Долгая дорога домой - Сергей Беер

Смита, агента АМБ, которому и предназначались полученные вами материалы.

– Я согласен.

– И не вздумайте юлить, мне известна сумма, которая находится на счёте указанного банка.

– Откуда?..

– Вы мне сами её назвали во время полёта.

– Вы получите всё! Какие гарантии?

– Забываетесь, я не страховой агент, да и у вас не то положение, чтобы требовать какие-то гарантии. Как агент вы мне не нужны, я не собираюсь вас вербовать. Мне нужны все имеющиеся у вас деньги со всех банковских счетов. Только в этом случае я гарантирую вам жизнь.

– Что вы имеете в виду?

– После того как вы немного окрепните, я перевезу вас в Англию. Там вы сможете спокойно дождаться своего высокопоставленного папашу.

– А дальше?

– А дальше как фишка ляжет!

– Что это значит?

– Это значит, что, возможно, вам придётся ответить перед законом за убийство, совершённое вами в составе банды, которой вы руководили, будучи ещё студентом.

– Не понимаю! О чём вы говорите?!

– Всему своё время. Для начала переведите на указанный счёт всю имеющуюся у вас сумму.

– Для этого мне нужно самому отправиться в банк.

– Я упрощу вам эту задачу, завтра вам предоставят удалённый доступ, а пока отдыхайте, набирайтесь сил.

Родригес вышел в другую комнату, оставив своего подопечного в полном одиночестве.

«Кто он такой? Откуда ему известно про убийство? Гэбэшник? Точно он, иначе почему так много знает… Грохнуть его и свалить по-тихому, сделать пластику, и никто никогда не найдёт», – думал Гиви, растирая виски, сидя на кожаном диване.

Глава 3

Света обняла мужа со спины и, улыбаясь, произнесла:

– Я всё-таки поеду с тобой.

– Куда?

– В командировку. Серов отправляет меня до октября в Абхазию на переподготовку.

– О своей беременности ты, конечно, умолчала?

– Естественно. Успокойся, пожалуйста, я ведь не первая женщина, которая будет рожать за границей.

– Но от провала ушли только те, что забеременели будучи уже там, и то лишь те, что научились думать на чужом им языке, как на своём родном. Я категорически против этого! Слышишь – против…

– Ты хочешь, чтобы я здесь осталась одна? А ты там будешь неизвестно сколько? Как ты себе это представляешь?

– Родители помогут, твои и мои, если ты имеешь в виду бытовые мелочи.

– Я же с тоски помру…

– А вот тут извини, могу предложить только полную свободу.

– То есть развестись?

– Да, если тебе это необходимо.

– Но ведь это предательство!..

– В данном конкретном случае – нет. Просто неумение и нежелание ждать. Представь себе, что твой муж моряк дальнего плавания и ушёл в поход на парусной бригантине.

– Знаешь, романтично, но не заманчиво. Ко всему прочему, приказ никто не отменял и через неделю, а точнее, сразу после Дня Победы, я отбываю в Абхазию.

– Морской воздух, конечно, пойдёт тебе на пользу, но не более того. О дальнейшей командировке можешь забыть. Я постараюсь, чтобы дальнейшего распоряжения не последовало.

– Ну-ну, я посмотрю, как это у тебя получится.

– А если получится?

– Я назначу тебя космонавтом.

– У меня нет ни одной фотографии в лётной форме.

– Я тебе её нарисую.

– Я настаиваю, чтобы ты отказалась!

– Нет уж, куда ты, туда и я!

– Тоже мне, жена «декабриста», я не в ссылку еду, а работать.

Через неделю Светлана прилетела в Сухум. В аэропорту её встретила маленькая пожилая женщина в солнцезащитных очках, которые она не сняла даже в здании аэропорта. Проводив Светлану до новеньких белых «жигулей» шестой модели, она сама села за руль и довольно резво взяла с места. Примерно через час эта малоразговорчивая дама привезла Светлану в один из ведомственных санаториев на побережье Черного моря.

