«Красные генералы». За Державу больше не обидно! - Илья Бриз

— Как это вырезали?! — похоже, удивляться майор еще не разучился.

— Портальные технологии много чего позволяют делать не просто, а очень просто. Ладно, приводи себя в порядок, после завтрака все более-менее подробно расскажу.

* * *

Обычная — как это называется в фантастических книгах — телепортация. Вот чем оказались эти портальные технологии Красных полковников. Что-то там с Римановой геометрией, в которой две точки в совершенно разных местах обычного или Эвклидова пространства могут соединяться через пробой третьей. Ум за разум заходит, когда пробуешь в этом разобраться. Нет, пользоваться этими порталами оказалось удивительно просто. Все замыкается на так называемом эвакуационном браслете. Когда Штолев настроил на майора обыкновенные с виду часы с массивным металлическим браслетом из крупных звеньев и показал, куда нажимать, сдвинув чуть вбок предохранительную пластинку, Андрей, недолго думая, попробовал. Шагнул вперед и оказался у только что выделенного ему терминала в операционном зале. Появившийся следом за ним Николай быстро объяснил, как набирать необходимые координаты на компьютере или просто выбрать из списка уже использовавшихся.

— Если нужно куда-то быстро попасть, то прыгаешь через портал в два этапа: сначала к персональному терминалу по команде со своего эвакуационного браслета, а затем уж от терминала — генератор пробоя встроен в него — в выбранное место. Идентификация производится тоже через браслет по нескольким физиологическим параметрам. Другой человек воспользоваться им не сможет. Допуск к порталам очень жесткий. Одновременно по этим же параметрам производится контроль твоего состояния. Если что не так — автоматически пройдет сигнал тревоги всей команде. Сам ты также получишь этот сигнал немедленно, — Штолев набрал что-то на клавиатуре, и Коробицын ощутил на запястье пару электрических разрядов. Не особо больно, но спящего разбудит.

По тревоге пулей дуешь сюда и, разобравшись в причинах, принимаешь меры. Конечно, вместе с остальными членами команды, — продолжил свою лекцию Николай. — Режимов работы генераторов пробоя два: информационный и физический. В первом случае проникают одни электромагнитные волны. То есть мы можем только видеть, что находится по ту сторону портала. А чтобы не увидели нас, применяются малогабаритные видеокамеры с довольно высоким разрешением, и окно пробоя сворачивается всего до полумиллиметра — по диаметру объектива.

— Мечта любой разведки, — прокомментировал Андрей.

— А як же! — усмехнулся Штолев. — Но вот физический режим пробоя еще интересней — можешь шагать куда угодно в радиусе полутора миллионов километров.

— В космос?! Так вот как вы на Луну попадаете!

— Именно. Только здесь обязательно надо учитывать несколько моментов. Во-первых, давление. Редко где на нашей планете есть места с абсолютно одинаковым состоянием атмосферы. Плюс во всех наших базах давление поддерживается чуть ниже стандартного. Присутствует некоторое сопротивление при выходе наружу в виде достаточно сильного ветра в лицо, а при возвращении, наоборот — тебя просто подталкивает в спину. Прыгнуть через портал прямо в космос тебе не даст автоматика. Бака-ёкэ[3] достаточно серьезная — наш Григорий постарался.

— Это тот высокий парнишка? — перебил Штолева Андрей. Что такое «защита от дурака», он и раньше знал.

— Да, Кононов-младший. Очень головастый парень, несмотря на молодость. Вообще-то, это братья во главе с Виктором Гольдштейном и пробили эту дырку в Римановой геометрии.

— Я в курсе. Мне Александр Юрьевич вчера достаточно подробно вашу историю рассказал. Вот только о самой теории порталов ничего не упомянул. Все больше на причины невозможности обнародования открытия налегал, — подпустил шпильку Андрей.

— Ты с ними не согласен?

