Итоги № 12 (2012) - Итоги Итоги

О том, как двести лет назад российская разведка вчистую переиграла своих французских коллег

 

Россия выиграла у Франции войну 1812 года задолго до того, как Великая армия перешла Неман. Дело в том, что русские спецслужбы блестящим образом переиграли ушлую разведку императора французов. К такому выводу пришел главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН доктор исторических наук Петр Черкасов. Беседой с этим известным исследователем «Итоги» продолжают серию материалов, посвященных 200-летию исторического события.

— В каком историческом контексте развертывалось два с небольшим столетия назад противостояние Франции и России?

— Разгромив пять европейских коалиций, Франция превратилась в супердержаву. Соперников у Наполеона, кроме Великобритании, не осталось. Александра I корсиканец серьезно не воспринимал и рассчитывал на поддержку России, которую неоднократно побеждал на полях сражений, в осуществлении полной изоляции британцев. В 1807 году в Тильзите Наполеон буквально навязал Александру мирный договор. В нем было два главных условия — признание всех завоеваний французского императора, его полных титулов и присоединение России к континентальной блокаде Великобритании. Унизительный Тильзитский мир Россию никак не устраивал. Александр, понимая, что запрет торговли с Великобританией наносит его империи огромный финансовый урон, пытался игнорировать блокаду. Его преследовала и тень отца. Ведь император Павел был союзником Наполеона и готовился вместе с ним напасть на Индию: походный атаман Матвей Платов с казаками уже до Оренбурга дошел, когда в Санкт-Петербурге свершился дворцовый переворот… Наполеон видел, что русский царь нарушает Тильзитский договор, и решил наказать Александра короткой войной. Разбить его в нескольких решающих приграничных сражениях и сделать российского императора послушной игрушкой французов. Но замысел этот провалился еще до начала намеченного блицкрига. Наполеон и славы нового Аустерлица не обрел, и вынужден был пойти в глубь российской территории, чего изначально делать вовсе не собирался.

— Почему же все-таки сделал?

— Рассчитывал на военное превосходство. Наполеон собрал на границах с Россией невиданное ранее воинство: 650 тысяч человек! Из них французы составляли не более сорока процентов. Остальными были саксонцы, поляки, австрийцы, пруссаки, испанцы, итальянцы… Им противостояла русская армия, разбитая на три части, которые прикрывали три главных направления возможного удара: Санкт-Петербург, Москву и Киев. Почти вдвое уступая французам по численному составу, наша разведка обладала полнейшей информацией о неприятеле, чего у Наполеона по отношению к русской армии не было. Точнее, император французов имел весьма приблизительное представление о дислокации русских частей и их составе.

— Разве это не странно? При том что наполеоновская разведка была блестяще поставлена при министре полиции Жозефе Фуше и что на Францию работали такие мастера сыска, как, скажем, Карл Шульмейстер, ставший легендой уже при жизни…

— Одно дело для агентов Наполеона было шпионить в Европе, совсем другое — в России с ее национальной спецификой. Кроме того, в начале 1810 года в Санкт-Петербурге по инициативе военного министра Михаила Барклай-де-Толли создается российская военная разведка. Предчувствие войны уже висело в воздухе, и в наши посольства в Европе отправляются специальные агенты. Перед этими молодыми офицерами ставится цель собирать сведения «о числе войск, об устройстве, вооружении и духе их, о состоянии крепостей и запасов, способностях и достоинствах лучших генералов, а также о благосостоянии, характере и духе народа». Эти военные агенты находятся как адъютанты при послах или как служащие министерства иностранных дел. Имена этих смелых людей навсегда покрыты славой: майор Виктор Прендель в Дрездене, поручик Павел Брозин в Касселе, а потом в Мадриде, полковник Роберт Ренни в Берлине, поручик Павел Граббе в Мюнхене, полковник Федор Тейль фон Сераскеркен в Вене… И, конечно же, ротмистр Александр Чернышев, действовавший в самом Париже.

— Тот самый Чернышев — красавец и повеса, о котором не столь давно прошел у нас по телевидению сериал «Адъютанты любви»? Рядом с этим парнем Джеймс Бонд отдыхает...

— Да, в этой авантюрно-амурной картине главный герой — мой абсолютный тезка: Петр Черкасов… А на самом деле быстро дослужившийся до полковника Александр Иванович Чернышев — это первый российский военный разведчик-профессионал. Ему, действовавшему в Париже от созданной в Санкт-Петербурге особенной канцелярии квартирмейстерской части главного штаба, удалось войти в доверие лично к Наполеону и создать во Франции эффективную сеть осведомителей.

