Научный «туризм» - Владимир Михайлович Пушкарев

и больше скрываться смысла нет, решил принять вертикальное положение, чтобы удалиться из зала, сохраняя человеческое достоинство, но не смог. Поэтому он продолжил свой путь перед президиумом на четвереньках, к большому удовлетворению присутствующих ученых. Торжественное собрание было сорвано.

В другой раз группа молодых сотрудников закрылась в кабинете и приступила к дегустации свежей партии ректификата. Оплачивалась наша наука тогда неважно, поэтому закуска была скудная, а, следовательно – сотрудники очень скоро подошли к критическому состоянию. Где-то около десяти вечера их застукала вахтерша, которая услышала за запертой на ключ дверью подозрительные звуки. Требования открыть дверь и угрозы вызвать милицию эффекта не возымели, и тогда она таки вызвала наряд милиции. Основная часть научной молодежи вовремя почуяла опасность и перешла в другие комнаты, где и продолжила мероприятие, уже соблюдая конспирацию. Остались двое, которые полностью утратили всяческую подвижность – их и забрал прямо в медвытрезвитель подоспевший наряд.

Однажды, уже в светлый перестроечный период, когда граждане по совету партии и правительства резко бросили пить, но начали больше нюхать, в Институт эндокринологии пробрался вор. Как обычно, не повезло Инне Сергеевне. Вор проник в ее комнату и, собрав все запасы ацетона и других растворителей, поспешил к выходу. Но не тут-то было. К его несчастью, в коридоре вели неторопливую дискуссию о перспективах развития отечественной и мировой эндокринологии завлаб Алексей Степанович и его любимый ученик, м.н.с. Юрий Юрьевич. Они-то и встали грудями на защиту социалистической собственности. Однако, злоумышленник (надо отдать ему должное) оказался не из робких. Подло укусив Юрия Юрьевича за ногу, он вырвался, и побежал к переходу. Но здесь удача от него отвернулась. Навстречу ему шел известный в Институте спортсмен, футболист с огромным стажем (играл с самим Шепелем в одной дворовой команде) Михаил Андреевич Грузов. Профессионально исполнив подсечку, и навалившись на бандита всем телом, Михаил Андреевич умело произвел задержание преступника. Освободиться из-под внушительной фигуры научного сотрудника тому не удалось. Тут подоспели Юрий Юрьевич вместе с Алексеем Степановичем и повязали вора. Раненый в схватке м.н.с., пытался, было, отомстить бандиту, но Михаил Андреевич фигурой оттеснил его от злоумышленника, объяснив малоопытному Юре, что в демократическом государстве, каким без всяких сомнений является Украина, только справедливый суд может вершить наказание.

Закончилась эта история в ближайшем отделении милиции. Любителя ацетона доблестная милиция, видимо, не желая снижать высоких показателей борьбы с преступностью в районе, сразу же и отпустила, а бдительные стражи институтской собственности еще в течение 3 часов давали развернутые письменные показания.

Михаил Андреевич стал известен еще и тем, что занятый высокими мыслями и шахматными партиями, несколько раз забывал коляску со своей внучкой в Шевченковском парке, куда возил ее на прогулку. Дома на удивленный вопрос жены, что, мол, где же Оля, Михаил Андреевич некоторое время пытался сообразить чего собственно от него хотят, и о какой такой Оле идет речь, а затем бежал обратно в парк за ребенком.

Как делалась большая наука в Военно-медицинской академии. Например, перед лабораторией поставлена задача клонировать ген. Руководитель лаборатории, генерал, вызывает полковника и ставит задачу: – Товарищ полковник, приказываю вам выделить ДНК. Полковник вызывает капитана – товарищ капитан, приказываю приготовить буферную смесь следующего состава… Капитан, после произведенных расчетов, вызывает сержанта (лаборант). Тов. сержант, приказываю взвесить 74 г хлорида калия…

Известный фармаколог, академик, взвешивая реактивы иногда с точностью до 4-го знака, после всего обязательно добавлял чуть-чуть порошка, на кончике шпателя, на глаз. А это, говорил он, – на всякий случай.

Нельзя не остановиться, хотя бы в двух словах, и на теме любви в наших НИИ. Сами понимаете, что когда множество молодых людей проводят все свое свободное время в лаборатории, неизбежность этого явления очевидна. Обычным местом для любви являются фотокомнаты, с которыми в каждом учреждении связано множество легенд. Романтики московского ИФРа в летнее время любили заниматься этим предосудительным занятием на покрытой гудроном плоской крыше нового здания. А вот в Институте генетики самым популярным помещением, используемым для этих целей, была Ленинская комната. То ли был в этой комнате какой-то особый уют, то ли таинственные сексуальные флюиды витали в воздухе, то ли портрет вождя с ироническим прищуром создавал блудливую атмосферу, но только стол заседаний партийцев и комсомольского актива, покрытый зеленым сукном, притягивал влюбленные парочки, как магнит.

В Институте генетики я некоторое время работал в группе у В. М.Кавсана. У него же инженером работал и Олег, на психику которого наложила неизгладимый отпечаток служба в армии. Кавсан любил, чтобы его понимали с намека, с полуслова. Сам же требовал от подчиненных четкого, логического и последовательного изложения своей мысли, вопроса или просьбы. Мне очень нравились диалоги Кавсан – Олег. Олег боролся с Кавсаном его же оружием – четко отвечал на поставленный вопрос.

Вот Вадим Моисеевич спрашивает – кто может купить купейный билет в Симферополь? Середина лета, в кассах никаких билетов и близко нет, и, естественно, все молчат. Олег «ефрейторским» голосом отвечает: – Я!!! У вас, что же есть знакомые в кассах? – с радостным изумлением вскидывается Кавсан. – Нет, но я могу стоять в очереди!

Или, после тяжелой недели с длительным экспериментом на традиционном семинаре – «понедельнике» Кавсан на всякий случай спрашивает, кто может показать свой лабораторный журнал. Поскольку все ушли в воскресенье в начале 1-го ночи, естественно – никто не может. Олег тем же тоном говорит – Я!!! Вы что, уже успели оформить результаты эксперимента? – удивляется руководитель. – Нет! – Что же, вы мне пустой журнал покажете? – Да! – Олег, когда вы уже перестанете меня мучить!!!

Как-то, уже в период большой войны с всемирным мусульманством, мой сосед Леша, значительный ученый и ведущий специалист на территории СНГ по биосенсорам, решил съездить на научную конференцию в Рим. Ну, решил – поехал, дело для наших вченых, сами понимаете, обычное. А надо сказать, что на тот момент срок действия его европейской «грин кард», выданной ему во Франции, закончился. В той же Франции ему вклеили бумажку с продлением на 3 месяца и сказали, что все будет хорошо. И вот Леша поехал. Венгрию преодолел спокойно, но в Риме к нему подошли двое карабинеров и «под белы ручки» повели в участок. Здесь Леше доступно объяснили, что в период, когда все прогрессивное человечество борется с мировым терроризмом, а Италия находится в его (прогрессивного человечества) боевом авангарде, вступать на землю такого уважаемого государства, имея в кармане сортирную бумажку, приклеенную к давно просроченным документам, есть серьезное преступление. После чего Лешу отвели в