Жало змеи - Сергей Шведов

За Надеждиной мы заехали на моем «Форде». Время было непозднее, около семи вечера, но фонари уже горели. В их свете мы без труда опознали в двух спускающихся с театрального крыльца дамах Надеждину и Ирину. Чернов, демонстрируя светский лоск, соколом порхнул из машины. Мне тоже пришлось покинуть «Форд», дабы представить дама своего приятеля.

Надо сказать, что Чернов произвел на Надеждину очень приятное впечатление. Впрочем, в способности Виктора очаровывать дам, у меня сомнений не было. Но в данном случае реакция Светланы на любезного кавалера служила доказательством ее невиновности. Что же касается брюнетки, то в проявленном ко мне интересе не была и грана влюбленности. Мне даже показалось, что я вряд ли смогу рассчитывать даже на легкий флирт. Впрочем, наше настороженное друг к другу отношение, не помешало мне пригласить брюнетку на танец.

Музыка располагала к интиму. Освещение было мягким и как нельзя более выгодно оттеняло кожу на обнаженных плечах моей партнерши. А ее духи и вовсе могли закружить нетрезвую голову. Впрочем, выпили мы пока что немного, а посему и разговор могли вести вполне трезвый.

– Поговорим без обиняков, сударыня. Зачем вы убили несчастного Кострикова?

Вопрос был задан в лоб и, наверное, поверг бы в шок любую впечатлительную женщину, но у Ирины, похоже, с нервами было все в порядке. Она лишь чуть отстранилась и пристально посмотрела мне в глаза:

– Вы сумасшедший?

– Нет. Я профессиональный шантажист. Занятие это рискованное, но порой приносящее значительные дивиденды. Вы ведь знаете, с кем имеете дело, Ирина, так с какой стати нам ходить вокруг да около. На вашей совести два трупа и два удачных ограбления. Разумеется, мы не претендуем на всю сумму, но тридцать процентов нас бы устроили.

Лицо Ирины оставалось совершенно спокойным, разве что в глазах прыгали чертики. Она даже ни разу не сбилась с ритма. И со стороны мы, наверное казались идеальной парой, увлеченной танцем и сугубо интимными проблемами.

– Мне говорили, что вы забавный человек, Игорь. Но кажется сегодня вы превзошли сами себя. Если мы выпьем еще по рюмке, вы, вероятно, заподозрите меня в намерении взорвать город.

– Меня насторожила ваша реакция на безобидного фотографа, который делал свое скромное дело в театре. Вы стали наводить обо мне справки. А театр, как я успел заметить, очень специфическое учреждение, там ничего нельзя сохранить в тайне. И наш интерес к моей скромной персоне был замечен, хотя и истолкован превратно.

– Вас подводит самонадеянность, Игорь. Вы просто неверно просчитали ситуацию. И сделали совершенно нелепые выводы из самого обычного женского интереса.

– Иными словами, вы отказываетесь платить?

– Увы, – улыбнулась Ирина. – Я бы и рада вам помочь материально да нечем.

– Вы делаете большую ошибку, Ирина. Впрочем, у меня есть надежда, что вас поправят старшие товарищи.

– Спасибо за танец, господин Веселов. Я получила огромное наслаждение от беседы с вами. Вы на редкость остроумный собеседник и столь же редкостный фантазер.

У меня практически уже не было сомнений в том, что Ирина причастна и к ограблению кассира, и к налету на ювелирный магазин. Другое дело, что эти знания мне ровным счетом ничего не давали. Мало ли в чем можно заподозрить человека. Нужны доказательства, а их у нас практически не было. И в данной ситуации оставалось только ждать ответной реакции оппонентов на столь откровенный и ничем не прикрытый наезд.

У меня была надежда, что шустрые подельники Ирины не расстреляют нас сразу же по выходе из ресторана. Ну хотя бы по той простой причине, что они пока не уверены, что шантажировать их пытаемся именно мы. Но, думаю, Ирина очень быстро развеет все их сомнения.

– А как фамилия убитого у ювелирного магазина налетчика?

Находившийся в эйфории после удачно проведенного вечера Чернов не услышал заданного мною вопроса. Зато присоединившийся к нашей компании на завершающем этапе Олег Рыков был куда более внимателен:

– Валентин Сычев, тридцати пяти лет от роду, дважды судимый, оба раза за грабеж. В нашем городе он появился месяц назад. К сожалению, у нас нет практически ни какой информации о его контактах. Ты спишь, Виктор?

Вопрос был задан по существу. Чернов вздрогнул и закивал головой, непонятно по чьему адресу. Нет слов, Надеждина, конечно, редкой красоты женщина, но это еще не причина, чтобы впадать в сомнамбулическое состояние.

