Превратности судьбы - Загадка author.today

укрывательство или присвоение чужих рабов считается серьезным преступлением.

Откуда он все это знал? Вероятно из прошлой жизни? Но кто он? Может, действительно раб? Нет! Он никогда не был рабом, это знал точно, как и то, что его имя не Аск.

Недолго отдохнув, снова принялся за осмотр. Возле двери стояло деревянное ведро с водой, рядом лежала кружка, возле дальней стены стояло еще одно ведро, прикрытое плотной тряпкой, запах из-под тряпки не оставлял сомнения о предназначении. Воспользовавшись им, Аск продолжил свои поиски. Переворошив солому, он нашел обрывок веревки, к сожалению, слишком короткий, чтобы лишить себя жизни.

Из-за двери доносились голоса людей, смех, собачий лай, лязг металла. В узкую щель между досками была видна часть двора. Рыжий щенок гонялся за воробьями, чуть поодаль голый по пояс мужчина с кем-то бился на мечах. Прошел Пако со связкой хвороста, следом — пышнотелая деваха с корзиной в руке. Мужик в длиннополом зипуне попытался схватить её за зад, но получил корзиной, отчего чуть не свалился. Раздался смех и шутливые выкрики. Снова появился Пако с яблоком в руке, которое он с аппетитом уминал. В животе забурчало, пленник зачерпнул кружкой воды из ведра и медленно выпил её. Последний месяц он часто таким образом пытался обмануть пустой желудок между скудным завтраком и не менее скудным ужином. Правда, помогало это слабо. Откуда он знал это? Очередная часть прошлого, которое он не мог вспомнить?

Он снова лег и, незаметно для себя, задремал от слабости.

Разбудило его лязганье засова и скрип двери. Вошёл довольный Пако.

— На, возьми! — Он протянул кусок яблочного пирога, слегка подгоревший, но от его запаха рот моментально наполнился слюной, а желудок громко заурчал.

Аск недоверчиво протянул руку и осторожно взял пирог. Как давно он не ел ничего подобного!

— Ты давно здесь? — жуя, спросил он.

— Столько же, сколько и ты, — мальчик пожал плечами. — Пять дней.

— А до этого где мы были? — продолжал допытываться Аск, губами подбирая с ладони крошки.

— В замке Древ. Ты правда ничего-ничего не помнишь?

Мальчишка сел рядом и удивленно посмотрел на него.

— Правда, — Аск кивнул, сожалея, что пирог так быстро кончился. — Что ты знаешь обо мне?

— Я мало знаю, — мальчишка развел руками, — только то, что хозяин сначала подобрал тебя, а потом меня…

— Где подобрал? Что произошло?

— Замок Древ осадили, три месяца не пускали никого в замок и не выпускали из замка. А потом старый князь приказал всем нам взять оружие и драться. Почти все погибли, нам повезло остаться в живых.

— Сомнительное везение, — Аск горько усмехнулся и коснулся ошейника.

— Как по мне, так повезло. Здесь кормят, работа привычная, хозяйка мне ребро вылечила, — возразил Пако.

Аск почувствовал, что устал от еды, и снова лег на спину, но отпускать мальчишку ему не хотелось.

— У тебя остались родители? — спросил он.

— Нет. Сколько себя помню, я жил в замке, работал. Меня все пинали, за то, что мал, за то, что на глаза попался… — Пако махнул рукой. — Здесь мне лучше.

Оба замолчали.

— А у тебя семья осталась? — поинтересовался мальчишка немного погодя.

— Думаю, нет, — протянул Аск.

— Тогда какая разница кому служить? Если честно работать, то никто не будет наказывать! — Пако широко улыбнулся, словно придумал шутку.

— Тебя не будут ругать за то, что ты здесь?

— Не-е-ет! — Пако мотнул головой. — Аглая, кухарка мне велела тебе поесть отнести. Ну и… вдруг тебя опять мыть надо!

Аск приподнял брови.

— Мне хозяин приказал ухаживать за тобой, пока ты не выздоровеешь, — пояснил пацан. — Думаю, завтра меня чем другим займут. Сам будешь на кухню ходить, и за водой.

Следующие дни Аск и в самом деле был почти все время один. Пако убегал утром, появлялся днем, и приходил спать вечером. Выглядел мальчишка вполне довольным жизнью, делился сплетнями и новостями, из которых пленник узнал, что хозяева отбыли на несколько дней в соседний замок, к невесте барона Омура. Кухарка Аглая поссорилась со своим женихом. Кузнец Милий приревновал к заезжему торговцу, который пытался поймать ее зад… Аск равнодушно слушал и молчал. А когда оставался один, до головной боли пытался вспомнить, кто он. Ничего не получалось.

Однажды вечером Пако принес рубашку и деревянные башмаки.

— Это тебе. Завтра Кадар скажет, что ты будешь делать.

Пленник отодвинул одежду и, отвернувшись, сделал вид, будто заснул.

Утром вместе с Кадаром в сарай зашёл крепыш с пышными светлыми усами.

— Этот? — Он указал на Аска.

Пако ушел раньше и кроме них в сарае никого не было.

— Дохлый какой-то. — Пренебрежительно процедил крепыш, не сводя глаз с пленника. — Поднимайся, хватит бездельничать.

— Я не раб, — угрюмо произнес пленник, поднялся на ноги и посмотрел на мужчину сверху вниз.

Крепыш не стал спорить, а коротко, без замаха ударил. Аск шагнул в бок, уходя с линии удара и, перехватив кулак, дернул его на себя. Мужчина не устоял на ногах и свалился на земляной пол сарая. Внезапно сильный удар по спине выбил воздух из легких Аска и он упал на колени. Кадар не остался в стороне, а от души перетянул пленника плетью, прежде торчавшей у него за поясом.

— Ты раб! И лучше! Запомни! Это! Побыстрее!!! — Приговаривал надсмотрщик, не забывая подкреплять свои слова новыми ударами.

Решив, что для первого раза достаточно, Кадар свернул плеть, заправил её за пояс и толкнул ногой Аска.

— Вставай, раб, и иди работай.

Избитый пленник медленно встал и упрямо повторил.

— Я не раб. Можешь прямо тут убить.

Крепыш давно поднялся и, казалось, равнодушно смотрел как надсмотрщик учит зарвавшегося раба, но после этих слов, он улыбнулся одними губами и сказал.

— Этому своей жизни не жалко. А чужой? Приведи Пако! — приказал он Кадару.

Тот усмехнулся и вышел из сарая.

— Не подчинишься, я прикажу на твоих глазах спустить шкуру с мальчишки. А потом прикажу вывесить его тело на стене замка, воронам клевать еще живую плоть, а ты будешь наблюдать за этим. А чтобы он быстро не сдох — его будут поднимать время от времени, давать еду и воду. Только тогда это же самое сделают с тобой. Согласен отплатить за его заботу такой монетой?

Пако буквально влетел в сарай от тяжелой оплеухи Кадара, одно ухо у него покраснело и опухло. Надсмотрщик достал веревку и стал привязывать руки мальчишки к крюку, вбитому в одну из стен. Пако ревел, кричал, что ничего не сделал, просил его отпустить. Глядя на мальчишку, Аск понял, что крепыш не шутил. Можно было бы наплевать на Пако и