Через тернии в омут - Светлана Алешина

Парень тем временем купил в ларьке еще одну бутылку пива. «Что-то он много пьет, – подумала я. – Как-то это совсем уж против всех правил профессионального сыска. Нервное напряжение, наверное, снять хочет. Наташка права. И Маринка права. Парень явно слежке не обучен».

Я посмотрела на Наташу. Та закурила и ожидала второй чашки кофе, которую непосредственная Маринка успела уже ей предложить, а не менее непосредственная Наташа и не подумала отказаться. Похоже, Калачова уже совсем не волновалась. Видать, рядом со мной она чувствовала себя в безопасности.

Прошло еще минут десять, «следопыт» заканчивал вторую бутылку. Выхлебав наконец содержимое, парень поставил бутылку на асфальт. Подошедший бродяга тут же приватизировал тару для своих нужд.

– Пора! – кивнула я Наташке.

Та вздохнула и поднялась со стула. А парень снова бросил свой взгляд на наши окна. Уже смеркалось, было что-то около девяти вечера, и молодой человек, видимо, был недоволен тем, что Наташа задержалась в каком-то непонятном для него месте.

Ну, что ж! Тем проще будет с ним сейчас по душам разговаривать.

Я вышла первой, села в свою машину и стала ждать. Немного погодя вышла и Наталья. Она направилась прямо к парню своей неторопливой, размеренной походкой. Виктор зашел с другой стороны скамейки, на которой прохлаждался любитель пива. Наташа, как мы и договаривались, не обращая внимания на парня, пошла через сквер на другую сторону улицы. А Виктор подошел к парню, который уже намеревался было последовать за Наташей, и предъявил ему корочки.

Молодой человек явно растерялся. Я видела, как Виктор указал парню на мою машину, видела его взгляд, брошенный вслед удалявшейся Наталье, видела, как после недолгих препирательств парень, ведомый под локоток Виктором, покорно пошел в нужном направлении.

Но не доходя до машины он вдруг начал сопротивляться.

– Что такое? – испуганно воскликнул парень, пытаясь вырваться. – Я ничего не сделал…

– Пройдемте, – Виктор был непреклонен.

Наконец открылась дверь машины, и парень бухнулся на заднее сиденье. Виктор тоже забрался туда и сел рядом.

– Добрый вечер, – проговорила я, повернувшись и рассматривая незнакомца уже вблизи.

У него, надо сказать, было весьма симпатичное лицо, правда, показавшееся мне слегка глуповатым. Однако глаза «следопыта» были воспалены, и в них отражалась целая гамма чувств: растерянность, испуг, грусть, но главное, что сразу было заметно, так это усталость и какая-то безысходность.

Одет парень был прилично, но очень неопрятно. Ботинки чистить он вообще, видимо, считал излишним, а джинсы тоже не отличались свежестью. Однако все равно чувствовалось, что этот человек по натуре аккуратен, просто в данный момент ему совершенно было наплевать на свой внешний вид.

– Что… вы от меня хотите? – сглотнув слюну, спросил парень.

– Для начала, может быть, вы представитесь? – предложила я.

Молодой человек промолчал, поводил губами туда-сюда и пожал плечами.

– Мы ведь все равно выясним, кто вы, – нажала я.

– Антон меня зовут. А в чем, собственно, дело? – повысил он голос. – Я сижу на скамейке, пью пиво. Может, вы скажете еще, что я пьяный? Ага, несколько дней назад, между прочим, ваши коллеги меня ограбили!

Молодой человек с каждой фразой возбуждался все больше и больше.

– Нас это не интересует, – отрезала я.

– Зато меня очень интересует! – огрызнулся Антон. – Я шел, совершенно спокойно по улице, встречают меня двое, в форме, выворачивают карманы, достают таблетки темпалгина и, потрясая у меня перед носом ими, говорят: «Это наркотики! Ты наркоман!»

Я слегка усмехнулась. Эта история была абсолютно не связана с делом, однако я решила дать человеку выговориться.

– Темпалгин – наркотики! Вообще уже! А потом завели меня в подъезд и в лицо брызнули паралитическим газом. И мобильник забрали, и деньги все до копейки повытрясли. А вы говорите!..

– В данном случае нас интересует, почему вы следите за моей подругой, – оборвала его я.

– Ни за кем я не слежу! – отрезал Антон. – И вообще, это мое дело!

– Стоп, как это ваше дело? При чем тут моя подруга? Вы ходите по пятам за этой женщиной который день и утверждаете, что не преследуете ее. Тем не менее ваши действия по закону квалифицируются именно так.

– Я же не со злым умыслом за ней хожу, – раздраженно проговорил Антон и вытер лоб.

– Вот я и спрашиваю – с какой целью вы это делаете?

