прямо в глаза. Девушка начала зевать, потом болезненный блеск в ее глазах померк, и девушка уронила голову на плечо Оври.

– Ну, вот и все, – сказал врач. – Теперь она проспит долго и забудет многое из того, что видела.

– Шестая деревня, – сказала нэни Береника. – И на этот раз уцелел свидетель. Теперь мы знаем, кто это делает.

– Всадники, – произнес Оври. – Наемники или…

– Это не наемники, – нэни Береника посмотрела на спящую Орселлин. – Много, много хуже. И поэтому странно, что они не убили эту девочку.

– Тебя это удивляет, матушка?

– Надо понаблюдать за девочкой. Мне кажется, она необычная.

– Крам-Динар, – произнес Оври. – Интересно, где это?

– Торговец сказал мне, что подобрал девушку недалеко от Дреммерхэвена. Это земли айджи. Все уничтоженные деревни были населены айджи. И везде убийцы оставляли раскрашенный череп.

– Что это значит, матушка?

– Ничего хорошего это нам не сулит.

– Ты не хочешь говорить об этом?

– Я боюсь собственных мыслей, Оври.

– Неужто так все плохо?

– Плохо, – нэни Береника покачала головой. – На Хеалад наползает такая тьма, что скоро она поглотит всех нас. И тогда даже времена княжеских междоусобиц покажутся нам золотым веком.

– Ты что-то знаешь, матушка, но не хочешь говорить об этом, – Оври вздохнул. – Я понимаю. Ты не хочешь лишать нас последней надежды.

– Надежда всегда есть, Оври, – настоятельница слабо улыбнулась. – Пока жизнь не покинула Гойлон, для этой земли не все потеряно. Поэтому давай делать свое дело. Ты будешь выполнять свой долг, а я буду выполнять свой. И думать не о смерти, а о жизни.

– Матушка! Матушка Береника!

Молоденькая зеленоглазая послушница замерла на пороге кабинета, глядя на спящую Орселлин.

– Что тебе, Линне? – Береника по лицу девушки поняла, что случилось что-то нехорошее.

– Там… там наемники!

***

Странное место этот Гойлон, подумала Мирчел Ледяная Кровь, осаживая коня на площади перед храмом. Ни стен, ни валов, ни рвов – ничего. Никаких оборонительных сооружений. Кучка каменных и деревянных строений, облепивших трехступенчатый, похожий на пирамиду, храм Гелеса. Справа от храма, на большой площади, которая в мирное время использовалась для священных церемоний, теперь расположился лагерь беженцев, окруженный кольцом повозок. Мирчел видела, как торопливо люди загоняют в свои шалаши коз и овец. Ее позабавила такая наивность. Дворняги всех цветов и размеров, испуганные не меньше своих хозяев, злобно лаяли из-под возов на приближающихся всадников. Иан-Бродяга выругался и поднял арбалет, чтобы всадить стрелу в одну из собак, но Мирчел велела ему не тратить понапрасну стрелы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});