Из крови и пепла - Арментроут Дженнифер Ли

Я застыла, прислушиваясь к нарастающему и ослабевающему темпу, к которому вскоре присоединился тяжелый бой барабанов. Я забыла, что за мной наблюдают. Забыла о многом. Эта музыка… ничего подобного я раньше не слышала. Она становилась глубже и мощнее. Замедлялась, а потом ускорялась. Это было… чувственно. Что там служанка Бритта говорила о танцах в «Красной жемчужине»? Она понизила голос, когда речь зашла о них, а ее слушательницы выглядели шокированными.

Пробираясь вдоль стены, я приблизилась к занавесу и протянула руку, чтобы сдвинуть его…

– Не ходи туда.

Вздрогнув, я обернулась. Позади меня стояла женщина – одна из леди, работающих в «Красной жемчужине». Я ее узнала. Когда я только что пришла, она стояла под руку с торговцем или дельцом, но запомнилась мне из-за её потрясающей красоты.

Густые иссиня-черные кудри, кожа насыщенного коричневого цвета. На ней было красное платье без рукавов, с низким вырезом, и ткань струилась вдоль ее тела, точно вода.

– Простите? – Я опустила руку, не зная, что еще сказать. – Почему нет? Там же просто танцуют?

– Просто танцуют? – Она посмотрела поверх моего плеча на занавес. – Некоторые говорят, что танцевать – это заниматься любовью.

– Я… Я такого не слышала.

Я медленно оглянулась. Сквозь занавес проступали очертания тел, двигающихся под музыку с завораживающей текучей грацией. Некоторые танцевали в одиночку, их изгибы и формы были отчетливо видны, тогда как другие…

Я резко втянула воздух и опять повернулась к женщине.

Ее ярко накрашенные губы изогнулись в улыбке.

– Ты здесь впервые, правда?

Я открыла рот, чтобы возразить, но ощутила, как жар растекается по всей видимой части моего лица. Одно только это выдало меня с головой.

– Это так очевидно?

Она рассмеялась грудным смехом.

– Не для всех. Но для меня очевидно. Раньше я тебя здесь не видела.

Я потрогала маску, чтобы убедиться, что она не съехала.

– Откуда ты знаешь?

– У тебя хорошая маска.

Странный понимающий блеск мелькнул в ее глазах. Они золотисто-карие, не цвета лесного ореха – оттенок золота слишком яркий и теплый. Она напомнила мне другого человека с глазами глубокого лимонного цвета.

– Я узнаю лица, даже если они скрыты полумаской. А твое я никогда раньше не видела. Ты здесь впервые.

Я понятия не имела, что ответить.

– И для «Красной жемчужины» такое тоже впервые. – Она наклонилась ко мне, понизив голос. – В эти двери еще никогда не входила Дева.

Меня захлестнуло потрясение, и я крепче сжала скользкий бокал с шампанским.

– Не знаю, о чем ты. Я вторая дочь…

– Ты подобна второй дочери, но не так, как тебе хотелось, – оборвала она и слегка прикоснулась к моей руке, прикрытой плащом. – Все хорошо. Бояться нечего. Я сохраню твой секрет.

Я целую минуту таращилась на нее, прежде чем ко мне вернулся дар речи.

– Если бы это была правда, зачем хранить такой секрет?

– А почему бы нет? Чего я добьюсь, если кому-нибудь расскажу?

– Заслужишь благосклонность герцога и герцогини.

Мое сердце заколотилось.

Ее улыбка исчезла, а взгляд стал жестким.

– Мне не нужна благосклонность Вознесшихся.

Она произнесла это так, словно я предложила ей получить благосклонность навозной кучи. Я почти поверила. Но никто в королевстве не станет упускать шанс заслужить почести от Вознесшихся, разве что…

Разве что люди, которые не признают королеву Илеану и короля Джалару законными правителями. Которые поддерживают того, кто называет себя принцем Кастилом, истинным наследником королевства.

Вот только он не принц и не наследник. Он всего лишь остаток Атлантии, развращенного королевства, павшего в конце войны Двух Королей. Монстр, сеющий хаос и кровопролитие. Воплощение чистого зла.

Он Темный.

