Кровь эльфов - Карл Сарджент

Серрин так рассвирепел, что ему захотелось разорвать страницы газетенки на миллионы крошечных кусочков и вышвырнуть их из окна самолета. Вместо этого он засунул газету в карман куртки, устало откинулся на спинку кресла и попытался заснуть.

3

Серрин прибыл во Франкфурт в десять часов утра по местному времени, как всегда чувствуя себя отвратительно из-за резкой смены часовых поясов. И сразу увидел собственные портреты на красном фоне; их продавали на каждом углу в аэропорту, они словно смеялись над его бесплодными попытками сбежать. Эльф был крайне возбужден, но решил, что останавливаться нельзя, необходимо двигаться дальше.

Он доехал на такси до железнодорожного вокзала, где царили толчея и суматоха. Казалось, все либо едят, либо обдумывают, как бы это получше сделать. Кто-то заказывал булочки с самой разнообразной начинкой, запивая их сойкофе, другие поглощали бутерброды с schinken (ветчина (нем)) пикули, розоватые куски говядины, плавающие в жирном соусе, и салаты с невероятно густым майонезом. Питаясь таким образом, немцы вряд ли могли рассчитывать на тонкие талии, и Серрин забеспокоился, что его высокая худощавая фигура начнет привлекать к себе внимание. Самое лучшее, что он мог стоя в очереди за билетами, это поднять воротник куртки и вжать голову в плечи. Он был так занят мыслями о том, как ненадежнее скрыть свое лицо, что только у самого окошечка кассы донял, что не решил, куда хочет поехать. Окончательно потерявшись, эльф посмотрел на громадное, постоянно меняющееся табло, расположенное под вокзальными часами.

Первый поезд отправлялся в Карлсруэ; изучая его маршрут, Серрин по совершенно необъяснимой причине остановил свой выбор на Хайдельберге. Он купил билет в одну сторону - снова первый класс, стремясь К, одиночеству и анонимности, - и направился на платформу, указанную на табло.

* * *

"Крашер 495" был одним из самых популярных баров в Барренсе беднейшем, богом забытом районе огромного города Сиэтла, давно поглотившего свои пригороды. Тролль допил содовую и снова склонился над журналом, посмеиваясь над забавными картинками. Табурет рядом с ним заскрипел, когда на него припарковал свой обширный зад уставший после долгого дня седой орк.

- Привет, Ганзер. Как дела? - спросил тролль.

- Не так уж и плохо, Том. Как обычно, ничего нового... Янус, дружище, налей-ка мне пивка. Что там у тебя? - Орк приподнял журнал, чтобы посмотреть на обложку. - Черт возьми, да это же Серрин, - сказал он, с удивлением глядя на фотографию. - Похоже, ему сделали пластическую операцию после того, как мы видели его в последний раз.

- Не думаю, - с сомнением проговорил Том. - Серрин никогда не хотел, чтобы в его теле был металл.

Он и близко к скальпелю не подходил. С чего бы это ему меняться сейчас?

Орк одним махом проглотил полкружки и промолчал. С Томом не следовало говорить на подобные темы. Он мог снова начать читать проповеди.

- Серрин спас от покушения мэра Гнилого Яблока, - сказал Том, который знал, что Ганзер не умеет читать.

- В самом деле? Ну, как сказала однажды черепаха армейской каске, мы все совершаем ошибки... Но, фрэг тебя возьми, мы не видели Серрина... уже лет пять?

- Пять лет и два месяца, - медленно проговорил тролль. - Я помню.

Сейчас Ганзера совсем не привлекала перспектива в очередной раз выслушивать бесконечные истории Тома о славном прошлом. Все его рассказы заканчивались рассуждениями о том, как тролль навсегда бросил пить. В планы орка это не входило. Он с нетерпением ждал, когда у него в брюхе заплещется пиво - как можно больше и как можно скорее. Поэтому Ганзер решил переменить тему.

- Говорят, в последнее время ты стал настоящим героем в Джунглях.

Том пожал плечами, но не смог удержаться от улыбки, когда подумал, что кое-кто из парней, с которыми он имеет дело, действительно может исправиться.

- Ну, будет совсем неплохо, если заставить мэра выделить для них хоть какие-нибудь деньги; кроме всего прочего, это наверняка положительно повлияет на его имидж. Теперь, когда почва перестала быть ядовитой и на ней можно выращивать пшеницу, ребята в состоянии заработать достаточно, чтобы прокормиться.

Том задумчиво оглядел душный полутемный бар с занавешенными окнами и старой, поцарапанной мебелью.

Возможно, когда-то потолок здесь и был белым, но дым превеликого множества сигарет уже давно окрасил его в густой коричневый цвет, словно тело любителя поваляться на солнышке, только вот солнце сюда никогда не заглядывало. "Крашер" по-прежнему оставался любимым местом встречи орков и троллей, и на бар частенько нападали блюстители расовой чистоты; впрочем, прошло уже шесть месяцев с тех пор, как ненавистники металюдей бросили внутрь последнюю зажигательную бомбу. Том знал обо всех подобных выходках, потому что к нему всегда обращались за помощью. Шаман Медведицы часто лечил бедняков, которым было не по карману купить медицинскую страховку.

