Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ) - Зикевская Елена

Я кивнула, поражённая такой историей. Целый город ходячих мертвецов… Жуть!

Это не мужиков к свиньям приворожить…

— И что с ним стало потом?

— Основал орден заново. Люди-то с таким даром рождались. Богу были нужны служители, и им нужно было у кого-то учиться.

— Почему ты рассказал мне это?

— Жизнь — это всё, что есть у человека, Янига. А любовь — самое ценное в жизни. — Джастер повернул голову, глядя прямо мне в глаза, словно желая убедиться, что я понимаю его правильно. — Однажды, очень, очень давно, я в приступе безумия утопил в крови целую деревню, потому что её охотники бросили мне вызов. Меня остановила она. Я увидел её и забыл обо всём. — Он прикрыл глаза и вздохнул, явно вспоминая свою возлюбленную.

Но это длилось всего несколько мгновений. На меня уже снова смотрел холодный и спокойный, как скала, воин.

— А теперь меня не остановит никто. Только я сам.

Пока я пыталась осмыслить услышанное, Джастер встал и скрылся за деревьями, бережно и бесшумно ступая по влажной земле, по колено утопая в папоротниках.

Я же сидела, открыв рот, ошеломлённая таким неожиданным признанием.

Да я вообще о нём ничего не знаю, оказывается.

Бедный мальчик-музыкант, сбежал от злых разбойников, воспитывался в богатой семье, влюбился в дочку хозяина и от несчастной любви подался в наёмники…

Х-ха… То-то он надо мной смеялся… Придумала красивую сказочку, глупая ведьма.

А не хочешь безумного убийцу, который вырезал целую деревню? И спасение уцелевших жителей чудесным появлением девицы, в которую он влюбился с первого взгляда?

Небесная любовь… Если он был таким чудовищем, конечно, она его отвергла и выбрала другого…

Очень, очень давно… Год, два, три? Мммм…. Пять?

Конечно, за месяц, — всего месяц?! — путешествия с Джастером мне уже кажется, что прошла целая жизнь и даже не одна, но он же немного старше меня…

Нет, я не слышала о таком чудовищном преступлении за последние несколько лет. Хотя я и о резне под Упочкой не слышала…

И тут у меня в голове что-то щёлкнуло, и всё сложилось.

Ну конечно!

Вот оно в чём дело! У него — тёмный дар! Вот тебе и заговорённая рубаха, вот почему он носит чёрное, говорит, что не волшебник, и поэтому так много знает о ведовстве и даже о служителях Смерти!

Но в Эрикии не рождаются мальчики с тёмным даром! Только ведьмы!

Значит, Джастер действительно откуда-то… очень издалека.

И почему-то рядом с этим «издалека» даже Сурайя кажется мне соседней деревней.

И тут меня озарило снова.

Оставить прошлое в прошлом и не повторять старых ошибок…

Деревня тогда — деревня сейчас. Джастер в гневе — Джастер в ярости… Возлюбленная, которая его отвергает, — ведьма, которая прогоняет… А если ещё и слова похожие были…

Я закрыла лицо руками, поражаясь такому ошеломительному удару судьбы. Я даже представить не могу, что он пережил…

Клин клином…

Великие боги… Шанак, Датри… Может, когда-то он и был жестоким чудовищем, но сейчас он другой. Я видела, как он защищал простых людей и помогал им, ничего не ожидая взамен. Я знаю, как он страдает от той раны, что бы он там ни говорил про исполненный договор…

И про судьбу.

Не его женщина…

Я и не собираюсь занимать её место. Я просто хочу, чтобы он остался со мной и любил меня.

Я не знаю, что нас с ним ждёт. И… и не хочу знать.

Но я… я люблю такого Джастера. И хочу занять место в его сердце. Разве я многого хочу? Чем простая любовь хуже небесной?

Неужели в нашем будущем нет такой бусины? Хотя бы маленькой…

Только, пожалуйста, если вы меня слышите: я не хочу больше быть таким клином в его судьбе.

Воин вернулся, когда совсем стемнело и я уже устроилась на нашей постели, закутавшись в свой плащ. Воин молча лёг рядом, и сразу стало тепло.

