Барон - Синицын Владимир Сергеевич

– Поживешь с моё, тоже будешь много знать, – рассмеялся Назиб.

– Скажи, а как обстоят дела на станции с медкапсулами? – задал Миха вдруг пришедший в голову вопрос.

– Ты знал? – спросил торговец.

– Чо я знал? Ничо я не знал… – ничего не понимая, ответил парень.

– Ладно, – усмехаясь, сказал торговец, – будем считать, что тебе снова везет. Ты хочешь свою медкапсулу?

– Ой, Назиб, ты бы знал, чего я только ни хочу, – смеясь, воскликнул Миха. – Конечно же хочу!

– А я тебе помогу, – сказал Назиб, – тем более есть такая возможность. Сегодня прибыл кораблик «охотников», они в недалеком прошлом распотрошили торговца империи Байрон и притащили много хорошего товара, в том числе две медкапсулы третьего и четвертого поколений. Капсулу четвертого поколения Морс уже забрал, отвалив миллион двести тысяч кредитов. А за медкапсулу третьего поколения просят восемьсот тысяч кредитов. Она хоть и военная, но это много, цена ей шестьсот пятьдесят тысяч, а в Содружестве всего двести китов. Видишь, какой разброс цен. Если хочешь, я выкуплю ее для тебя за семьсот тысяч кредитов. А мы сочтемся потом. А?..

– А я вот возьму и соглашусь! – неожиданно для себя выпалил Миха.

– Ну и молодец! – воскликнул Назиб и рассмеялся. – Тогда через пару часов жди.

Парень от восторга чуть не описался, на радостях выслал Назибу свои фильмы, чем поверг торговца в шок. Он удивленно на него посмотрел и замер, просматривая файлы, затем открыл глаза и рассмеялся, держась за живот. Смех Назиба продлился пару минут, не меньше. Но вот он с трудом успокоился, достал платочек и стал вытирать глаза. Успокоившись, произнес:

– Если ты мне этот фонарь черный доставишь в целости и сохранности, я тебе стоимость медкапсулы прощу! Так и знай.

– Да ну? – удивился Миха.

– Вот тебе и да ну, – произнес Назиб. – Это, кстати, малая корабельная эми-пушка! И я уже сейчас могу ее сплавить тем же охотникам за полтора миллиона кредитов. Ты еще в прибыли будешь!

– Сделаю, Назиб! – радостно воскликнул Миха. – Точно сделаю! Завтра сможешь забрать ее. А что за кораблик там у меня упал?

– Похоже, это истребитель, – сказал торговец. – Этакий корабль-камикадзе, спаскапсулы на нем нет, это я точно знаю. Судя по внешнему виду, восстановлению он не подлежит. Хотя, может, что-нибудь и отковыряешь с него, попробуй.

– Спасибо, уважаемый, что помогаешь мне, – сказал Миха.

– Так оно же мне не в тягость, – ответил улыбающийся торговец.

* * *

«Тебе не кажется, что бабло слишком легко тебе достается, и, самое главное, его как-то мно-го-ва-то?!» – спросила Жаба, вальяжно развалившись в груди.

«И это ты считаешь легко?! – возмутился Миха. – Охренела ты, тварь земноводная! Я, твою мать, восемь лет на пиратов оттарабанил! Да еще я их, эти самые гребаные годы, и не помню. Получается, что и там, на Земле, у меня доля была тоже не лучше! Болячек столько насобирал, блин! До пенсии не дотянул бы, эт точно!»

«Ну ладно, ты по мелочи у адмов тырил, – не унималась Жаба, – а тут уже лямы! Узнают, грохнут!»

«А мы все сделаем так, чтобы не узнали! И еще больше сделаем… – отбивался Миха. – Контейнер выкупила фирма, жилые блоки тоже. Хотя, наверное, ты права, надо увольняться. Вон и Назиб намекал. Да и вообще, что это я оправдываюсь?! Ты не хуже меня знаешь, скока еще всего нужно».

«Знаю! Но бабло все равно жалко!» – ответила Жаба.

«На то ты и жаба», – парировал он.

Такой вот разговор происходил в голове техника, пока он неспешно добирался до тоннеля. Как уменьшить до нуля возможность подозрения со стороны адмов, Миха придумал с ходу. Когда снимал ролик о находке «трактора», он обошел его со всех сторон. И в одном ракурсе хорошо видно, где сама установка полностью прикрыта как бы упавшей конструкционной балкой. Так почему бы этой самой балке эту самую пушку и не размолотить в труху?!