– И Ирина приезжая, и этот Сычев. Но ведь должен быть человек, который организовал дело. Разработал план операций. И этот человек по определению должен быть местным.

– У тебя есть человек на роль организатора, Игорь? – покосился в мою сторону Рыков.

– Есть, – сказал я, выворачивая машину к Черновскому офису.

Именно здесь мы решили завершить столь удачно начавшийся вечер. Кофе я в двенадцать часов вечера не пью, но обсудить кое-что в спокойной обстановке следовало.

– Итак, доктор Ватсон, – сказал Рыков, усаживаясь на мой любимый стул у окна. – Выкладывайте ваши козыри.

– Козыри – это слишком громко сказано, – усмехнулся оживший в привычной обстановке Чернов. – Скорее, крапленые карты.

Возражать детективу я не стал. Операция была выстроена практически на одном нахальстве, но в данном случае избранная мною тактика могла сработать.

– Котов, – сказал я, чем, кажется, огорошил собеседников.

– Но почему? – не удержался от вопроса Рыков.

– У него были долги. Наверняка. Из бизнеса так просто не уходят. Котов несколько дней болтался по заводоуправлению и наверняка мог выяснить, когда кассир приводит работникам зарплату, это первое. Котов знал, на что способен Костриков, а убитый пенсионер знал, что из себя представляет заведующий постановочной частью, это второе. И наконец именно Котов дал Ирине деньги на бриллиантовые сережки, чтобы ей было с чем подкатиться к Надеждиной, это третье.

– Но ведь в нападении на кассира участвовало двое мужчин в камуфляжах и масках. Кассир утверждает, что приняла их поначалу за охранников, которые действительно должны были встретить ее у проходной.

– Вот именно, в масках. Но не будешь же в масках разъезжать по городу. Видимо, Ирина ее выбросила. А глазастый Костриков очень удивился, что в машину к его старому знакомому подсаживаются люди в камуфляже. И одна из них Ирина. То есть женщина, которую он неоднократно видел в театре и кафе. Ограбление наделало много шума. О нем писали газеты, рассказывало телевидение. Давалось описание грабителей. Шутка сказать грабеж среди бела дня. А точнее, в двенадцать ноль-ноль. Я проверял, от завода до кафе «Синяя птица» двадцать минут быстрой езды. Скорее всего, засвеченную машину Сычев и Ирина бросили на подходе и последние несколько десятков метров проделали пешком, петляя между домов. Безусловно ошибся Котов, который не нашел лучше места, как встречать убегающих подельников напротив кафе, где закусывал пирожными его старый знакомый.

– Куш они сорвали мизерный, – подбросил нам ценную информацию Рыков. – Что-то не срослось в банке, и вместо пяти миллионов рублей кассиру выдали только триста тысяч наличными.

– Но, согласитесь, это ведь большой риск, – запротестовал Чернов. – Провести одно ограбление и следом через три недели другое…

– Первое им сошло с рук, – пожал я плечами. – А Котову очень нужны были деньги. Триста тысяч его, видимо, не устроили. Можно представить, как его разъярил неожиданный шантаж да еще накануне нового большого хапка. Котов, скорее всего, знал секрет Костриковской трости, и Сычев воспользовался его подсказкой.

– И что теперь, по-твоему, должен делать Котов? – спросил Рыков.

– Одно из двух: либо убить нас с Черновым, либо отдать треть награбленного. Сейчас Котов в мучительных раздумьях. Тем более что Сычев убит, а сам он киллер неважный. Самое время облегчить деятелю криминальных искусств решение сложной задачи.

Котов откликнулся сразу, словно ждал моего звонка. В голосе его сразу же зазвучали злобные нотки и начал он с откровенных угроз.

– Бросьте вы меня пугать, Котов. Я не младенец. В случае моей смерти Цоневу немедленно станет известно, кто организовал нападение на его магазин. Думаю, он без труда вытряхнет из вас золотые побрякушки. Конечно, вы можете попытаться скрыться. Но бегать в ваши годы утомительно. К тому же за вами следят наши люди. Смиритесь, шалун вы наш пожилой. И учитесь работать у молодежи.

Котов не удержался от еще одного матерного выражения в мой адрес, но я не стал ему на это пенять. В конце концов, человек находился в предельно взвинченном эмоциональном состоянии.

– Я жду вас в офисе Чернова через пятнадцать минут. И мой вам совет, не мешкайте.

Чернов все-таки заварил кофе. Рыков на всякий случай проверил свой пистолет. Совершенно нелишняя предосторожность в создавшейся ситуации. Нельзя было исключать, что у Худякова эмоции возобладают над разумом.