Дикая Охота - Харт Уна

Она отошла на несколько шагов, чтобы заглянуть королю в лицо, но не сумела прочесть его выражение. Сурт даже бровью не повел. Неудивительно – тролли могут сутками оставаться неподвижными.

– Заметь, Вивиан, – наконец заговорил он, – я ничего не обещал тебе, кроме того, что ты останешься в живых. Но оставаться в живых можно очень по-разному, ты и сама это знаешь. Не я пришел в твой дом без приглашения, это ты явилась к нам когда-то незваной. И все же я никогда тебя не обижал. Ты ела мою еду, пила мое вино… Никто из нашего народа не причинил тебе вреда.

Вивиан слышала от троллей достаточно кровавых историй, чтобы признать: король поступил с ней очень гуманно. Превыше всего этот народ ценил гостеприимство. Обидеть гостя считалось хуже, чем убить родителей, и каралось это куда строже. Проблема состояла в том, что только тролли решали, кто является гостем, а кто – вторженцем или пленником.

– Ты нарушила условие, – мягко напомнил Сурт.

От злости у нее запылали щеки.

– Я думала, ваше величество, что мы с вами друзья. А друзья приходят и уходят, когда им вздумается.

– Мы не друзья, Вивиан… Я ведь просил так немного. Мне тоже бывает скучно, а ты меня развлекала. Разве это трудно? Но раз ты сама не хозяйка своему слову, значит, хозяином стану я.

Таковы были правила игры. Вивиан знала это задолго до того, как ей их разъяснили. Так всегда случается в сказках: если ты даешь кому-то обещание и нарушаешь его, ты достаешься этому существу. В восемь лет, когда она впервые попала в королевство троллей, это казалось ей вполне справедливым.

Прямо сквозь стену в комнату вошел слуга с несколькими горшочками и кувшинами. Комната наполнилась сочным запахом мяса, и живот Вивиан жалобно заскулил. Короля это рассмешило.

– Ты всегда любила поесть, – с умилением заметил он. – Мне жаль, что наш договор оказался расторгнут. Но об одном ты можешь не беспокоиться. Я не стану относиться к тебе хуже, а Сория-Мория по-прежнему будет твоим домом.

– Мне приятно это слышать, – соврала она.

Собственный голос выдал бы ее с потрохами, если бы тролли хоть немного разбирались в человеческих интонациях. Больше всего ей сейчас хотелось закончить беседу и поесть, а потом подумать, что делать дальше.

– После того как ты насытишься, отдохнешь и выспишься, состоится свадьба.

– Чья? – без особого интереса спросила Вивиан.

– Наша.

Казалось, ей в лицо плеснули ледяной воды. На мгновение все ощущения пропали: жар от свечей, звук чужого дыхания, запах мяса, аромат тролльей кожи, напоминающий сырой мох… В горле стоял ком, ладони вспотели, но она усилием воли запретила себе паниковать раньше времени. В конце концов, слова о свадьбе вполне могли быть шуткой старого короля, хотя среди троллей водилось не слишком много шутников.

Вивиан переспросила, осторожно подбирая слова:

– Я думала, ваше величество не собирается снова жениться?

Первая супруга короля была человеком и умерла сотни лет назад. Что поделаешь, срок жизни людей намного короче, чем у троллей. С тех пор Сурт так и не вступил в новый брак. Вивиан до того привыкла видеть его в одиночестве, что даже не предполагала, будто это может измениться.

Тролль вздохнул и подошел ближе, хотя именно сейчас ей хотелось этого меньше всего. От его тела шел жар.

– Ты не станешь королевой, – заверил Сурт. – Может быть, «жена» – не совсем верное слово, но я не знаю, как сказать иначе на вашем языке. Я буду заботиться о тебе, кормить, присматривать, чтобы ты не натворила глупостей, а ты взамен обещаешь слушаться меня и делать, что я велю. Есть этому название в человеческом наречии?

– Рабыня.

Король покачал головой:

– Нет. Ты станешь мне хорошей новой женой. Не такой, как Эйра, но от тебя этого и не требуется. Мне нужно, чтобы ты была доброй и послушной, а я позабочусь, чтобы тебе было хорошо.

Он направился к двери. Невероятно, как плавно может двигаться существо таких габаритов.