Сказано – сделано. Миха снова перетащил трактор поближе к стене, дроны, взобравшись до потолка на стену тоннеля, стали сбрасывать тяжелые балки. Наконец одна из балок на третий раз как раз угодила на место крепления установки, все своротив и вмяв в корпус. А то, что самого фонаря от эми-пушки там уже не было, никого не волнует. Пересняв новое кино, парень буквально за пять минут смонтировал ролик, сделав весь акцент на истребителе, который сейчас был уже наполовину хорошо виден.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ну вот, теперь можно и начальство порадовать, – пробурчал Миха и связался с Дином.

– Удачного дня начальнику! – приветствовал Миха старшего техника.

– Что, опять?! – воскликнул Дин. – Ну давай, неугомонный, удиви меня! – Дин смеялся, явно надеясь на что-то интересное.

– Тогда получите, – сказал Миха. – Чего не сделаешь для того, чтобы порадовать начальство, – добавил он, отсылая Дину новый ролик.

На том конце связи послышались возгласы и голос Дина:

– Так, с-секун-н-дочку. Вот перевел… Ага, смотреть всем…

– Что?! А, это новый файл…

– Да! Да, он самый прислал… – И дальше тишина. Похоже, Дин смотрел ролик не один.

Затем снова послышались восклицания и возгласы, а Дин сказал:

– Ну, ты силен! Точно неугомонный! Как освободишь аппарат от обломков, свяжись, пришлю платформу… – И связь прервалась.

– Вот и ладненько, – пробурчал довольным голосом себе под нос Миха, – начальство порадовали, пора и о себе любимом позаботиться.

Он снял свой рюкзак, затем пересыпал из коробки все, что было сложено в ней. После чего положил туда две болванки, приготовленные дроном, закинул рюкзак за спину, в руки взял «прожектор» эми-пушки и отправился наверх.

Глава 2

Как бы там старые вояки ни хорохорились перед молодым бароном, но на самом деле дела у друзей обстояли совсем не так радостно. Да, умереть с голоду им родственники, конечно, не давали, да и Монс иногда охотился со старым станнером. Но вот наличных кредитов-то не было. Слухи о том, что их изгнали из наемников, всё разрастались и с каждым годом обрастали все новыми грязными подробностями, совсем даже нелицеприятными. И изменить положение дел друзьям было не под силу. Но еда – это одно, а вот безделье – это совсем другое: пару лет оно вовсе не чувствовалось. А вот потом именно это и угнетало мужиков. Отсюда и запои, а, чтобы купить вина, нужны наличные. Ну и в итоге еда уходила на продажу, а выручка шла на спиртное. Дошло до того, что Олос продал и свой игольник, и даже нож, да и Монс не отставал от друга. Как только служака Олос Роси умудрился не продать свой голоформер? Странно. Но в процессе приготовления к переселению на станцию он был найден в чулане, под пустыми корзинами и мешками. У Монса, который проживал последние четыре года у Олоса на ферме, кроме комбинезона «Увекс», сохранился лишь армейский станнер. Когда два дня назад муж двоюродной сестры Олоса, Вело Тео, примчался на скутере к ним на заброшенную ферму, друзья сидели в глубокой задумчивости, пойло закончилось.

Вело, обнаружив их за пустым столом, грозно гаркнул:

– Всё, закончили бухать! Ну-ка, вы, старые пропитые служаки, привели себя в порядок! Завтра поступаете на службу к барону! И хорош пить!

Друзья сначала подумали, что он их разыгрывает, чтобы больше не бухали. Но Вело неоднократно повторил, что завтра утром за ними приедет. Как бы там ни было, но вот они на станции.

Сейчас они сидели за столом в кают-компании казармы и обедали. Да, обедали, как нормальные люди. Как оказалось, все они сейчас зависели от этого новоявленного барона, и, похоже, что для всех это был их единственный шанс. Каждый из них вкратце рассказал о себе. И теперь каждому было о чем подумать. Афра ушла к себе, в спальню барона, а мужики разбрелись по комнатам, пока есть возможность. У каждого была своя отдельная комната. Молодой парень Зэо сразу уснул, для его молодого организма произошло слишком много потрясений за один день. А вот друзьям нашлось, о чем поговорить. Сидя в комнате Монса, они беседовали: