Разум главного калибра - Илья Шумей

Команда уже поджидала его там. Четыре слегка помятых спросонья лица дружно обернулись к нему, ожидая разъяснений.

– Что за ерунда у тебя творится!? – накинулся капитан на Чака, прижав того к стене и почти уткнувшись носом в его матово поблескивающую лысину, – что ты сотворил с реактором!?

Свои слова он сопроводил парочкой кучерявых оборотов, должных свидетельствовать об исключительной серьезности заданных вопросов.

– Я-то здесь при чем!? – искренне удивился техник.

– Реакторное хозяйство – твоя епархия! Почему там что-то разгерметизировалось!? Что ты там накрутил!?

– Да бог с тобой, кэп! – Чак попытался выскользнуть из-под нависшего над ним Риккардо и отползти в сторону, – у меня нет доступа к его начинке, там же все опломбировано спецами из «Нуклетроник». Мне остается только пыль с панелей протирать и следить за своевременным проведением регламентных работ. Я при всем желании ничего с реактором сделать бы не смог!

– И что там сейчас приключилось?

– Я знаю ровно то же, что и ты – что произошла разгерметизация какого-то охлаждающего трубопровода, приведшая к утечке радиоактивных материалов. Система управления автоматически заглушила ядро и отправила рапорт в сервис-центр «Нуклетроник». Вот прилетят спецы – они и разберутся.

– Ты можешь сам починить?

Чак покосился на босса со странной смесью жалости и тревоги во взгляде.

– С тобой все в порядке, кэп? – осторожно поинтересовался он, – голова не болит, не кружится?

– Что теперь-то не так?

– Да там сейчас так жарит, что от меня через минуту лишь лужица вонючей протоплазмы останется! Кроме того, весь реакторный отсек наглухо изолирован системой безопасности, туда без спецдопуска или, на худой конец, без динамита не пробиться! – Чак развел руками, – в такой ситуации мы при всем желании ничегошеньки поделать не можем.

– Ты пробовал оценить повреждения? – подключилась к обсуждению Сейра, – что показывают камеры?

– Сплошное «молоко». Там такой фон, что вся электроника вышла из строя.

– Слушайте, а нельзя ли это обсуждение немного отложить, – от волнения Игорь переминался с ноги на ногу, будто ожидая своей очереди в уборную, – давайте сперва отлетим на безопасное расстояние, и там уже будем препираться.

– И то верно, – согласилась старпом, – лучше придерживаться инструкций, а то страховки нам не видать.

– Ладно, – Риккардо предпочел уступить под напором коллективного здравого смысла, – ты в капсуле запасы проверял, Шон? Мы там с голодухи не окочуримся?

– По инструкции десятерым пассажирам запасов должно хватить на три дня, – пробубнил долговязый стюард, – нас меньше, так что вполне можем протянуть и неделю.

– Да что вы несете, народ!? – возмутился техник, – какая неделя!? Аварийная бригада из «Нуклетроник» будет здесь уже через несколько часов!

– Соломку подстелить никогда не помешает, – капитан шагнул к трапу, – вы пока загружайтесь, а я сгоняю за нашей пассажиркой.

С загрузкой, впрочем, возникли определенные затруднения, поскольку люк в спасательную капсулу открываться отказался наотрез. На счастье, Чак всегда имел при себе ящик с инструментами, и незамедлительно принялся за разборку строптивого замка, чтобы добраться до силовых цепей и активировать привод напрямую. При этом с одной стороны над ним нависала Сейра, проклинавшая техника за то, что он не следит за исправностью оборудования, а в другое ухо постанывал Игорь, который хоть и был первоклассным пилотом и штурманом, в технике разбирался немногим лучше младенца. И пугался любых неисправностей точно так же, как малое дитя шарахается от тени Бабайки.

Сопровождаемый таким вот своеобразным аккомпанементом, Чак вскрыл панель управления и залез внутрь. Он копался там уже довольно долго, когда вдруг обнаружил, что за его спиной неожиданно воцарилась тишина. Он кое-как выковырнулся на свет и обернулся.

Рядом с Риккардо, держась одной рукой за руку капитана, а другой – за поручень, стояла девчушка лет десяти… или пятнадцати. Более точно определить ее возраст представлялось затруднительным из-за ее круглого, гладкого и начисто лишенного какого-либо выражения лица с вызывающе вздернутым конопатым носиком посередине и под шапкой коротко остриженных русых волос. Встретив такого ребенка на улице, люди обычно отводят взгляд и старательно делают вид, будто ничего особенного и не заметили, всякий раз вознося молитвы своим святым покровителям за то, что их собственных детей подобная участь счастливо миновала. И очень сложно потом удержаться и не оглянуться на плоское и застывшее, как фарфоровая маска, лицо, отличающее детей, родившихся с синдромом Дирке. На определенном этапе они перестают взрослеть, так и оставаясь большими детьми на всю дальнейшую жизнь.