Чья-то тяжелая рука дружески треснула его по спине, Том повернулся и увидел другого орка, Дензера, который чему-то радостно улыбался. В "Крашере" любили шутить, будто Дензер - это тролль, только в шкуре орка. Шутка имела под собой все основания - Дензер действительно был огромных размеров,

Орк убрал грязные черные волосы с лица, и Том дружески кивнул ему.

- Угостить тебя стаканчиком содовой, Том? Наш мэр бегает кругами, словно только что выиграл очередные выборы. Отличная работа, дружище!

Тролль снова улыбнулся и позволил себе получить удовольствие от происходящего. Каким бы паршивым ни был район Редмонд-Барренс, здесь его дом, и после долгих лет скитаний Том собирался сделать все возможное, чтобы хоть как-то улучшить положение его обитателей.

Он снова огляделся по сторонам и увидел озабоченные, усталые лица. Семь лет назад за несколько сотен нуенов он убил бы любого из завсегдатаев этого бара. Теперь же он любил этих людей, родившихся в пластмассовых Джунглях и получивших в наследство лишь химические отходы. А деньги, которые его группа сумела получить у мэра Редмонда Джеффри Гастона, облегчат жизнь тысячам обитателей трущоб.

"Я делаю это потому, что являюсь твоим должником, дружище, - подумал Том, глядя на лицо, изображенное на обложке журнала. - Что же все-таки с тобой стряслось?"

* * *

Серрин выбрал Хайдельберг почти случайно, но прошло два дня, и он начал думать, что на него снизошло озарение свыше. Городок был удивительно тихим даже сейчас, в разгар туристического сезона; казалось, прошедшее столетие ничуть его не изменило. Маленькие белые лодочки, как и прежде, лениво скользили по Неккару, люди так же покупали все необходимое на уличных лотках, где он и сам приобрел маленькую зеленую керамическую лягушку ручной работы - забавное существо, напоминающее гоблина с озадаченным лицом. Рынок, где продавались банки с домашним вареньем и солениями, шляпы с перьями, кружки для пива, рыба и фрукты, ветчина и конечно же вяленое мясо, которое, очевидно, являлось местной достопримечательностью, словно вышел из девятнадцатого века, как, впрочем, и сам городок.

Гуляя, Серрин остановился на узкой улочке, ведущей к замку, что примостился на самой вершине холма, и принялся лениво разглядывать витрину кондитерской. Его внимание привлекли маленькие яркие коробочки. Он купил одну, но, к своему разочарованию, обнаружил внутри всего лишь шоколадное печенье в форме сердечек и крошечную записочку, сообщавшую, что печенье называется "Студенческий поцелуй". Студент посылает такую коробочку своей девушке, за которой следят родители, делая невозможным иные проявления чувств.

"Как мы далеки от всего этого, - с горечью подумал Серрин. - В наши дни твоя возлюбленная в течение трех дней выуживает у тебя полезную информацию, а потом продает ее бульварным газетам".

Он повернул налево, на Рыночную площадь, затем медленно пошел по Хаупштрассе, пытаясь найти среди многочисленных кафе такое, где подавали бы кофе и свежий сок.

"Сходить, что ли, в библиотеку? - лениво подумал он. - Закончить работу, которую я начал в Колумбийском университете?.. Да ну, провались оно все пропадом, я и так последнее время достаточно работал. Пойду лучше посмотрю, что нам оставил на вершине вон того холма Фридрих Богемский".

* * *

Прижимая к груди добычу, Кристен как безумная помчалась прочь от разноцветных прилавков рынка Стрэнда, скрылась в толпе Нижнего Эдерли, а затем направилась к берегу. Сегодня ей повезло - она появилась как раз в тот момент, когда полиция налетела на грабителей, пытавшихся отнять бумажник у мужчины, которого они повалили на землю.

Кристен не занималась воровством, однако отлично соображала, как можно что-нибудь заполучить, не прикладывая к этому никаких усилий. Когда полицейские занялись преследованием грабителя и устремились в противоположном направлении, а прохожие принялись помогать стонущей жертве, Кристен быстро подскочила к его сумке, валявшейся на земле, куда она отлетела во время драки, схватила ее и прижала к груди, абсолютно уверенная в том, что никто не видел, как она умчалась, словно ветер, в сторону рынков Сисалла. Впрочем, она почувствует себя в безопасности, только когда туда доберется - ее рост и похожие на проволоку вьющиеся волосы уж слишком привлекают к себе внимание. Кристен молила всех святых о том, чтобы воздействие утренней порции дагги не слишком бросалось в глаза окружающим травка была сильной.