Мастер возвращений - Кристин Раш

Мою историю в этом отношении нельзя считать совсем типичной. Когда-то я был космическим полицейским, приписанным к Лунному сектору, а надо сказать, что большинство Исчезнувших отправляются к новой жизни именно через лунные космопорты. Не раз мне приходилось жертвовать свободным временем, чтобы спасти какого-нибудь незнакомца от преследования. Но в космической полиции косо смотрят на подобные вещи, поскольку среди Исчезнувших – особенно в Лунном секторе – немало перевоспитавшихся преступников, разыскивать которых означает попусту тратить время. Вот почему, в конце концов, после одного весьма опасного инцидента, едва не стоившего мне жизни, я ушел из полиции и начал собственное дело.

Без ложной скромности скажу, что в этом бизнесе я добился завидных успехов. Я один из лучших частных Мастеров возвращений, я заработал приличную сумму на жизнь и вполне этим доволен. Я предпочел не обзаводиться семьей, а мои родители давно умерли, что лично я рассматриваю как благо. При моей профессии нельзя иметь ни жены, ни детей, ни даже близких друзей, поскольку их могут взять в заложники. Уж лучше отвечать только за себя, тем более, что я ничего не имею против одиночества.

Чего я терпеть не могу, так это когда меня пытаются использовать. И еще я не выношу, когда меня нанимают, чтобы свести с кем-то счеты. Мстительности я не приемлю, поэтому мне приходится принимать чрезвычайные меры, чтобы оградить себя от подобных притязаний.

Возможно, сейчас моя защита не сработала.

Глава 3

Выставив посетительницу за порог, я два дня не ходил в контору. По опыту я знал, что некоторые клиенты возвращаются, даже получив хороший щелчок по носу. Они пускаются в подробности своего дела и ждут, что я войду в их положение или просто пожалею. Изредка они возвращаются сообщить, что смогли раздобыть деньги, но чаще всего просто рыдают у меня на плече, надеясь разбудить чувство сострадания.

Много лет назад этот ход, возможно, и сработал бы, однако живущий во мне сэр Галахад сумел со временем если не обуздать свою сердечную мышцу, то, по крайней мере, вырастил на ней хорошую мозоль толщиной в палец. Я стал ненавидеть прибегающих к моим услугам частных лиц, поскольку в большинстве случаев они требуют от меня слишком большой включенности в их проблемы. Куда снисходительнее я отношусь к адвокатам, лезущим из кожи вон, чтобы исполнить тот или иной пункт завещания, но больше всего мне нравится работать со страховыми агентами, которых закон обязывает разыскивать пропавшего много лет назад отца семейства «настолько тщательно, насколько это в человеческих силах», но не позволяет брать из страховой премии ни кредита, а также с полицейскими детективами, в распоряжении которых нет никаких средств, кроме довольно тощих правительственных фондов, но которым тем не менее вменяется в обязанность ловить и сажать в тюрьму рецидивистов, серийных убийц, растлителей малолетних и прочее отребье. И адвокаты, и страховые агенты, и детективы, как правило, являются моими постоянными клиентами, и хотя в каждом случае я все равно провожу тщательнейшую проверку всех обстоятельств, у меня в конце концов развилась своего рода интуиция, которая помогает принимать правильные решения.

Но с частными клиентами интуиция не только не помогает, но даже может серьезно навредить, поэтому в этих случаях я опираюсь исключительно на информацию – на точную, достоверную информацию, которой должно быть как можно больше. Но и многократно проверенная информация не спасает от провала, в чем я не раз убеждался на собственной шкуре.

Вот почему нарочитая холодность и цинизм стали моим главным оружием. Правда, я использую их только при первой встрече, однако этого, как правило, оказывается достаточно. Редко кто из клиентов отваживается снова появиться в моей конторе после оказанного ему «теплого приема». Они ведь не знают, что после того, как контракт подписан, я превращаюсь в самого ревностного поборника интересов Исчезнувшего, хотя это требует подчас поистине неимоверных усилий.

На третий день я вернулся в контору и обнаружил, что моя знакомая уже ждет под дверью. На сей раз она была одета более подобающим образом – на ней красовались высокие ботинки на шнуровке, просторные брюки, которые у нас на Луне прозвали «грузовозами» за обилие наружных и внутренних карманов, и рубашка цвета хаки. Наручная сумочка-браслет исчезла; по-видимому, кто-то – быть может, даже коридорный в отеле, в котором она остановилась – посоветовал ей избавиться от этой приманки для карманников. Руки ее были скрыты тонкими сетчатыми перчатками с широкими раструбами, скрывавшими наручный компьютер и браслет безопасности, и только длинные, распущенные по плечам волосы выдавали в ней новичка. Обычно те, кто приезжал на Луну надолго, уже через месяц стриглись очень коротко или вовсе брили голову, поскольку поддерживать волосы в чистоте слишком хлопотно.

Как бы там ни было, в этом наряде моя посетительница выглядела на редкость здоровой и крепкой. У нее был такой вид, словно она собиралась нанять меня в качестве проводника для одной из пресловутых вылазок за пределы купола. Мой сосед-адвокат разглядывал девицу сквозь исцарапанное окно своей конторы с нескрываемым неодобрением. Очевидно, он считал, что она отпугивает его клиентов.

Увидев ее, я остановился посреди улицы. Как обычно, воздух здесь был пыльным и горячим, поскольку никакого ветра под куполом быть, конечно, не могло. Регенерированный воздух слишком быстро застаивается, а поскольку половина вентиляционного оборудования в нашем квартале вот уже неделю не работала из-за аварии, он был к тому же довольно разреженным и малопригодным для дыхания. Недостаток кислорода вызывает учащенное сердцебиение, а это, в свою очередь, ассоциируется у меня с опасностью, даже когда на самом деле мне ничего не грозит. К тому же в разреженном воздухе я начинаю опасаться за ясность своего мышления.

Девица заметила меня, когда я был от нее в нескольких метрах. Выпрямившись, она машинально стряхнула пыль с колен и выжидательно повернулась всем корпусом в мою сторону. Я со своей стороны изобразил замешательство, хотя мне было ясно: рано или поздно мне придется поговорить с ней еще раз. Я знал этот тип – такие, как она, уходят, только когда за ними гонишься с хорошей дубиной.

– Простите меня, – сказала она, когда я приблизился на несколько шагов. – Мне сказали, что вы имеете обыкновение торговаться, поэтому я...

– Солгали насчет денег, не так ли? – перебил я, хотя и знал, что она снова врет. Если она сумела узнать так много, что нашла меня, ей должны были сообщить, что я никогда не торгуюсь. Эта ложь, в свою очередь, доказывала, что моя посетительница была достаточно высокого мнения о себе, так как полагала, будто обычные правила не для нее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});