Впервые после двух лет брака Вячеслав остался дома один. Он и предположить не мог, как тяжела будет для него разлука с женой. Только после того как проводил Светлану на самолёт, он неожиданно понял хитрый ход Серова. Начальник отдела, будучи тонким психологом, точно всё просчитал. Вячеслав просто нуждался в такой ломке, поэтому его хитро изолировали от жены. Ведь первые два дня Светлана должна была пройти медицинское обследование, которое он сам уже прошёл за месяц до этого, а значит, о её беременности будет известно уже на третий день. К тому же её наверняка никто никуда посылать не собирался, это всё выдумки. В Мозамбик даже дипломаты своих жён не брали.

Вернувшись из аэропорта, Баженов вдруг наткнулся на небрежно оставленный на кровати лифчик жены. Он взял его в руки, понюхал, проверяя тот на запах, и вдруг почувствовал жуткую тоску. Этот незатейливый предмет женского туалета хранил дорогой ему аромат любимой женщины. Немного подержав лифчик в руках, Вячеслав спрятал его под подушку.

«Не раскисай! Интересно, а как же ты собирался прожить предстоящие два, а может быть, три года без нее. Есть ли смысл всё-таки попросить Серова откомандировать жену вместе с собой? Нет, нельзя, ни в коем случае нельзя, слишком опасно, в Мозамбике идёт война, причём непонятно, кто с кем воюет и против кого. Вчерашние союзники уже сегодня могут сойтись в кровавой схватке. Нет, ничего просить не буду. Пусть лучше дома рожает. И ждёт! А если… Всякое, конечно, может случиться, вот только думать об этом не хочется. Эх, бабы, бабы, незавидная у вас доля: вдовой останетесь – горькая ноша, а к другому уйдёте, тоже ничего хорошего».

Баженов вошёл на кухню. Ужин сегодня у него был поздний. В новом холодильнике стояла полная кастрюля голубцов, заботливо приготовленных Светланой перед самым отъездом. Он достал два, положил их на сковородку и поставил разогревать, не зажигая газа. Минут через десять понял свою оплошность, чиркнул спичкой, поджёг горелку и раскурил трубку. Её он стал курить совсем недавно, потому что обычных сигарет ему не хватало. Чтобы накуриться, он порой зараз выкуривал полпачки, а то и пачку, от этого два пальца на правой руке стали коричнево-жёлтыми и всё время неприятно воняли табаком. Кто-то из коллег предложил ему перейти на трубку. Как ему сказали, это экономнее и вони меньше. Насчёт экономии Вячеслав как-то не задумывался, а вот то, что запах имел фруктовый вкус, его приятно удивило. Наконец, голубцы разогрелись, и он смог поесть.

Баженов пробовал смотреть телевизор, но ни одна из программ ему не понравилась, и он выключил его. Взял из шкафа первую попавшуюся книгу из тех, что он ещё не прочитал, они стояли отдельно на полке. В руки ему попался Лесков, первый том романа «На ножах». Читал поверхностно, всё время ловя себя на том, что думает о совершенно посторонних вещах. Прошло уже полчаса, а он добрался только до третьей страницы. Вячеслав захлопнул книгу и вернул её на прежнее место. Решил лечь спать, и, уже лёжа в кровати, его поразила одна мысль: «Если мне так муторно от разлуки с женой, каково же мне будет одному в чужой стране?» Ворочаясь с боку на бок, он так и не смог заснуть, несколько раз вставал покурить, но и это не приносило облегчения. Мысли путались в голове, сменяя друг друга, и за час до будильника он, наконец, провалился в сон.

Примерно в таком состоянии Баженов пребывал целую неделю со дня отъезда жены. Хорошо хоть на работе не было срочных дел, но восемнадцатого мая полковник вызвал его к себе.

Баженова он встретил, хмуро глядя куда-то в окно.

– Товарищ полковник, старший лейтенант Баженов по вашему приказанию прибыл.

– Баженов? Ах, да, садись, Вячеслав, – тяжело вздохнув, Сомов с трудом выговорил. – У нас ЧП. Вчера из санатория пропала твоя жена. В пятнадцать сорок она вышла через центральный вход, и больше её никто не видел. На ужине не присутствовала, ночевать не пришла, к завтраку тоже не вернулась. Оперативная группа уже приступила к розыску. Все вещи на месте. Скажи, никто из её родственников или друзей к ней не собирался?

– Нет, но уточню, обзвоню всех. Товарищ полковник, больницы проверьте – она беременна, вдруг что не так.

– Хорошо,