Во власти Давида - Риша Старлайт

боятся его как хлюпики.

Лениво переведя взгляд на меня, Дава меняет позу. Невольно скашиваю взгляд на его бедра. Мощные. И ширинка встопорщена, будто бандит возбужден моим появлением. О нет, только не это…

* * *

Таисия

— Понимаешь, зачем ты здесь? — снова лениво разглядывает меня главарь, выпуская дым от сигарет сквозь чувственные губы.

— Нет… нет, это — ошибка.

Дава лишь приподнимает густую бровь. Под бровью у него шрам. Но шрамы ведь украшают мужчин. И на этот его едва-заметный жест, кто-то подскакивает ко мне и бьет по лицу наотмашь.

— Ох… — вытекает струйка крови из разбитого уголка губ.

— Не валяй дурака, Ванесса! — начинает грозно. — Иначе тебя разукрасят так, что родной папочка не узнает!

— Но я… не Ванесса! Не Ванесса я… — всхлипываю отчаянно. — Неужели вы не видите, что перед вами совершенно другой человек?!

— Ох и брехливая пизда! — ухмыляется Дава, поглаживая бороду, но глаза у него все те же! Глаза отчаянного убийцы, головореза, что зарежет меня и глазом не моргнет. — А кто ты тогда?

— Я — Таисия, — плачу я, и солеными слезами обжигаю разбитые губы. — Я подруга Ванессы, приехала из Севера… Меня Никита забрал с вокзала…

Дава решительно поднимается с кресла. Огромный, двухметровый мощный мужик! Ему бы на ринге выступать в боях без правил, настолько он мощный и накаченный. От движения воздуха слышу запах его парфюма — очень мужской, мужественный запах. От Никиты пахло… смазливо! От Давы же пахнет настоящим мужиком. Елки, дерево, соль, и морской ветер. Запах силы. Запах свободы. Но не для меня. Увы.

— Девочка с Севера? — ухмыляется бандит, хватая меня пятерней за волосы.

— Больно… — искры летят из моих глаз.

— Демиду тоже было больно. — тихо приговаривает он, швыряя меня на кресло, в котором сидел до этого. — Демида изрешетили. Выпустили в него целую обойму. Он был жив минут пять. Целых пять минут из него рекой текла кровь, а он жил. Триста секунд адской боли и мучений. А потом смерть. И ты заплатишь за каждое мгновение его страданий! Кровью своей заплатишь! Девственной!

— Ай! — взвизгиваю я, когда на мне бесцеремонно рвут платье, и два огрубевших мужских пальца подбираются прямо к трусикам.

— Я… я правда не Ванесса! И мне очень жаль Демида… но какое отношение я имею к его смерти?! Ах! — меня снова грубо бьют по лицу.

— Твой папочка убил его, сучка! А теперь я заберу самое дорогое, что у него осталось — тебя!

Грубые шершавые пальцы меж тем отодвигают трусики и неожиданно ласково поглаживают лепестки.

— Голые! — рычит Дава, — Ни единого волоска! Пацаны, кто любит голые киски?

— Все! — дружно хохочут люди Давы, внимательно наблюдая как их главарь унижает и втаптывает меня в грязь.

— Девочка с Севера. — хмыкает бандит. — С гладкой киской. С километровыми ногтями! С прической за хрен знает сколько хуилионов! — рявкает он, не прекращая движение пальцев к самому сокровенному. — Может, хватит пиздеть? Признай уже, расслабься и получи удовольствие. — натягивает волосы сильнее, будто оторвать хочет. — Только удовольствие тебе точно не светит! Я порву тебя! На британский флаг! А мои люди с удовольствием добьют, чтобы к твоему папочке и брату вернулся кусок разорванного мяса вместо тебя!

Мне страшно… Очень страшно. Я должна ненавидеть все то, что сейчас со мной происходит, но я ощущаю странный непонятный жар и томление, что зарождаются меж моих ножек от нежного движения его пальцев. Они реально нежные, и идут вразрез с его страшными словами. И это очень странно…

— Ты за все заплатишь, девочка! — рычит, вновь наматывая волосы на кулак, и дергая на себя.

Его пальцы достигают лепестков. Бесцеремонно открывают бутон. Меня никто раньше не касался. Я даже не целовалась ни с кем. А тут грубые мужские пальцы оскверняют мое девственное тело. У меня там все сухо от страха. Палец неприятно пытается раздвинуть складочки, от чего они сжимаются в нервах еще сильнее. Даве удается просунуть один лишь палец, и то не глубоко. Я болезненно сжимаюсь на нем, обхватывая его своими мышцами, пытаюсь вытолкать из своего тела.

— Целка! — нехотя вынимает из меня палец, и тут же пихает мне его в рот, заставляя облизать собственный вкус.

Кривлюсь, давлюсь. Но это с непривычки. Мне бы и в голову не пришло проверять себя таким образом. Но пальцы Давида пряные, остро, возбуждающе пахнущие.

— Классно сосёшь мои пальцы! — холодно отмечает Давид. — Заменим их на нечто большее?

Глава 6

— Нет, нет… — мотаю я головой.

— Что, никогда в рот не брала? — сталкивает меня с кресла на пол.

Опускается сам в расслабленной позе, широко расставив ноги.

— Займись моим членом! — рычит в нетерпении.

— Я… никогда… я не могу…

Снова кто-то из людей Давы подлетает ко мне и бьет наотмашь. Пошатываюсь. Вторая струйка крови весело прочерчивает алую дорожку до платья.

— Спокойно, Лепраз! — негромко осаждает бандита Дава, — Пусть сначала отсосет хорошенько, потом используешь ее в качестве боксерской груши.

У меня темнеет в глазах. На уши будто мешок с вакуумом надели. Кажется, у меня уже легкое сотрясение от ударов людей Давы. Или нелегкое…

— Приступай, Ванесса! — сквозь туман доносится властный голос Давида.

Пальцами он указывает на вздыбленную ширинку. Хочет, чтобы я сама расстегнула его джинсы, достала его агрегат и обслужила собственным ртом?!

— Чего застыла, Ванесса?

Ванесса… Зачем он зовет меня так?! Мозги мои от ударов точно расплавились и превратились в кисель. Наверно именно так действует сильнейшая степень опьянения. Я не могу сосредоточиться ни на чем. Только его голос с именем «Ванесса», «Ванесса», раздается в голове, подобно грому. За что они так меня? А меня ли?

И тут в моем затуманенном мозгу как вспыхнет: Ванесса!!! Они подставили меня!!! Специально выцепили в столицу, потому что знали, что Ванессе угрожает опасность! Знали и вызвали обычную дурочки из северной глубинки, чтобы кинуть меня на растерзание бандитам, вместо Ванессы!

Кусочки разрозненных пазлов и обрывков странного происходящего за день медленно складываются в общую картину. Меня специально выцепили в столицу. Меня предали и подставили. И кто?! Единственная девушка, которую я считала своей подругой. И ее мерзкий брат, который специально