— Ну, если бы не согласился, вряд ли ты мне сейчас все это показывал, — ухмыльнулся майор ФСБ, махнув рукой на портальный терминал.

— То-то же, — удовлетворенно кивнул Штолев. — А теория… Всей полнотой теоретической и технической информации о портальных технологиях обладают только четыре человека — соответственно супруги Гольдштейн и братья Кононовы. В конце концов, даже Саша Сахно, как он мне однажды признался, не знает теорию пробоя настолько, чтобы повторить технологию. Не считает нужным. Тот самый случай, когда чем меньше знаешь — крепче спишь. Я сам пользуюсь порталами, как обычной бытовой техникой, ничуть не задумываясь о физических процессах, происходящих при пробое пространства или, как иногда говорит наш Виктор, — метрики.

— Коля, — майор немного напрягся и взглянул прямо в глаза Штолеву, — может, хватит?

Николай усмехнулся:

— Понял, значит, что проверяю. Вот завидую я нашему шефу — крайне редко в людях ошибается и очень быстро принимает правильные решения.

— Ты это к чему? — возникшей было напряженности между ними как и не было.

— Ладно, проехали. Давай по делу, — Штолев быстро набрал что-то на клавиатуре, и на экране компьютера появился какой-то список. — Это бабки, — пояснил Николай, подвинувшись чуть в сторону, чтобы Коробицыну было хорошо видно. — Счета раскиданы по разным банкам. Большинство — на предъявителя, часть — на некоего бразильского бизнесмена. Впрочем, везде движением денег можно управлять по Интернету. Вот только тратить их надо осторожно, чтобы не засветиться, и с пользой.

— Учи ученого, — хмыкнул почти про себя Андрей, на глаз прикидывая сумму. Цифры были астрономические. — Куда столько?

— Ну мало ли… Понимаешь, это ощущение, когда хорошо финансово прикрыт, дает определенную свободу действий. Просто перестаешь думать о разных мелочах. Как говорится — жаба не душит. Зато более критически задумываешься о необходимости какой-либо покупки. Вообще мировоззрение значительно меняется. Исчезают мысли о «хлебе насущном», и появляется больше времени на дело. Сам достаточно быстро поймешь. Ладно, поехали дальше, — Штолев достал из кармана и протянул майору обычный с виду «Сони-Эрикссон»: — Все стандартно, но если нажать одновременно вот эти три клавиши, то связаться с нашими можно из любой точки планеты или даже с Луны через информационный пробой. Необходимые номера в памяти телефона уже забиты.

На дальнейший инструктаж ушло еще около полутора часов.

— Ну и на сладкое, — Николай, плотоядно улыбнувшись, набрал на терминале нужные координаты и подтолкнул Коробицына во включившийся портал. — Моя оружейка, — Штолев гордо показал на стеллажи, забитые в основном заводскими упаковками с пистолетами ведущих производителей планеты и патронами. Впрочем, автоматы лучших моделей мира и даже несколько пулеметов, если судить по маркировке на ящиках, здесь также имелись в наличии.

— Все стволы «чистые», некоторые даже без заводских номеров. Уведены прямо с конвейера. После любого применения с хоть какой-либо вероятностью последующей идентификации использованное оружие уничтожается.

Андрей только одобрительно хмыкнул и направился к с ходу запримеченной полке. В свете политики Красных полковников по отношению сохранения секрета открытия он отчетливо понял, что свой табельный СПС,[4] карта отстрела которого была в информационной базе ФСБ, стоит запереть в сейфе по официальному месту работы, а в кобуре скрытого ношения держать ствол из арсенала Штолева.

* * *

— Возвращаем «высшую меру социальной защиты»?[5] — Лазаренко сейчас был несколько благодушен. Смещение губернаторов сразу в шести регионах огромной страны и замена их на военных управляющих прошли без сучка без задоринки.