Чернышев находится при дворе Наполеона с 1809 по 1811 год как личный представитель Александра I, участвует в кампании Франции против Австрии. В сражениях он проявляет личную храбрость и получает из рук Бонапарта орден Почетного легиона. Наполеон любит беседовать в неформальной обстановке с остроумным молодым человеком, воспитанным французским эмигрантом-аббатом, и невольно становится для Чернышева основным источником информации. О теплых встречах русского офицера с императором узнает парижская знать и начинает искать знакомства со счастливчиком.

Но апогея его слава достигает после знаменитого пожара зимой 1810 года в особняке австрийского посла князя Карла Шварценберга. Тот давал пышный бал по случаю бракосочетания Наполеона с австрийской эрцгерцогиней Марией-Луизой, когда во дворце по неловкости лакея начался пожар. Если бы не храбрость русского гвардейца, среди собравшейся на балу европейской знати было бы немало жертв. А так Чернышев не только организовал команду добровольцев, сумевших погасить возникшую панику, но и сам выносил из огня людей. В том числе жен маршалов Нея и Дюрока, а также сестер самого императора — Каролину Мюрат и Полину Боргезе. Естественно, посланец русского царя сделался на следующий же день после пожара самой популярной фигурой светского Парижа.

— И как он этой славой воспользовался?

— За год до вторжения в Россию Великой армии Чернышев сумел доложить Александру о планах Наполеона. Русскому разведчику удалось создать в Париже разветвленную сеть информаторов. Средств для оплаты их услуг не жалели. Когда не хватало денег, Чернышев щедро вкладывал свои. Самым ценным агентом был сотрудник французского военного министерства некто Мишель. Он входил в группу чиновников, составлявших два раза в месяц так называемую краткую ведомость — аналитическую справку о состоянии и дислокации французских вооруженных сил. Сводка исполнялась в одном экземпляре — лично для Наполеона. Правда, было одно но: Мишель снимал копию с секретного документа, которая по тайным каналам оперативно доставлялась на стол государю российскому. «Зачем не имею я побольше министров, подобных этому молодому человеку», — написал царь на полях одной из реляций Александра Чернышева.

— Неужели французы ни о чем не догадывались?

— Чернышеву удалось проникнуть в доверие даже к директору топографической канцелярии Наполеона, готовившей для императорской армии военные карты. Столь активная деятельность русского офицера не могла оставаться незамеченной французской полицией. За Чернышевым установили постоянное наблюдение, которое он, конечно, заметил. Арестовать его не смели — он был дипломатом. Но могли устроить любую провокацию, убить где-то на улице, наконец. О том, что ему надо бежать, Чернышеву сказала влюбленная в него Полина Фурес, бывшая пассия Наполеона. Всю ночь Александр Иванович жег в камине бумаги, способные хоть как-то скомпрометировать его, а поутру отбыл поспешно в Санкт-Петербург. Бегство было столь стремительным, что Чернышев не удосужился проверить, не закатилась ли в угол какая-нибудь случайная бумажка. Во время обыска в особняке русского офицера французская полиция нашла под ковром записку от Мишеля. Чиновника допросили с пристрастием и после его признания отправили на гильотину.

— Но наполеоновские спецслужбы, наверное, тоже не бездействовали?

— Да, но результаты русской разведки во Франции были куда богаче. Ведь нашим «агентом номер один» стал не кто-нибудь, а сам Шарль Морис де Талейран, бывший министр иностранных дел Наполеона, один из самых влиятельных людей Франции. Дело было так. Свидание Наполеона с Александром в Эрфурте в сентябре 1808 года превратилось в состязание двух императоров в дипломатической ловкости. Наполеон без конца укорял русского царя в недостаточном соблюдении континентальной блокады, Александр же на этих переговорах очень уставал. И вдруг к нему тайком явился Талейран, которого Наполеон имел неосторожность взять с собой в Эрфурт, и заявил: «Сир, только вы можете остановить этого человека…» Талейран - беспринципный, но на редкость прозорливый интриган - предвидел крах Наполеона, он понял, что корсиканец зарвался. Находившийся в последние годы в опале у Наполеона, Талейран предложил стать негласным информатором Александра I...