Басни - Николай Векшин

Дятел

(детская песенка)

Я дятел, дятел, дятел.Стучу я: тук-тук-тук.Букашкам я приятель,Жучкам – первейший друг.

Я дятел, дятел, дятел.Живу я на сосне.О домике мечтаю,Когда храплю во сне.

Я дятел, дятел, дятел.Работаю весь день.Долбить башкой по деревуМне клёво и не лень!

Янь, Инь и Пут-ин

(комментарий к стиху Rashid «Письмо к Инь»)

Чакрой император ИньПозабавил свою Янь.Средь ее упругих дыньЗатерялась утра рань.

В мИни-стерствах снова – рать.Им ведь на народ – наср@ть!Дипломаты им под стать,Так разэдак ихню мать!

Чтоб страною управлять,Нужно царедворцем стать,Императору Пут-ИнуНежно задницу лизать!

Пиар

Жила-была мадам Пиар на свете.Но беден был ее репертуар. Кошмар!Стишки фальшивые, писклявенький фальцетик,Мордашка-рожица, в мозгах – туман, а между ног – пожар.

У мужа своего, мосье Пиара,Она была в фаворе и чести,Поскольку восхваляла до угараЕго талант и прочие способности.

Он был смышлен в знакомствах и обедах.Как крот прорыл в искусстве много нор.На презентациях, тусовках и банкетахВокруг него всегда бурлился разговор.

Торгуя ширпотребовским товаром,Он имидж приобрел. Он был эстет.Ну, правда, путал Ришелье и Ренуара,Зато всегда ходил в кордебалет.

Мадам Пиар его с мольбою попросила:«Ах, котик, сделай что-нибудь такое, чтобы яПроснулась утром супер-знаменита,Чтоб лопнули от зависти друзья!»

Он ей мозги заумностью не парил,Трудился долго, день и ночь подряд.И так ее он крепко пропиарил,Что родился десяток пиарят.

Семейка тут же славою покрылась.В газетах бум. И телеинтервью —Дорога к славе. Тут же закружиласьВся мошкара в округе, мать твою!

Супруги обскакали пол Европы.Сгребли рекламы жирненький навар.Пиарили детей, квартиру, сиськи, ж@пыИ даже свой похмельный перегар.

Вот выросли пиарчики-детишки,Размножились (такой у них был дар),И вся страна сняла с себя трусишки,Попсе гнусавой внемля и Пиар.

Круговорот еды в природе

(вдохновение – от стиха Юрия Фесенко «Однажды шустрый воробей»)

Вот воробей. Склевал червяИ – сытым стал поганец.Тут Васька. Слопал воробьяБандит и оборванец.

Кота сожрал потом кобель.Собаку съел вьетнамец.А человека скушал червь.Лишь Бог – вегетарьянец!

Дежавю

(навеяно пародией Александра Иванова)

Решил я стать поэтом. Что же проще?Ведь это ж не кайлом махать и не пахать.Скрипи пером, ставь буковки и точки…Приятнее работы не сыскать!

А рифмовать – любой дурак сумеет.Вот слово «мир». Ставь рядом с ним «эфир».Спина от словословья не вспотеет.Ух! Стану я известным, как кумир!

Ну, что ж, вперед! С чего начать, однако?Какое слово первым бы сказать?Чтоб даже замороженный заплакал!И чтоб аллергик перестал чихать!

А, вот! «Скажи-ка, дядя, ведь не даром…»Нет, не пойдет. Известен сей предмет.Сюжетец предложу я самый новый:Про деву кроткую и роз ее букет.

Нет, лучше так начать: «Свеча горела…»Какие, право, дивные слова!Ах, тварь! – Мне на нос муха села,И мысль куда-то сразу уплыла.

«Мой дядя самых честных правил…»Про дядю вновь! Вот черт его дери!Кажись, чего-то он себя заставил?Пошли от «дяди» только пузыри.

Ура! Нашел! «Крестьянин, торжествуя…»Да что же это снова за напасть!Намеки я такие не рифмую,Рискуя тут у дам впросак попасть.

Еще попытка. Вот шедевр покруче:«Тебя я обожаю и люблю»…Поэзия! За что меня ты мучишь?!Ох, задолбал проклятый «де-жа-вю»!

Треугольник и Окружность

Окружность зацепила Треугольник.Изящно повернувшись, он сказал:«Божественно прекрасна! Я не школьник,Но циркулем тебя б нарисовал!»

Она была в натуре словно Муза.Ответила любезно, без затей:«Мне нравится твоя гипотенуза.В ней чувствую дыхание страстей!»

Воспламенился сразу Треугольник,В Окружность сунул острый угол свой.– «Дурак ты! И колючий, словно гвоздик!А угол твой один – совсем тупой!»

– «Молчи, Окружность! Где твоя фактура?Я так хотел ввести тебя в экстаз!Ломаешься зачем? Твоя фигураНапоминает формой круглый таз».

– «Хоть катеты твои – от Пифагора,По формуле известной рождены,Но – без штанов ты, Треугольник! Вот умора!Такие кавалеры мне смешны».