— Ни в коем случае! — возразил Полонский. — Во всяком случае — не официально. Вопли правозащитников и Совета Европы нам на данном этапе реформ совершенно не требуются. Все правонарушители, совершившие тяжкие преступления и чья вина полностью доказана, прекрасно сдохнут в тюремных камерах от инсульта или сердечной недостаточности по точно такому же сценарию, какой в Гааге провернули с Милошевичем.[6] Это как раз именно та ситуация, когда поговорка «С волками жить — по-волчьи выть» подходит в самый раз.

Дмитрий Алексеевич говорил все это, не отрывая взгляда от одного из многочисленных документов на большом столе. Наконец он удовлетворенно кивнул, подписал бумагу и поднял взгляд на полковника, исполняющего обязанности премьер-министра Российской Федерации.

— И вообще, Юра, ты не о том думаешь, — добавил генерал после небольшой паузы.

— Поясни, — потребовал полковник.

Полонский устало потянулся всем своим большим телом, чуть отодвинулся вместе с креслом от стола и еще раз внимательно посмотрел на полковника.

— Наша основная задача сейчас даже не экономика — с ней, при нынешних ценах на нефть, и особенно в свете некоторых предложений Сахно, все будет в порядке, — а психология народа. Последние четверть века нашему населению только и твердили, что оно на фоне просвещенного Запада — быдло, все свершения бывшего СССР и его руководства — преступления, нынешняя ситуация с бесчинством коррумпированных чиновников — российская и общемировая норма. Лучшего наша страна и ее население не заслуживают. Самосознание народа давилось всей мощью современных СМИ. Нравственные постулаты базовых ценностей — верность, дружба, честь, любовь, совесть, долг — размыты до предела. Основной фетиш — деньги. Налицо системный кризис всей модели современного общества, который навязан нам оттуда, — Полонский как-то неопределенно махнул рукой, хотя совершенно понятно было, что он имеет в виду как заокеанских «друзей», так и европейских. — На первый план выходит удовлетворение сиюминутных физиологических потребностей, создание внешней значимой оболочки для окружающих. Вся машинерия современного общества реально держится только за счет работы совсем небольшого процента людей, умеющих делать свое дело, не важно, в какой области. Они это продолжают делать или по привычке, или в силу внутреннего устройства — души или как кому угодно будет назвать. На виду люди, которых лет пятьдесят назад за нормальных никто бы не посчитал, и назвать таких «героями своего времени» язык не повернулся бы. Именно их сейчас выставляют образцами для подражания. И довольно некомпетентных работников, устроенных по блату, по знакомству или родству — хватало и раньше таких. Одно хорошо, что на сколько-нибудь важные должности их не пристраивают, чтобы косяков особых не наделали. Ныне это стало общепринятой практикой, всего лишь. Конечно, есть примеры «за» и «против» такого обобщения… Но суть не меняется. Все эти реформы образования, вооруженных сил, остальных сторон нашей жизни здесь и сегодня — достаточно просто связать в единое целое, чтобы сделать вполне определенные выводы. Перемены после восемьдесят пятого года, когда почти открытым текстом было сказано: за деньги можно все! Требуется только наличие какой-то минимально необходимой для вступления в клуб неприкасаемых суммы, и можно и нужно вовремя пристроиться к «рулящей» команде — в итоге имеем то, что имеем. Раньше престижным считалось мечтать о профессии летчика, моряка, физика-экспериментатора. Сегодня — манагера[7] по впариванию гербалайфа (или как он теперь модняво называется — бад),[8] управляющего банком МММ, брокера на бирже, продающего урожай зерна две тысячи тридцатого года, к производству которого этот самый брокер никакого отношения не имеет… Совершенно не важно, как работает какая-то фирма, компания, организация. Вот как подать для публики внешние признаки работы, а на самом деле безделия — гораздо важнее. Основное мерило компетентности — количество украденных, распиленных и узаконенных на собственном счету заработанных простыми работягами денег.