Повисла пауза. Я терпеливо ждала. Виктор сидел молча, ничем не проявляя себя, поскольку я не дала ему никаких указаний. Однако, разумеется, он был наготове. Но когда ждать мне надоело, я вздохнула и сказала:

– Видимо, вы не хотите говорить по-хорошему. Придется проехать с нами в отделение.

– Не надо, – замотал головой Антон. – Я не хотел ничего плохого этой женщине, поверьте, я ни разу не угрожал ей, она может это подтвердить.

– Она это подтверждает, – сказала я. – Но согласитесь – ведь мало кому понравится, когда за ним неотступно следят.

Антон замотал головой и попробовал улыбнуться.

– Ну, вот такой я баран! Сам себя ненавижу.

Даже сидевший рядом с ним невозмутимый Виктор слегка усмехнулся.

– Так в чем же дело, Антон?

– Ну… В чем, в чем? Нравится она мне, вот! – выпалил вдруг Антон, и в этой его фразе послышались не скрываемые нотки вызова, характерные скорее для подростка, нежели для мужчины его возраста.

Я вздохнула. Ну что ж, это был, конечно, самый простой способ соврать. Антон им и воспользовался.

– Нравится? – улыбнулась я.

– А что такого-то? – еще больше распалился Антон. – Нравится, и все! И вообще я сейчас позвоню в отдел, и там проверят, кто вы такие… Вы думаете, я что совсем идиот? Вы из газеты «Свидетель», и никакая вы не милиция. Вы бы лучше написали статью про то, что со мной случилось. Когда мусора… извиняюсь, менты, – слегка смутился Антон и понизил голос. – Ну, короче, когда органы правопорядка так себя ведут, я вообще конкретно охреневаю, как говорится, дорогая редакция!

– Мы обязательно обо всем напишем, – успокоила я его. – После того как вы скажете, что вам надо от моей подруги. А насчет того, что она вам нравится… Да ну, бросьте вы это! Когда женщина нравится, мужчина подходит и знакомится.

– А я – нет! Потому что я в натуре баран! А надо мне от нее… Просто хочу узнать, как к ней лучше подступиться…

– Хватит врать, Антон!

Антон отвернулся и надулся, как обиженный ребенок.

– Ничего я вам не скажу. А что я делаю – вас не касается. Я кодекс не нарушаю, преступления никакого не совершаю! И все! – Он уткнулся взглядом в боковое стекло и сложил руки на коленях.

– И все-таки вам придется это сказать.

– Придется, если мне предъявят конкретное обвинение и задержит милиция. А она меня не задержит, потому что я уже всех там знаю и у меня вообще в органах друзья работают!

Молодой человек разошелся не на шутку. Было видно, что он находится не в себе и что вряд ли его вот так сразу удастся расколоть. Любовную версию, вернее, какую-то тайную страсть со стороны Антона, полностью исключать было нельзя – он действительно не производил впечатления нормального человека, но все равно в то, что он тайный поклонник Калачовой, не верилось. Тем более что слежка началась практически сразу после исчезновения Натальиного мужа.

И тут я поняла, что, наверное, совершила ошибку, вот так сразу, радикально решив разобраться со «следопытом». Нужно было просто включить вторую слежку – превратить самого парня в объект преследования и ничем не выдавать себя. Рано или поздно тайна Антона была бы раскрыта. Можно, конечно, сейчас завести машину, отвезти его на квартиру, скажем, к Виктору, да даже и ко мне, и там допросить, что называется, с «пристрастием». Однако это будет прямое нарушение закона. Антон бы все рассказал, никуда не делся… Но что, если он действительно больной на голову, маньяк, только тихий и неопасный для окружающих?

Нет, ответила я сама себе. Парень, хоть и не очень адекватен, но симпатичен и, можно сказать, даже красив. Какую-нибудь дурочку лет восемнадцати может охмурить только так, за счет своей внешности. А дурочек у нас много, достаточно вспомнить одну весьма сдобную и пылкую персону из нашей редакции, которой давно уже не восемнадцать… Ой, что это? Нет, все же Маринка моя подруга, нельзя так говорить!

Я вздохнула и попробовала зайти с другой стороны.

– Ну, и что же, подошли бы, представились, познакомились, – вернулась я к вопросу о Наташке. – Тем более что Наталья сейчас, можно сказать, дамочка свободная. А вы парень видный…

– Я знаю, – пробурчал Антон.

– Что знаете? Что дамочка свободная? – ухватилась я за его слова.

– Знаю, что парень я видный, – с оттенком самодовольства заявил Антон.

– Ну тем более, – продолжила я. – Что же, как мальчик пятнадцатилетний, преследовать, в шпионов играть!

– Меня, может, это сексуально возбуждает, – с вызовом парировал Антон.