Она стояла молча, тяжело дыша, как будто перед этим пробежала парочку кругов по стадиону, и переводя взгляд с одно члена экипажа на другого. И этот ее взгляд в корне менял первоначальное впечатление, так как не имел ничего общего с бессмысленными, распахнутыми навстречу миру взорами других детей с аналогичной задержкой умственного развития. Он был внимательным и цепким, и человек, на которого он обращался, чувствовал себя весьма неуютно, словно оказавшись под рентгеновским аппаратом.

Быстро осмотрев тесный закуток шлюза, девочка сфокусировалась на Чаке…

– Что вы тут копаетесь!? – рявкнул Риккардо, гневно полыхнув своим единственным глазом.

– Замок, босс, – техник кивнул на груду деталей, вываленных на пол, – сейчас сделаем.

– Давай быстрей! – нетерпеливо поторопил его пилот, – ведь в любой момент жахнуть может!

– Ничего не жахнет, не волнуйся ты так, – Чак снова по пояс скрылся за демонтированной панелью.

– Почему ты так уверен?

– Потому что современные энергетические установки спроектированы таким образом, что при любом выходе показателей за номинальные пределы, реакция естественным образом затухает, исключая даже малейшую вероятность неконтролируемого развития…

– Ладно, ладно, успокоил! Чини давай!

– Но коли никакие катаклизмы нам не грозят, то может и эвакуироваться не надо? Подождем ремонтников здесь, на борту, а? – Шон вопросительно посмотрел на капитана.

– Условия страховки предписывают покинуть корабль в случае такой аварии, – вздохнула Сейра, – хотя все равно странно. Ни с того, ни с сего…

– Есть, кстати, мнение, – каким-то странным голосом произнес вдруг Риккардо, – что вся эта авария – вообще фальшивка.

– Что? – хором отозвалась его опешившая команда.

– Судя по показаниям вторичных подсистем корабля, в изолированных отсеках не наблюдается ни повышенной температуры, ни давления, что неизбежно при разгерметизации первичного охлаждающего контура, – капитан говорил медленно, тщательно выговаривая слова, как будто он зачитывал заученный, но так и не понятый до конца текст.

– То есть ложная тревога? – Игорь буквально воспрянул духом.

– Если так, то камеры видеонаблюдения продолжали бы работать, а они вышли из строя, но не полностью, – Риккардо выглядел как человек, опасливо шагающий по тонкому неверному льду. Он даже взмок от напряжения, – управляющие схемы в порядке, камеры можно поворачивать и менять фокусировку, но вот картинки с них нет. Радиационное облучение выжгло бы все.

– Рик, что с тобой? – старпом выглядела не на шутку обеспокоенной, – где ты всего этого набрался? Откуда?

Теперь уже команда таращилась на своего капитана с недоумением и опаской. Будучи порождением современной системы образования, готовившей исключительно узких специалистов, Риккардо, так же как и Игорь, никогда не забивал голову техническими подробностями, возлагая решение соответствующих вопросов на корабельного техника и всецело полагаясь на его квалификацию. Все возникающие неисправности устранялись по одному и тому же алгоритму: загорелась красная лампочка – зови Чака.

А потому неожиданно прорезавшаяся у капитана способность выстраивать связные фразы, содержащие столь большое количество технических терминов, воспринималась как откровение.

Под пристальным взглядом обескураженной и встревоженной Сейры Риккардо начал нервничать, но отступать ему было некуда. Он покосился на стоявшую рядом с ним девочку, словно ища у нее поддержки, и выдал заключительную тираду:

– Из чего я делаю вывод, что все произошедшее – диверсия, организованная кем-то из вас!

– Ну вот, приплыли, – обреченно вздохнул Шон, – Сейра, это по твоей части, похоже.

– С чего вдруг?

– Ты же у нас за медика? Значит и психические отклонения тебе лечить.

Кряхтя и лязгая инструментами, из-за панелей выбрался Чак. Столь серьезные обвинения все же стоит выслушивать, повернувшись к человеку лицом, а не пятой точкой.

– Интересный у нас тут расклад выходит, – он присел, копаясь в своем ящике, – я, конечно, не эксперт в таких вопросах, но одно мне непонятно – кому и зачем могло понадобиться устраивать столь нелепое шоу?