И, отвернувшись гордо друг от друга,Окружность с Треугольником тотчасОстались в одиночестве. Как глупо!Ведь шанс бывает в жизни только раз.

Сперматозоид

Жил да был один сперматозоид,Шустрый и подвижный, словно ртуть.Он пока что не был гуманоид,Но мечтал им стать когда-нибудь.

Средь собратьев, коих миллионы,Отличавшись редкостным чутьем,Он умел преграды и препоныПреодолевать своим путем.

Взявши старт, он устремился к цели.Хоть с трудом, но он её достиг:Через тернии, пройдя все щели,Прямо к яйцеклеточке проник.

И, дрожа в порыве возбужденья,Плотно к оболочке прикрепясь,Этот живчик, улучив мгновенье,Впрыснул ДНК, познавши страсть.

В тот же миг он стал совсем не нужнымИ пропал во мраке навсегда.Вот удел того, кто слишком тужится,Рьяно мчась куда-то, как балда.

Капитан

Один капитан, закаленный штормами,Любивший свободу и ром,Решил отдохнуть и найти в океанеСпокойную гавань и дом.

Вот прямо по курсу – таинственный остров.Фрегат быстро в бухту вошёл.Чудовищ не видно. Тут рай будет просто.О, счастье: искал – и нашёл!

Но кто там вдали одиноко маячитНа диком пустом берегу?В бинокль девица видна! Это значит:Она ожидает судьбу.

В волненье и спешке, мечтая о встрече,Прибавил узлов капитан.И врезался в рифы. Какая беспечность!Хоть вроде был трезв, а не пьян.Погиб морской волк, не добравшись до цели.

Как жалко, что он утонул!Три слова до девушки лишь долетели:«Пипец!», «караул!» и «буль-буль…»[1]

Кузнечик и Стрекоза

Кузнечик как-то раз влюбился в Стрекозу.И вроде трезвый был: ведь ни в одном глазу…Красавица сидела перед ним —Восторженным поклонником своим.

Кузнечик аж подпрыгивал, скакал,Обнять любимую он жаждал и алкал.Подругу он к общенью призывалИ усиками нежно щекотал.

Пиликал, как на скрипке, стрекотал,А ножкой брюшко радостно чесал.И, выпучив прекрасные глаза,Внимала комплиментам Стрекоза.

Она была не против, даже за;Ну, в общем, отказали тормоза…Казалось, счастье обретут они сейчас:Тут прямо на лужайке будет загс!

Чуть не свершился свадебный обряд.Кузнечик, приготовившись, был рад…Но к Стрекозе вдруг афоризм пришел:«Так он – Кузнечик, а не Стрекозёл!»

Разочарованно вздохнула СтрекозаИ – улетела вдаль, куда глядят глаза.Кузнечик чертыхнулся: «Так нельзя!Придурочная! Скачет как коза!»

Мораль из этой басни следует такая:Скачите в загс, сперва друг дружку проверяя…

Самурайский кот

(дружеская пародия на боевой стишок одной поэтессы «Самурайский меч»)

Я – самурайский кот. Кажусь себе плюмажным.Когда приму на грудь бутылочку сакэ,То становлюсь как тигр – и храбрым и отважным.Не зря ведь я живу в японской стороне.

Рожденный дикой кошкой на склоне Фудзиямы,Не пью я молоко и не ловлю мышей.Живу я за трюмо, а не в помойной яме.И каждый день мечтаю о битве и войне.

Лежу я на татами с огромными усами,Пушистый, полосатый, весь мудрый из себя.Но я не буду драться ни с тиграми, ни с вами,Поскольку под татами мне спрятаться нельзя!

Лис и козлы

Однажды средь козловЗавёлся ушлый Лис —Хитрюга, рыжий вор,Нахал и оптимист.

Козлам он объяснил,Что стадо пропадётИль выбьется из сил,Коль не за ним пойдёт.

Послушные козлыНазначили егоНачальником своим.Тут – все за одного.

«Капусту» всю себеСрубил тот ловкий Лис.Козлы кричали: «М-мне-е…!»Но Лис был свят и чист.

Хвостом своим махнулИ – скрылся у ослов.Теперь он главный там.«Капусту» продаёт…

Виртуальная принцесса

В словах она любила ритм и буквы.Не понимала логику и смысл.Красивая и глупая, как кукла.Восторг считала вроде как за мысль.

Изящна, миловидна и любезна.По клавишам лупила целый день.И виртуально время бесполезноРасходовать казалось ей не лень.

В неё влюблялись даже импотенты,Как будто пообъевшись конопли.И стихирнутые в мозгах интеллигентыСлагали гимны пламенной любви.

Клонируясь бездумно и усердно,С десяток виршей в час производя,Флиртуя с увлечением победно,Она принцессу мнила из себя.

Как увлекательны взаимные приветы!О, сколь приятственны взаимопохвалы!И примитивные слюнявые куплетыКазались очень то́нки и умны.

Так год за годом время пролетало…И вот из сказки получилась быль:Резвясь и понарошку в жизнь играя,Принцесса та отправилась в утиль.

Карты на сайте