Брусника - Анна Котова

А теперь уже и не узнаю. Ни про Джейн и ее Брукса, ни про Йона. Ну, авось им повезет больше, чем мне.

— Аксель, — сказала Дабл тихо, — пока я не спросила об имени, он не вспоминал ни о сестре, ни о брате. Только о войне и своей девушке иногда. Ничегошеньки не понимаю. Он меня все-таки слышит?

— Как он может тебя слышать, ты что? Он умер сто лет назад. Это его воспоминания, как-то случайно записанные на шлем. Уж не знаю, как могло такое получиться. Но факт, что их можно активировать, назвав что-то, памятное шлему… или Джею Джасперу. Удивительный феномен, Дьябло, никогда о таком не слыхал. Как, ты говоришь, звали его девушку? Тильда? скорее всего, Матильда. Ну-ка, примерные годы жизни мы знаем…

Матильда Леонидис с Альтравы оказалась известной личностью. Светило медицины — нейрохирург. Академическая степень, тысячи учеников по всей Сальской федерации, выросшей на обломках Империи — в прежней метрополии. Дальше шли сплошь медицинские термины. О личной жизни биография не сообщала почти ничего. Похоже, она так и не была замужем, наука была для нее всем.

Дабл вернулась домой в глубокой задумчивости. Ушла на балкон, к пальме. Села на пол, надела шлем. Зачем ты умер, Джей? Империя все равно проиграла войну. Если бы ты сдался в плен, ничегошеньки бы не изменилось, кроме одного — ты был бы жив. Ну и, может быть, одно медицинское светило было бы немножко счастливее. Ты же не верил в правоту своей страны и своего императора. Ты же сам называл его призовым идиотом, я помню. Плен — позор? Воины Империи погибают, но не сдаются? Ради чего, Джей?

Война кончилась буквально в том же месяце, когда вы погибли в брусничных болотах у Вейского озера. Мы смотрели с Занудой — официальный рапорт о подавлении сопротивления имперского отряда на Эгне датирован восемнадцатым числом, а двадцать восьмого был подписан мирный договор. Ты не дожил до мира всего десяти дней. Узнал бы, как дела у сестры, жив ли брат, нашел бы свою Тильду. Она не вышла замуж за другого и через десять лет. Всего три года прошло, если бы ты появился, может быть…

— Я думал об этом, — отозвался Джей. — Но они пошли в атаку, и думать стало некогда. А смерти я не помню. Помню только, как они шли, а у меня почти не осталось заряда.

Перед глазами Дабл всплыло личное дело Джейкоба Джона Джаспера, перечеркнутое красной чертой: погиб на Эгне в августе 724-го, точная дата неизвестна. И красивое молодое лицо на фотографии. Немного напряженное выражение, — официальное фото, выразительность изображения никого не интересовала. Короткий ежик темных волос, широкие брови, светлые глаза — серые, наверное, — мягкая линия рта. Мальчишка. На Эгне он, наверное, выглядел совсем иначе. Но другого изображения не сохранилось.

— Пойду-ка я спать, Джей, — сказала она вслух, стягивая шлем с головы.

Назавтра вернулся с Лигиды-12 отец, и времени не стало вовсе. Он страшно нервничал — в чем он будет выдавать замуж любимую старшую дочку? Синий костюм недостаточно шикарен, черный слишком мрачный, коричневый он вообще терпеть не может… Кое в чем Дагне безусловно пошла в папу.

До самой свадьбы вздохнуть было некогда — и некогда было посидеть на балконе, мысленно переговариваясь с Джеем.

Наконец наступил и прошел знаменательный сумасшедший день. Как и надеялась невеста — теперь уже молодая жена — мама к свадьбе не успела. Только прислала букет цветов и поздравления.

— Это она не поняла, кто жених, — сказала Дабл отцу. — Иначе бы не поздравляла, а ругалась.

— Да брось ты, — примирительно ответил папа, — ну не понравится — разведутся. Подумаешь. И он совсем не плохой парень. Дурак, конечно, ну так и Дагги у нас умом не блещет. Зато подумай, какие красивые могут быть дети.

Папа всегда в корень смотрит. Действительно, и не поспоришь.

Следующий день был непривычно тих и пуст. Молодожены укатили в свадебное путешествие — теперь уже на курорт с шикарным отелем, всеми удобствами и полным штатом прислуги. Ольгерт предвкушал полеты на параплане и катание на водных лыжах, Дагне — уютный шезлонг, зонтик от солнца и коктейль "Безумная страсть". Отель обещал полную гармонию и удовлетворение всех мечтаний.

Папа с утра уехал в правление "Мегастайл".

Дабл достала шлем и отправилась на балкон.

— Привет, Джей, — сказала она, как всегда.

В ответ ей навстречу плеснула волна радости.

— Я скучал, — прозвучало в голове.

Дабл задохнулась.

— Так ты все-таки меня слышишь!

Джей не ответил. …Война проиграна, ясно даже младенцу. Не от хорошей жизни нас бросили здесь умирать. Мы загнаны в угол и огрызаемся из последних сил, а зачем? Только затем, чтобы наши имена выбили на обелиске где-то в столице, в которой я даже никогда не был? Так просто, Джей — положить на землю оружие и поднять руки. Сдаться. Почему же я не делаю этого? Что-то внутри сопротивляется. Мы защищаем тут только имперский кодекс чести. Больше ничего. Ну, Джей, сдавайся. Это ложь — что умереть почетней, чем попасть в плен. Ты же знаешь прекрасно, что это ложь… Какие красные ягоды у самого колена. Брусника.

Шорох и шелест. Они идут… нет, это не они — это дождь. Снять шлем и подставить лицо под холодные капли…

Внезапная пустота перед глазами. Дабл потрясла головой. Видно, он вправду снял шлем.

Потом появилась знакомая картина изувеченного леса и привычная мысль о кончающемся заряде лучемета.

— Джей, — сказала Дабл, — подумай еще. Пожалуйста. Останься в живых. Я тебя прошу. Ну пожалуйста… …Это не брусника. Это кровь.

Через несколько дней позвонил Зануда.

— Дьябло, я кое-что обнаружил насчет твоего имперского солдата. Приходи, покажу.

Схватила сумку со шлемом, побежала.

Зануда стоял в дверях квартиры — ждал.

— Идем скорее. Я глазам своим не верю, может, у меня уже просто переклинило мозги. Может, это галлюцинация. Давай сюда.

Пальцы его пробежались по клавиатуре комма.

— Смотри. Вот личные дела погибших солдат. Что-нибудь изменилось?

Дабл протянула руку и щелкнула клавишей, увеличивая изображение.

Поперек страницы с фотографией Джейкоба Джона Джаспера по-прежнему шла красная полоса. Пропал без вести на Эгне в августе 724-го.

Пропал без вести?

Дабл трясущимися руками схватилась за шлем, сунула в него голову, позвала:

— Джей? …Вкус брусники на губах. Мокрые от дождя листья. Голова кружится…

— Джей! …Плечо дергает сегодня, и жар, наверное. Брусника…

— Да Джей же! …Деревья расплываются и выцветают, голова кружится, в глазах темнеет.

Красные ягоды среди темно-зеленой мелкой листвы. Брусника…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});