— Доброй ночи, Джастер. — Я прижалась спиной к его спине, наслаждаясь теплом и снизошедшим умиротворением. Вот чего мне так не хватало эти дни…

— Доброй, — после короткого молчания тихо отозвался Шут, и я погрузилась в сон.

15. Ведьма-защитница

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

К утру я поняла, что спать на папоротниковой подстилке не только мягче, чем на земле, но и заметно теплее. Несмотря на соседство Шута, я закуталась ещё и в полог: утро было серым и промозглым, вокруг стоял туман, а от влажной земли ощутимо тянуло холодом.

Моя возня разбудила воина. Но не успела я подумать, что он сейчас встанет и уйдёт, как меня накрыло сверху чёрным, и сразу стало очень тепло.

Какой же у него чудесный плащ…

Пригревшись, я снова уснула.

Разбудил меня негромкий и спокойный голос, позвавший вставать и завтракать.

Я села, протирая глаза и оглядываясь. Солнце уже стояло довольно высоко, и стало заметно теплее, хотя по небу бежали облака, обещая пасмурный день.

Пока я спала под чёрным плащом, Джастер успел сделать отвар и сварить кашу. Полные чашки и две дымящиеся миски ждали, когда мы их опустошим.

Я выпуталась из-под плащей и полога, быстро привела себя в порядок и взяла миску с тёплой кашей, сев обратно на подстилку из папоротника, с которой Шут успел убрать полог и плащ. Даже мой лежал аккуратно свёрнутым.

Эх, Янига… Не маленькая девочка уже, а взрослая ведьма. Пора вставать раньше и помогать ему в делах, а не спать до полудня и вставать на всё готовое.

Воин молча поел и так же молча дождался, когда доем свою часть и я. Забрав у меня миску и котелок, Шут скрылся за деревьями, а затем я услышала, как он спускается вниз, к ручью.

«Умойся, а то зарёванная вся…» — вдруг вспомнилось мне вчерашнее. Осторожно подойдя к обрывистому краю оврага, я увидела воина, моющего посуду в ручье.

— Джастер! А я могу спуститься?

Он оглянулся и покачал головой.

— Лучше не надо. Тут ноги переломать можно. И отойди от края. Навернёшься — костей не соберёшь.

Мне ничего не оставалось, как вернуться к костру и дожидаться Шута, расчёсывая волосы.

Новый день прошёл спокойно и почти привычно: лес стал куда приветливей, я собирала травы для зелий и духов, а Шут молчал.

Когда Джастер показал на притаившийся в тени крестоцветник, я спросила, зачем он мне теперь, если я не ведьма любовной магии.

Лучше бы я молчала.

Джастер прислонился спиной к ближайшему стволу, сложил руки на груди и смерил меня снисходительным взглядом.

— Скажи мне, Янига, — он сорвал травинку и зажал в зубах с задумчивым видом. — Какая сейчас луна?

— Луна сильных трав, — буркнула я в ответ. — Я помню! Но при чём…

— Хорошо, — невозмутимо перебил Джастер. — А теперь скажи, как ты собираешься зарабатывать на жизнь: продавать хорошие зелья за золото и серебро или спать с кем попало за медяки, потому что больше одного «листка» тебе не дадут? Это первое. И второе. Помнится, кто-то обещал меня слушать. Или нет?

Я сердито прикусила язык, не успев ничего сказать в ответ. Как он поймал меня на слове! А ещё обещала в рот заглядывать и слова поперёк не говорить…

И пусть он это не слышал, но… Боги всё слышат. А я, получается, им пообещала…

Но всё равно, мог бы и помягче сказать! А не сравнивать меня с гулящими девками!

Больше серебрушки никто не даст…

Какой же он… грубый! Нарочно же позлить меня решил! И ведь получилось…

Обижалась я на него до самого вечера, но Шута это нисколько не волновало.

К вечеру мы вышли на пологий берег маленького лесного озерка. Когда воин осмотрелся и стал натягивать верёвки для шатра, я поняла, что мы здесь задержимся больше, чем на одну ночь.

Пока Джастер обустраивал лагерь, я занималась собранными травами, думая о том, что Шут в очередной раз оказался прав. Всё равно я бросила вызов хозяйке надела, значит, от продажи зелий хуже точно не будет. Не зря же Джастер столько сил потратил, чтобы о «госпоже Яниге» и её зельях весь Кронтуш узнал.