И тем не менее есть люди, что поддерживают его притязания. Последователи, которые устраивают мятежи и стоят за исчезновением многих Вознесшихся. В прошлом Последователи только вызывали беспорядки мелкими собраниями и протестами, и даже тогда их было очень мало – благодаря наказаниям, которым подвергались все, в ком подозревали Последователей. Суды даже не созывали. Второго шанса не давали. Никаких тюремных сроков. Только смерть – быстрая и бесповоротная.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но в последнее время все изменилось.

Многие считали Последователей виновными в загадочных смертях высокопоставленных королевских гвардейцев. Несколько гвардейцев в столице – Карсодонии – неожиданно упали с Вала. Двоих убили стрелами в затылок в Пенсдурте, небольшом городе близ столицы на побережье моря Страуд. Другие просто пропали, хотя в маленьких деревнях никогда ничего не видели и не слышали.

Всего несколько месяцев назад вспыхнуло жестокое восстание в Триречье – многолюдном торговом городе за Кровавым лесом. Дворец Золотого Полумесяца, королевскую резиденцию в Триречье, мятежники сожгли и сровняли с землей вместе с храмами. Герцог Эвертон погиб в пожаре вместе с множеством слуг и стражников. Герцогине Триречья удалось сбежать только чудом.

Среди Последователей были не только атлантианцы, скрывающиеся среди народа Солиса. Некоторые сторонники Темного не имели и капли атлантианской крови в жилах.

Я одарила красавицу пристальным взглядом. Может ли она быть Последовательницей? Я не понимаю, как можно поддерживать павшее королевство – неважно, насколько тяжело живется Последователям и как они несчастны. И это при том, что атлантианцы и Темный виновны в появлении тумана и того кошмара, что нагноился внутри него. Кошмара, который, скорее всего, убил Финли и забрал бессчетное количество жизней, в том числе моих родителей. Да и мое тело избороздили шрамы после столкновения с ужасом, пришедшим из тумана.

На миг отбросив подозрения, я открылась, чтобы почувствовать, нет ли внутри женщины какой-нибудь большой боли – не физической, а от горя или ожесточения. Боли того рода, что заставляет совершать страшные поступки, чтобы смягчить страдание.

Ничего подобного от нее не исходит.

Но это еще не означает, что она не Последовательница.

Женщина склонила голову набок.

– Я уже сказала, что тебе нечего меня опасаться. Что же до него… Это другое дело.

– До него? – переспросила я.

Она отодвинулась в сторону. Входная дверь отворилась, и внезапный порыв холодного воздуха возвестил о прибытии новых посетителей. Вошел мужчина, а за ним джентльмен постарше с песочного цвета волосами и обветренным загорелым лицом…

Я недоверчиво вытаращила глаза. Это был Виктер Уордвелл. Что он делает в «Красной жемчужине»?

Передо мной всплыли мысленные образы полуобнаженных женщин в коротких платьях, и я подумала о том, зачем сюда пришла. У меня расширились глаза.

О боги!

Я больше не хотела думать о цели его визита. Виктер – бывалый королевский гвардеец, давно разменявший четвертый десяток, однако для меня он не просто гвардеец. Кинжал у меня на бедре – его подарок. Это он нарушил обычай и научил меня не только обращаться с кинжалом, но и держать меч, поражать стрелой невидимую цель… даже драться без оружия и уложить мужчину вдвое крупнее меня.

Виктер мне как отец.

Кроме того, он мой личный охранник с тех пор, как я прибыла в Масадонию. Хотя он не единственный мой телохранитель. Он делит обязанности с Риланом Килом, который заменил Ханнеса, умершего во сне менее года назад. Я не ожидала потерять тридцатилетнего, пышущего здоровьем Ханнеса. Целители сочли, что у него была какая-то неизвестная болезнь сердца. И все же трудно представить, как можно лечь спать здоровым и не проснуться.

Рилан понятия не имеет, что я так хорошо обучена, но знает, что я умею обращаться с кинжалом. Он не осведомлен, куда мы с Виктером так часто исчезаем из замка. Он добрый и беззаботный, но мы с ним не настолько близки, как с Виктером. Если бы сюда пришел Рилан, я бы с легкостью ускользнула.

– Проклятье, – выругалась я, разворачиваясь и накидывая на голову капюшон.

У меня очень заметные волосы цвета каленой меди, но даже спрятав их и полностью закрыв лицо, я рискую: Виктер все равно может меня узнать. Он обладает шестым чувством, присущим только родителям, которые всегда знают, если их дитя попало в беду.