Повелитель Мории - Ринат Мусин

«Многое из того, что ты сумел передать молодым гномам, не раз еще спасет им жизнь», — подумал Балин, перебираясь ползком по тюкам поближе к Оину.

— Ну где мой завтрак? — весело спросил он.

1.2

— Я говорю тебе, вам не выиграть, будь вас вдесятеро больше.

«Теперь нам говорят — вдесятеро», — думал Балин. Но эта мысль никак не отразилась на его лице, лишь глаза недобро блеснули. Обычным для гнома движением (за что эльфы прозвали их твердолобыми) он наклонил голову.

— Я заплачу, и плата моя будет высока. Тот, кто пойдет со мной, вернется домой богачом!

«Если вообще вернется», — подумал сидевший на деревянном троне Байн и поджал губы.

— Я не дам тебе ни единого воина, сын Фундина, — твердо сказал он. Затем, выждав время, Байн добавил слова, заготовленные уже давно, которые должны были хоть немного успокоить Балина: — Я не говорю, что запрещаю своим воинам идти с тобой. Ты можешь бросить клич, и я уверен, что многие отзовутся. В конце концов, это наше общее дело против общего врага, и я сам желаю, чтобы победа была на твоей стороне. Но и ты пойми. Дружина моя немногочисленна, и хотя я никогда не жалуюсь на своих бойцов, вряд ли найдется среди них хоть один, способный остановить то, что однажды вы, гномы, пробудили в глубинах Мории. Если ваш поход вернет Казад Дум, я первым буду приветствовать тебя, Балин. Ноя должен заботиться о народе и защищать своих подданных, а не подвергать их опасности, бросаясь в самую пучину безрассудных предприятий. И я не стану рисковать своей дружиной, — устало добавил Байн. — Мой ответ — нет.

Разговор, который продолжался уже больше двух часов, утомил его. Приветствия, знаки уважения, подарки, последние новости и сплетни предшествовали пяти минутам дела. Не хотелось признаваться, но эти долгие приготовления раздражали привыкшего ценить свое и чужое время Озерного Короля, который являлся достойным преемником Барда-лучника. Байн хорошо помнил слова отца, сказанные незадолго до смерти: «Не доверяй никому, кроме себя. Ты думаешь, что гномы — наши друзья. Это так. Но блеск золота затмевает доблесть подвига. Дракона убил я, а гномы только воспользовались этим. Помни мои слова и всегда требуй свою виру…»

Много раз Байн убеждался в справедливости этих слов. На его памяти гномы никогда еще не упускали собственной выгоды. Сокровищница Короля под Горой росла, но и жадность гномов не уменьшалась. Байн нещадно облагал наугримов налогами и пошлинами, которые взимал при каждом удобном случае. И следует с удивлением заметить, именно по этой причине правитель озерного края пользовался у гномов высоким уважением и доверием.

Балин понял, что аудиенция закончена. Он не смог добиться того, за чем приходил. Дружина Озерного короля не пойдет с ним. Это сильный удар, ведь гномы так на нее рассчитывали. Чтобы собрать и обучить новобранцев-добровольцев, потребуется много времени и средств. Удивительно, но вопрос о деньгах сейчас волновал Балина меньше всего. Куда больше беспокоило поведение Оина: необычный остекленевший взгляд, постоянное бурчание-пение себе под нос, сбивчивая речь наводили на странные мысли.

Выходя из тронного зала, Балин почувствовал некоторое облегчение. «Что же? — думал он. — Отказ получен. Нужно просто сделать следующий шаг. Сколько уже было этих шагов? И сколько будет? Главное — я получил согласие Короля под Горой и одобрение совета старейшин. А Байну, возможно, еще придется пожалеть, что он не послал с нами войско. А возможно, и нет…»

— Нет, — произнес Балин вслух. Он повторил, будто смакуя это слово: — Нет… Нет… Нет.

Уже много лет подряд гном слышал это слово от сильных сего мира. И разговор с Байном словно стал последней каплей.

«Нет, — сказал про себя Балин. — Я не поверну. И больше не знаю этого слова: „Нет". Мы дойдем до Мории. Мы войдем в нее и освободим древнее царство. Если потребуется, то я сделаю это в одиночку…»

Он вошел в комнату, где его ждали остальные гномы.

— Ну что? — поднялся со скамейки Ори. — Сколько людей пойдет с нами?

Балин обвел всех взглядом. Холодное бешенство плескалось в его темно-карих зрачках. Ори запнулся на полуслове, и очередной вопрос застыл у него на губах.

— Отныне и навсегда, — глухо начал Балин, — я, как ваш командир, приказываю, чтобы вы забыли слово «нет». Сегодня мы уходим из Дейла и идем в Морию без проволочек. Я постараюсь договориться с Гримбьорном. И все равно, в любом случае мы войдем в Казад Дум и освободим его. Вы поняли?

Балин еще раз посмотрел на притихших гномов:

— Что надо отвечать на мой вопрос?

— Да! — гаркнул за плечом сына Фундина Оин.

— Отлично, — сказал Балин.

Несмотря на холодный прием короля Байна, многие в Дейле изъявили желание присоединиться к отряду. Конечно, бывалые воины шарахались от слова «Мория», но молодые иногда просто упрашивали гномов взять их с собой. Каждый из вновь присоединившихся втайне видел себя в роли Барда, героя-лучника, сумевшего убить дракона. Что же может скрываться в еще одной большой пещере? Дракон? У любого дракона найдется слабое место, а черных стрел в колчане у каждого полным-полно. Кроме того, найденная добыча будет делиться поровну.

Но Балин, хоть и отчаянно нуждался в помощи, не брал всех подряд. В непроглядной тесноте пещер будет важно не количество. Они покинули не слишком гостеприимный Дейл уже к вечеру, и сводный отряд насчитывал сотню бойцов без одного. Байн сам вышел проводить гномов. Когда захлопнулись тяжелые ворота, король отвернулся.

— Удачи тебе, Балин, — едва слышно прошептали тонкие губы.

1.3

Они продолжали путь той же дорогой, которой сорок восемь лет назад тринадцать отважных гномов и один хоббит пришли к Долгому Озеру. Тропа через Сумеречье, подсказанная Бьерном, запущенная и одичавшая тогда, сейчас находилась в прекрасном состоянии. В труднопроходимых местах она даже была вымощена камнем, как городская мостовая.

Сумеречный лес уже не производил впечатления обиталища неведомых тварей. Сплошная хвойная стена по мере удаления на запад редела, а иногда и вовсе прерывалась, открывая делянки широколиственных деревьев. Когда показались первые ухоженные буковые рощи, Балин понял, что владения эльфов рядом. Отряд пошел широкой рысью, без передышек, надеясь миновать опасные леса незамеченными и до наступления темноты.

Их надежды прервала стрела, пущенная умелой рукой и вонзившаяся прямо перед пони Балина. Отделившись от леса, словно возникнув из-под ветвей ближайшего к дороге бука, на дорогу вышел молодой эльф. Серебряные волосы были забраны в пучок на затылке. Голубые глаза смотрели весело и с любопытством. Изящным движением эльф подобрал стрелу, а Балин в это мгновение мучительно припоминал, где он мог видеть это лицо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});