– А сейчас отдохни и поешь.

⁂

Оставшись одна, Вивиан опустилась на кровать и несколько минут сидела неподвижно. Казалось, если замереть на месте, можно убедить себя, что этого разговора не было. Нет, не получилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тогда она вскочила, схватила бронзовую статуэтку с полки и с размаху швырнула ее об пол. Фигурка отлетела в угол с противным звоном. В скудном освещении Вивиан не сумела разглядеть, погнулась она или нет. Зато каменным плитам под ногами ничего не сделалось – не так-то просто повредить троллий интерьер, если ты не тролль.

Но облегчения это не принесло. Наоборот, теперь она только сильнее чувствовала всю безнадежность своего положения. К счастью, голод не давал впасть в панику. Не знаешь, что делать, – ешь. Силы еще пригодятся.

В горшочках, которые принес слуга, томилось рагу из крольчатины. Мясо оказалось таким мягким, что волокна можно было отделять губами. Кувшин был полон слабого ягодного вина. Вивиан сама не заметила, как прикончила ужин, хватая куски рагу прямо руками и подбирая капли подливы теплым хлебом.

Стоило ей завершить трапезу, как дверь снова открылась, и в комнату шагнула высокая троллиха с очень белой и гладкой, как мрамор, кожей, длинными черными волосами и в зеленом платье. Глаза у вошедшей не имели радужки, как у остальных жителей Сории-Мории, но ростом она была ниже соплеменников, а черты лица выглядели тоньше и мягче. Что и неудивительно: Ингрид была наполовину человеком. А еще – единственной дочерью Сурта и Эйры. Вивиан часто замечала ее, тихую и угрюмую, рядом с королем, но поговорить им так ни разу и не удалось. Интересно, знает ли принцесса человеческий язык?

Ингрид внесла что-то высокое, сложной формы, прикрытое белой тканью, осторожно поставила свою ношу на пол и вышла. В темнице стало тихо.

– Можешь открыть меня, – прозвучал надменный голос из-под покрывала.

Вивиан сдернула ткань. Струны арфы затрепетали сами собой, хотя никто их не касался.

– Я в ярости, – предупредила Эйра, и воздух в комнате задрожал, подтверждая ее слова.

⁂

Вивиан отстраненно разглядывала мягкие изгибы инструмента. Когда королева умерла, Сурт так горевал, что велел превратить ее в арфу. В обычной реальности человеческие кости нельзя согнуть в виде деки, а волосы – натянуть в качестве струн, но в Сории-Мории действовали иные законы.

Когда Вивиан была еще маленькой и впервые попала к троллям, Эйра играла ей и пела чудесные песни. Еще она рассказывала сказки – не слащавые поучительные истории из детских книг, а мрачные повести о викингах и их кораблях, о зловещих духах и спрятанных сокровищах. Но когда Вивиан выросла и превратилась из девочки в девушку, а Сурт стал проводить с ней много времени, сказки закончились. Теперь всякий раз, как Эйра обращалась к гостье, слова живой арфы сочились ядом.

– Как мог Сурт променять меня на какую-то… Он бы еще прачку в жены взял! – От высокой ноты, что взяла королева, у Вивиан заболели уши. – Да как он посмел ничего мне не сказать?!

«Ага, – подумала пленница, – значит, тролль ни словом не обмолвился с бывшей женой о намерении взять новую. Что ж, разумно с его стороны – нетрудно догадаться, что на это ответила бы Эйра».

– Если вы думаете, что я в восторге от этой идеи…

– Замолчи! Мне плевать на твое мнение! Меня интересует только, как он мог допустить мысль, будто ты, ничтожная побирушка, можешь заменить меня!

Эйра умерла при родах, давая жизнь младенцу, который оказался слишком велик для человеческой утробы. По словам Сурта, жена предчувствовала свою смерть, но поздно было что-то менять. В те времена либо пытались избавиться от ребенка сразу, либо позволяли ему появиться в этом мире, а там будь что будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Вы хотели о чем-то поговорить? – вежливо уточнила Вивиан.

Глупо недооценивать создание, которое способно силой голоса на всю жизнь лишить тебя слуха. Некоторое время Эйра молчала: то ли оценивала ситуацию, то ли справлялась с новым приступом злости.