Мастер Баллантрэ - Роберт Стивенсон

— Ба, — сказал мастер Баллантрэ, — ты говоришь это из зависти, больше ничего. Я — любимец! Быть может, ты желаешь подставить мне ножку, Иаков?

Слово «Иаков» он произнес каким-то особенно насмешливым тоном.

Мистер Генри повернулся и, ничего не ответив, прошелся несколько раз по комнате. Он обладал удивительным искусством молчать, когда это требовалось. Но вдруг он сразу остановился перед мистером Джемсом и сказал:

— Я младший сын, и мне следовало бы идти, а между тем будущий владелец поместья говорит: «Я иду». Как же нам быть? Что ты скажешь мне на это, мой братец?

— Я скажу тебе, Гарри, вот что. Когда двое упрямых людей спорят, то есть только два способа разрешить их спор: начать драться, чего мы, надеюсь, делать не будем, или же бросить жребий. Вот гинея. Решай, какая твоя сторона, лицевая или оборотная.

— Отлично, если лицевая сторона будет наверху, то я иду в поход, если же оборотная будет наверху, я остаюсь дома.

Монета была брошена, и оборотная сторона оказалась наверху.

— Вот это тебе хороший урок, Иаков, — сказал мастер Баллантрэ.

— Очень жаль, что так случилось, — ответил мистер Генри и выбежал из комнаты.

В то же время мисс Алисон взяла монету, которая решила спор братьев и, рассердившись на нее за то, что она опрокинулась не так, как она, мисс Алисон, этого желала, выбросила ее за окно.

— Если бы ты любил меня так сильно, как я люблю тебя, то остался бы дома! — закричала мисс Алисон, подходя к Джемсу.

— Я не могу любить тебя сильнее своей чести, — ответил мастер Баллантрэ.

— О, у тебя нет сердца, — воскликнула она, — и пусть тебя убивают, мне все равно!

С этими словами она, заливаясь слезами, выбежала из зала и отправилась к себе в комнату.

Мастер Баллантрэ остался вполне равнодушным к этому порыву горя, и когда молодая девушка выбежала из комнаты, он, сделав насмешливую гримасу, обратился к своему отцу и сказал:

— Мне кажется, что это будет не жена, а какой-то домашний черт.

— Нет, не она черт, а ты! — закричал отец. — Ты огорчаешь меня, тогда как ты отлично знаешь, что ты мой любимец. Хотя мне и стыдно признаться в том, что я несправедлив, но я не могу этого отрицать. И, несмотря на всю мою любовь к тебе, ты с самого дня твоего рождения доставлял мне лишь одни неприятности, ты ни разу не порадовал меня, ни разу, ни разу, — повторил он еще в третий раз.

Не знаю, что привело милорда в такое волнение, легкомыслие и непослушание старшего сына или же упрек младшего относительно того преимущества, которое отец давал старшему, но только старик был в страшном волнении. Мне думается, что главной причиной этого волнения был именно вполне заслуженный упрек, который ему косвенно сделал его младший сын, потому что с этого дня милорд начал относиться к мистеру Генри гораздо лучше.

Рассорившись со всеми членами своей семьи, мастер Баллантрэ отправился в поход. Ему с трудом удалось набрать двенадцать молодых людей, все это были сыновья ленников, согласившихся ему сопутствовать. Все они были навеселе в то время, как они отправлялись в поход, и поднимаясь на холмы верхом на лошадях, пели и орали во всю глотку. У каждого из молодых людей на шляпе была вышита белая кокарда.

Со стороны молодых людей решиться в таком ничтожном количестве отправиться в поход было прямо-таки безумием. Это было тем более безрассудно, что как раз в то время, когда они скакали по холмам, корабль королевского флота с развевавшимся на нем флагом вошел в залив. Большая лодка могла бы легко доставить всех этих молодых людей на корабль.

На следующий день после обеда, дав мастеру Баллантрэ возможность проехать известное пространство, мистер Генри также сел на лошадь и отправился к королю Джорджу, чтобы предложить ему свои услуги и передать письмо от отца.

Мисс Алисон заперлась в своей комнате и по целым дням сидела там и плакала. Единственное, чем она развлекалась, это тем, что вышивала кокарду на шляпе Джемса, и кокарда, как говорил мне Джон Поль, была совсем мокрая от слез, когда он, по ее поручению, снес ее вниз, в комнату Джемса.

Мистер Генри исполнил поручение, которое дал ему отец, но чем его миссия кончилась, это мне неизвестно, знаю только, что старик-отец по-прежнему сидел у камина и что он получил какое-то письмо от важного лица. Младший сын был теперь дома. Старшему сыну отец не писал. Тот, в свою очередь, был также не особенно к отцу внимателен.

Мисс Алисон посылала к нему с письмами одного гонца за другим, но не думаю, чтобы она получила от него хоть один ответ.

Она послала как-то с письмом к нему Макконоки, в то время, когда мастер Баллантрэ со своим отрядом добровольцев стоял перед Карлейлем. Макконоки подъехал к Джемсу как раз в то время, когда тот рядом с принцем ехал на коне. Он, по-видимому, пользовался большим расположением принца, потому что тот разговаривал с ним очень милостиво.

Мастер Баллантрэ, как рассказывал мне Макконоки, взял письмо, распечатал его, прочитал, сделал такое движение ртом, как будто он хотел свистнуть, и положил его за пояс, откуда оно в то время, как лошадь сделала скачок, выскользнуло и упало на землю. Макконоки поднял его и положил его в карман. Я сам видел у него в руках это письмо.

В Деррисдир о мастере Баллантрэ приходили с разных сторон очень странные вести. Из того, что мы слышали о нем, мы могли заключить только одно, что мастер Джемс был в очень хороших отношениях с принцем, он ухаживал за ним и прямо-таки унижался перед ним. Подобное поведение такого гордого и надменного человека как Джемс, было крайне удивительно. Ходили толки, будто мастер Баллантрэ заискивает перед ирландцами. Сэр Томас Сюлливан, полковник Бурке и многие другие были его друзьями. И все это были ирландцы.

Действуя таким образом, Баллантрэ потерял расположение своих соотечественников. Во всех интригах против лорда Джорджа он принимал участие, поступал всегда так, как ему казалось удобным, невзирая на то, какие от этого могли произойти последствия, лишь бы принц оставался этим доволен, хорошо ли, дурно ли было то, что от него требовал принц; он все исполнял и находил все прекрасным и наподобие того, как он действовал в частной жизни, он действовал и тут во время военного похода: он жертвовал всем и всеми ради личной выгоды. Дрался он чрезвычайно храбро, в трусости его никто не мог упрекнуть.

Следующие известия, после известий из Карлейля, пришли из Куллодена. Известие это в Деррисдир принес один из сыновей ленников, отправившихся в поход вместе с Джемсом, и, как он уверял, единственный, оставшийся из них в живых.

Вследствие какой-то несчастной случайности Джон Поль и Макконоки в то утро, когда пришло известие, нашли в кусте остролиста ту гинею, которая, по мнению мисс Алисон, была причиной всего ее несчастья. Они в этот день, как выражалась прислуга в Деррисдире, «выходили за забор», и, по всей вероятности, они, найдя гинею, потеряли рассудок, потому что Джон Поль, вернувшись домой, не мог ничего глупее и хуже придумать, как вбежать опрометью в зал, где члены семейства сидели за столом, и закричать: