Я вижу пламя (СИ) - Анастасия Кудинова

До сих пор сложно осознать произошедшее того рокового дня. В мыслях не укладывается, что рядом нет двух дорогих для меня людей.

Они погибли.

Погибли…

И не вернутся.

Никогда.

Если бы я тогда не ушла, если бы я осталась дома, ничего, скорее всего, не произошло. А так… я переступила через порог и просто оставила родителей одних, не извинившись перед ними.

Я совершила кошмарную ошибку.

Очень.

И я не прощу себя.

Я всегда буду помнить, как ужасно поступила с мамой и папой, как накричала на них, потом ушла. А вернувшись уже к охваченному адским пламенем дому, не смогла их спасти.

И вообще несправедливо, что я выжила.

Я должна была уйти из жизни, но почему-то осталась. Зачем-то осталась…

Может быть, Бог решил мне дать испытание?

Может быть, он захотел, чтобы я осталась в этом чертовом мире и помучалась за все?

Не знаю…

Если это и так, то я долго не вынесу. Когда-нибудь, да я покончу с собой, ведь такие, слабые, ничтожные и жалки, наделавшие множество непростительного, люди, как я, не должны существовать.

Я выбираю самоубийство.

И это пока лучшее наказание для меня.

Наказание за все.

— Селия? — позвала меня тетя, аккуратно погладив по руке.

Ее голос вернул меня в реальность. Тяжело выдохнув, я перевела взор с неба на нее и впервые мне удалось выдавить улыбку, хоть не такую радостную и искрению. Пусть Сара думает, будто я действительно поправилась и со мной сейчас все прекрасно. Я буду ей врать. Мне просто придется. Я не хочу, чтобы эта женщина, в которой живет искорка надежды на то, что я в скором времени стану той прежней Селией Фрай, знала, какие мысли обитают в моей голове и какие эмоции прячутся под лживой маской.

— Да? — я взглянула в ее обеспокоенные карие глаза, поблескивающие при свете луны, и попыталась не стирать с лица прежнее выражение.

— Мы сейчас поедем в аэропорт. Купим билеты на рейс и сегодня уже будем в Портленде, — кратко улыбнувшись, проговорила тетя и выудила из сумки телефон, затем начала набирать какой-то номер, наверное, для вызова такси.

— Хорошо.

Прислонив красненький смартфон к уху, Сара обняла себя одной рукой и, кивнув мне, якобы тем самым подбодрив, отвернулась, начала с кем-то говорить. Смотря на эту женщину, я не представляла, как в ее компании смогу проводить больше времени, чем обычно. Она для меня была не чужим, но еще не полностью раскрытым человеком. Я вроде бы знала ее, но одновременно и нет. Раньше мы с ней виделись не так часто, а сейчас… сейчас все изменилось. С родного города Сиэтла я уеду в ее, буду там вместе с ней. Каждый день. И я даже не знаю, стоит ли привязываться к тете, если я собираюсь покончить с жизнью? Да, не спорю, она навещала меня почти каждый вечер, когда я лежала в больнице, успокаивала, но… не стала как-то ближе. Эта женщина как была для меня обычной Сарой Блеквуд, так и осталась.

— Отлично, — тетя, закончив говорить, кинула телефон обратно в сумочку и повернулась ко мне. — Скоро подъедет такси. Нужно лишь немного подождать, — и она подошла ближе. — Как ты? Если устала, мы можем сегодня не поехать в Портленд. Переночуем в мотеле, а завтра…

— … все нормально, — перебила ее я, кивнув для подтверждении своих слов. — Мое состояние в норме.

— Ты уверенна?

Слово «нет» так и хотело вырваться из меня, но все же я сказала противоположное ему:

— Да.

Сара погладила мое плечо, прикусив губу, и устремив взгляд куда-то вдаль. Я понимала, что через несколько минут, через несколько жалких минут мы уедем из города, где я выросла, навсегда. И больше не вернемся, потому что будет не к кому. Из-за этого на душе становилось чертовски плохо. Будто кто-то медленно терзал ее, заставляя мучиться. Я знала: дом, в котором все произошло, погибли мои мама и папа, я не увижу больше. А если попросить тетю отвезти меня к нему, то что я получу? Только вспомню все. Вспомню свою вину, сделаю себе еще больнее.

Хотя, куда еще больнее?..

* * *

Мы прибыли в Портленд где-то к десяти часам. За это время небо успело стать темнее, чем прежде, а воздух — прохладнее. Из-за изменившейся погоды тело дрожало так, что тете пришлось отдать мне свой пиджак, оставшись в одной белой рубашке с длинными рукавами. Когда мы вышли из самолета, то направились пешком на стоянку, на которой, по словам Сары, находился ее автомобиль. Благополучно добредя до черной «Toyota Corolla», тетя сказала мне запрыгивать на пассажирское сидение, а потом, проверив что-то в багажнике, села за руль, после того, как я последовала ее указанию. Через несколько секунд мы тронулись с места и выехали на главную дорогу. Я, прислонившись лбом к боковому окну, разглядывала погрузившийся в ночные краски город. Вид за ним завораживал, и я иногда просто забывала моргать, смотря на разноцветные огоньки на больших зданиях, цветастые неоновые вывески и мигающие таблички. Портленд — это место, где я якобы начну «новую жизнь», но также это то место, где я покончу с ней. Раз и навсегда.

Когда машина настигла мост Хоуторн, я встрепенулась, чтобы лучше увидеть растянувшуюся под ним реку Уилламетт. Мое сердце начинало замирать при виде темной, необъятной водной глади, имеющей разные оттенки цветов и яркого лунного света. На ней отражались звезды, некоторые многоэтажные дома, да деревья, растущие возле них.

— Завтра у меня выходной, — сказала Сара будничным голосом.

Я отвлеклась от рассматривания реки и повернулась к ней. Она внимательно глядела на проезжую часть, постукивая пальцами по рулю.

— Здорово, — как можно веселее воскликнула я, затем кинула взор на лобовое стекло, за которым простилался уже не мост, а обычная дорога, обрамленная фонарями.

Моя тетя работала архитектором в крупной фирме. Делала чертежи, зарисовывала проекты будущих зданий и прочих сооружений. Она была полностью погружена в свою работу, поэтому относилась к ней кропотливо. Выполняла все поручения, никогда не опаздывала, бывало даже отказывалась от выходных, чтобы закончить какой-нибудь очередной чертеж. Не знаю, как у нее дела обстояли с отпуском, но, наверное, не лучше, потому что к нам в Сиэтл она приезжала крайне редко, зато часто звонила. Мама любила поболтать с ней по вечерам, обсудить недавние сплетни и новости.

Боже, когда вспоминаю, какая жизнь была у меня до гибели родителей, не верю, что ее больше не будет. Их больше не будет. Не будет таких родных улыбок, фирменных маминых блинчиков по утрам, звука шуршащей газеты в папиных руках, смеха, совместного просмотра комедий с чашечкой попкорна, поцелуев перед сном и обычных объятий…

Если бы я умела вворачивать время назад, то несомненно бы исправила все свои ошибки. Я бы не ушла девятнадцатого апреля из дома, а попросила бы прощение у родителей. Я бы сделала все возможное, чтобы не случилось того страшного пожара, в котором погибли дорогие мне люди.